Восход Красной Луны 2: Жертвы экспериментов
Шрифт:
– Ложная тревога. Иди в палату.
Через несколько секунд сирена прекратила играть и Елена, выдохнув, отправилась к двери. Она нажала на ручку и открыла дверь. Ей хватило всего нескольких секунд, чтобы оценить ситуацию. Елена почувствовала тошноту, страх и… жажду. Девушка закрыла дверь и прижалась к ней спиной, чтобы и Мередит не попала под удар. Гилберт оглядела изуродованных санитаров, лежащих в луже собственной крови возле дверей. Шатенка взяла стул, стоящий неподалеку и подперла им дверь. Елена оглядывала стены в крови, убитых пациентов и санитаров. Гилберт шла, а слух резала столь громкая тишина.
Брюнетка поворачивается к дивану и тут же все тело охватывает холод. Он стоит перед ней, будто не зная, кто он. Оглядывает себя: лицо в крови, рубашка и руки тоже в крови. С таким видом им будет тяжело потерять в толпе. А хочет ли Елена с ним сбежать? Глаза красные, вселяющие ужас. Клыки острые, длинные. И столько крови! Он убил здесь всех, кроме Мередит и Бонни.
Мужчина поднимает взгляд. Елена делает шаг назад. Он смотрит на нее, прищурившись, но, через секунду, кажется, вспоминает кто это. Бежать бессмысленно. Елена знает это. Она остановилась как вкопанная. Мужчина подошел… приблизился к ее шее. Елена дышала ровно, пытаясь утихомирить свое сердцебиение, поскольку знала, что он слышит его. Деймон отстраняется. От него пахнет кровью, виски и ужасом.
– Елена…
Он проговаривает ее имя, и сама Елена вновь испытывает смену чувств. В ней более нет прежнего страха. В голосе Деймона была мольба. Он знал, что она – его единственная надежда на спасение.
Когда Елена обращалась, то зверь иногда овладевал ее разумом. В случае с Деймоном было наоборот. Как зверь рвался наружу в Гилберт, так человечность в Деймоне пытается вытеснить монстра. Девушка выдохнула и, оглянувшись, снова посмотрела на мужчину. Она приложила палец к губам и кивнула, приглашая следовать за ней. На удивление, Деймон послушался.
Они зашли в маленькую коморку. Елена сорвала с него рубашку и дала чистую, которую они нашли в прачечной, также пришлось умыться. От прежнего убийцы осталась только внешность.
А теперь надо бежать.
Мужчина понимал без слов любое ее желание. Схватив Гилберт за руку, он повел ее к двери. Елена молилась, чтобы Мередит сидела спокойно. К счастью, так и было. Им легко удалось преодолеть пост охраны и выйти на улицу, которая также была залита кровью. Елена старалась… не думать об этом.
Небо было пасмурным. Скоро пойдет дождь. Ветер пронизывал, пробираясь к коже.
Теперь она на свободе. Деймон вытащил. Что дальше? Его будет трудно сдерживать. Он завершил стадию обращения. Наверное. Ему теперь будет сложно останавливаться, если он вообще захочет.
– Садись.
Девушка увидела перед собой неплохую, недорогую иномарку. С его силой он мог приобрести все, что угодно. Гилберт села в автомобиль. Через несколько секунд они уже мчались по трассе, чтобы въехать в город. Психбольница располагалась за пределами города.
Девушка покосилась на парня, словно привыкая к его новому амплуа. Мужчина был абсолютно спокоен. Интересно, он все так же под властью Форбс? В первом сне он вцепился ей в глотку, но, кажется, она не спешила убегать. Может, он часто ею питается?
– Всего один раз.
– Ты знаешь мои мысли?
– Как и ты мои.
В его голосе не было холода, но была какая-то отчужденность. Елена соскучилась по нему, захотела прикоснуться к нему, но она боялась реакции. Девушка поспешила отвести взгляд и перевести мысли в другое русло. На Бонни, например.
– Это они с тобой это сделали?
– Нет, - произнесла Елена, оглядывая свои синяки и царапины. – Я сама. От злости и беспомощности.
– Ночью были… затруднения. Пришлось прийти днем.
Елена открыла окно. Свежий воздух. Теряя свободу, мы можем понять ее бесценность. Елена наслаждалась первыми раскатами грома, свежим воздухом, проникающим в легкие, видом этого грозного, темного неба. Совсем скоро пойдет дождь и смоет пыль и грязь с улиц этого уставшего, ужасного города. Но что способно очистить душу? Перед глазами предстали воспоминания из снов, картинки убийств в больнице… Может, оно и хорошо, что Бонни оказалась в карцере. Как-никак, осталась цела и невредима.
Деймон потерял рассудок. Девушка перевела взгляд на Сальваторе. От прежнего Деймона не осталось и следа. Человечность и гуманность стерлись. Внешность изменилась: цвет волос стал еще более насыщенным, клыки проявлялись всякий раз, когда он что-нибудь говорил. Гилберт взглянула на руки. Длинные ногти примерно три с половиной сантиметра в длину с загнутыми концами. Этими ногтями, или лучше сказать когтями, он разрывает жертву. Глаза красного цвета… Елена знала, что цвет ее глаз меняется только ночью, или от большого прилива адреналина. Но у Деймона глаза навсегда поменяли свой цвет с небесно-голубого на ярко-красный. И душа его изменилась… И тоже навсегда. Елена перевела взгляд в распахнутое окно.
И как его спасти? Аконит? Но Сальваторе уже завершил стадию обращения, аконит не поможет…
Въезд в город. Появляются первые дома, расположенные на окраине. Ах, если бы сбежать подальше из этого места! В тихую обитель… Не надо света! Хочется простого покоя… как его получил Мастер с Маргаритой. Но они были великими! А Елена и Деймон пали…
Скорость сбавлена. Деймон едет по улицам города, а девушка замечает его внешнюю перемену. Руль он почему-то сжимает крепче. Или ее запах выводит его из равновесия? Он хочет… крови?
– Тебе нужна новая одежда, - произносит он, паркуясь в месте, под знаком «Остановка и стоянка запрещена». – Выходи.
Елена выходит из машины. Вновь мысли о Кэтрин, которая всегда говорила: «Никогда не заботься о чужом мнении». И Гилберт было плевать, когда кто-то смотрел на ее ужасную одежду. Любимая, любимая Кэтрин! Твоя жертва была велика! Но бесполезна… Единственный способ свергнуть Форбс - стать прежней… А может мощь заключается в абсолютном бессилии? Победить не физически! Но духовно…