Восход на Аиде
Шрифт:
Они взошли на вершину небольшого возвышения, похоже, самую высокую точку сектора - отсюда была видна россыпь полусферических корпусов, прилепившихся на краю огромной кальдеры. Патрик протянул руку:
– Жилые корпуса, подсобки, гараж. Я живу во втором слева, вон у той симпатичной скалы. Мы ее называем Дракон.
– Невелики корпуса, - заметил Петров.
– Рефракция. Кстати, задержи дыхание. Ветерок с болот.
– С болот?! Здесь?!
– удивился было Петров, но тут повеяло крайне своеобразным запахом, и он зажал нос, ошеломленно всматриваясь в темный провал кальдеры -
– Береги дыхание. Идти еще минуты две, - обрадовал Патрик.
Корпус приближался стремительно, и все же в шлюз Петров вошел, морщась - пришлось несколько раз делать вдох. Патрик включил дезактивацию, облился несколькими душами - кое-что перепало и Петрову - и вошел внутрь. Сразу за шлюзом начиналась кают-компания, безлюдная и полутемная.
– Мы вовремя, - весело заметил Патрик.
– Похоже, восход. Ты его, конечно, еще не видел.
– Когда там... Восход?
– Петров пожевал губами, словно вспоминая что-то. Потом вдруг воскликнул:
– Послушайте, как мне отсюда улететь? Только со следующим транспортником? Или можно как-то быстрее?
– Ты что?!
– изумился Патрик.
– "Восход"!
– объяснил Петров.
– Как я мог забыть! Гекуран, всепланетный эксперимент... через месяц...
– Энтузиазм его внезапно улетучился.
– А я здесь...
– Так-так, - Патрик странно посмотрел на Петрова.
– Ты что здесь, турист?
– Да нет, по распределению... Но потом я наверстаю...
– Тебя что, не предупредили?
– продолжал Патрик непонятно.
– О чем?
– Так, - Патрик неопределенно махнул рукой.
– Ладно. Сам узнаешь. А уехать отсюда непросто.
– Почему?
– Пойдем, восход посмотришь, - Патрик мягко толкнул Петрова к выходу, - красиво, знаешь ли, и случается нечасто...
Коридор, лифт, обзорная галерея, два кресла. Удивительно - корпус вроде бы стоял в низине, а вид был, как с Эвереста - дикие скалы в фиолетовых разводах растений на сотни километров вдаль. Что-то было в них завораживающее, Петров смотрел и с каждой секундой все с большей тревогой чувствовал, что не хочет отводить взгляд. Среди скал попадались настоящие скульптуры; пещерный дракон, как живой, глядел на него слева, а справа гряда скал плыла над туманом, словно стадо слонов. Впереди, за высоким гребнем, в небе, растерявшем обычную убогую бесцветность, одна за другой вспыхивали и наливались цветом арочные полосы, сиреневые поначалу и почти красные сейчас, а потом сверкнула из-за горизонта мгновенная россыпь лучей - зеленый, красный, синий - и Петров сжал подлокотники в немом восхищении.
Перед ним, в гранях черных скал, из-за горизонта поднимался, разворачиваясь во всем великолепии, огромный айсберг света; он горел слева направо всеми цветами радуги, словно гигантский спектроскоп встал между солнцем и глазом; по скалам, еще недавно серым и безжизненным, пронесся ураган красок, они вспыхнули ослепительно и расцвели нежными тонами, а потом покрывало красок полезло вверх, и Петров понял - это росли долго ждавшие рассвета каменные цветы Аиды, они вытягивались с фантастической быстротой, а айсберг-солнце вздымался все выше, по-прежнему разделенный
Многоцветные тени упали на мозаичный пол, Петров смотрел и внимал, он был бледен, лицо строго вытянулось, он видел и не понимал; и все же не смел ни словом, ни жестом прогнать очарование этого зрелища; а пляска цветов проникала, тем временем, в самое сердце...
Патрик шевельнул затекшей ногой. Тишины и очарования хватило ненадолго - он торопился. Двадцать восемь минут сидели они в зале, и это заставило Патрика нахмуриться.
– Надеюсь, ты раздумал уезжать?
– спросил он вполголоса.
Петров ничего не ответил. Тогда Патрик поднялся и встал между окном и Петровым. Тот нехотя шевельнулся, выжав растерянную улыбку.
– Да...
– только и сказал он.
– И это здесь - каждый день?
– Конечно, нет. Но пойдем!
Они вышли в коридор. Патрик скользнул взглядом по табло, снял со стены шифроключ и передал Петрову. Тот кивнул, увидев на бирке номер тринадцатый.
– Место безопасное, - обнадежил Патрик.
– Заодно к феноменам привыкнешь. Недели через две можно будет наверх, к нам.
– К вам?
– К старожилам. Новичку туда лучше не показываться.
Они подошли к квартире, Петров открыл дверь и пригласил Патрика войти. Потом спросил:
– Почему?
– Феномены.
– Какие?
– Петров обнаружил на стене большой, в полметра, список феноменов и приготовился слушать разъяснения. Патрик усмехнулся:
– Не эти. Соляроиды, фантомы, дрязги... Зато этой мелочи почти не бывает. Мы-то привыкли, а новичкам плохо.
– Понятно...
Петров посмотрел в список. "Эффекты и феномены". Последние строчки совсем свежие, приписаны от руки. Поднял глаза: квартира что надо, три комнаты, окна во всю стену. Сквозь толстое стекло видны причудливые скалы.
– Ну что, устроился?
– спросил Патрик нетерпеливо.
– Сейчас...
Петров еще раз посмотрел список и поежился. Под взгляд попалась строчка - "Отслоение кожи". В графе "Оптимальные действия" стоял жирный прочерк.
Не искушая судьбу, Петров отвел глаза и согласился, что устроился.
– Тогда - в лабораторию.
Заперев дверь - привычка - Петров, как в тумане, зашагал за неутомимым главным врачом. Коридоры, коридоры - корпуса состояли, похоже, исключительно из них, - лестница в подвал.
Тут помещались владения Патрика Лоу. Он вошел в темноту, не сбавляя скорости, протянул руку, и подвал осветился. Патрик поморщился на получившийся мертвенно-зеленый свет, щелкнул по-особому пальцами. Свет просветлел, стал нежным и приятным. И одновременно раздался чей-то голос:
– А, новенький! Привет, давно ждем!
– Алан!
– воскликнул Патрик раздраженно.
– Уходи, добром прошу!
– Еще чего! Я тебе уже год, как не подчиненный! Лучше располагайтесь, и поболтаем!
– Имей совесть, Алан, - Патрик двинулся вперед, туда, где располагался невидимый Петрову Алан.
– Это же новичок!