Восхождение тени
Шрифт:
Баррик уставился на свою больную руку, восхищаясь тем, на что она теперь была способна, и ужасаясь тому, что почти произошло. Какой же он тупица, так безалаберно обращался с зеркалом – а ведь теперь оно представляет для него первостепенную важность. Он перерыл всю лодку в поисках ненужной верёвки, и нашёл на удивление тонкую якорную бечеву, от которой и отпилил кусок лезвием сломанного копья. Провертев в мешочке подходящую дырку, он просунул сквозь неё бечеву и связал концы, а затем надел на шею и снова спрятал под рубашку.
Вскоре на реке начали появляться
– Мы что, уже близко к Сну? – спросил он Пика, когда один из таких кораблей проплыл мимо них, оставив лодку качаться в мощной кильватерной струе.
– В дне пути – нет, чуть больше, – рассеянно ответил оборванец.
Его хозяин всё ещё был жив, но лишь едва-едва, и Пик почти не отходил от него. Позднее тем же длинным серым днём Кью’арус опять очнулся от тяжкой дремоты, но в этот раз его блестящие глаза остались открытыми, обозревая всё вокруг, хотя тело по-прежнему расслабленно покоилось на ложе.
– Вот, хозяин, выпейте воды, – засуетился его лоскутный слуга, выжимая тряпицу над ртом Бессонного.
– Пик-х-х, – прохрипел серокожий, впервые заговорив на языке живущих под солнцем; он изъяснялся на нём с сильным акцентом, очень затруднявшим понимание. – Я не вижу тебя…
– Но я здесь, хозяин.
– Я чувствую… мой дом…
– Да, мы близко, хозяин, – подтвердил Пик. – Мы скоро доплывём до него. Крепитесь!
– Конец близится, маленький Пик-х-х, – прошептал Бессонный; на углах пепельно-серого рта выступила розоватая слюна.
– Не бойтесь, хозяин, вы доживёте до того, чтобы увидеть свой дом.
– Нет, конец… не мой, – выдохнул Кью’арус так тихо, что даже Баррик склонился пониже, чтобы лучше слышать. – Это мало… меня тревожит. Конец всех вещей. Я чувствую, как он… как он приближается. Как студёный ветер.
Бессонный вздохнул, и веки его сомкнулись. Но прежде, чем уснуть снова, он проговорил:
– Как ветер из страны мёртвых.
В тот день Кью’арус просыпался ещё несколько раз, однако Пик сообщил, что бормотал он совершенную бессмыслицу. Серокожий почти не шевелился – только открывал глаза и рот: умирающий Бессонный смотрел на обоих спутников с каким-то тоскливым испугом, как будто ждал от них исцеления или смерти. Баррик невольно вспоминал о голове тригонатского пророка Бреннаса, которая, как утверждалось, оставалась в ящике живой и говорящей ещё три года после того, как ксандианцы казнили его.
Некоторое время спустя Баррик пробрался мимо огромного блемми, который налегал на вёсла с прежним безмолвным усердием, и вскарабкался на нос лодки, высматривая Скарна. Ухватившись за форштевень, чтобы не упасть, он обозрел окрестности, ища взглядом ворона. На горизонте, и правда, виднелось что-то чёрное, но гораздо, гораздо большее, чем птица.
– Что это – гроза? – спросил принц у Пика.
Далёкое нечто, казалось, висело у самой земли, громадный клубок тьмы, раскинувшийся над рекой, плотный и чёрный снизу, но кверху понемногу светлевший – пока совершенно не растворялся в сумрачном небе, как чернильная лужица в промокашке.
Пик помотал головой.
– Это Сон.
– Город? В самом деле? Но он чёрен, как грозовая туча!
– А, это мглампы. Жителям Сна не по душе сумеречный свет их мира, укрытого Мантией – он для них слишком ярок. Мглампы создают для них любимую ими ночь.
Баррик вперил взгляд в чернильную кляксу на горизонте, словно ждущую его, как засевший в ловчей сети безжалостный паук.
– Они создают ещё больше темноты? Этот, будь он проклят всеми богами, вечный сумрак для них недостаточно тёмен?
– Бессонные любят темноту, – серьёзно объяснил Пик. – Им её никогда не достаточно.
Ворон наконец вернулся. Он приземлился на фальшборт маленькой лодки и остался там, принявшись с напускным безразличием вычищать основания крапчатых перьев.
– Ты видишь вон то, чёрное, впереди? – спросил его Баррик. – Пик говорит, это Сон.
– О да, мы видели, – ворон подцепил клювом что-то незаметное глазу. – Мы летали туда.
– Это город или городок? Насколько он велик?
– О, эт город, ага. Страшно большой. Страшно тёмный, – Скарн склонил голову набок, разглядывая принца.
– Не слушал нас ты, нет, а? А теперь и ты, и я – оба прямёхонько туда и плывём.
Ворон раздражённо присвистнул и перепрыгнул поближе к корме.
– Это очень плохое место, этот город Ночных, – прокаркал он оставшемуся позади спутнику. – Хорошо, что у нас есть крылья. Плохо, что у кое-кого другого их нет.
Глава 23
Гильдия калликан Подмостья
«Сражение в Содрогающейся долине – одна из последних великих битв Теомахии, была также и последним известным случаем, когда фаэри и смертные принимали в бою одну сторону, хоть и говорят, что кваров участвовало в ней намного больше, чем людей, и гораздо больше их там погибло».
– Я выбрал те дары, которые показались мне наиболее подходящими, – Давет всё ещё был одет в дорожный плащ, будто только что слез с лошади.
Он и Бриони встретились на этот раз в Приречном саду. Воздух там был пропитан сыростью, и оттого эта часть территории Бродхолла не пользовалась популярностью у его обитателей.
– Из-за войн на севере и на юге многое стало трудно достать, особенно для такого необычного народца. Боюсь, оно, как говорится, не за два краба куплено.
– Надеюсь, того, что я дала вам, оказалось достаточно? – Бриони уже истратила почти все деньги, данные ей взаймы Энеасом.