Воскрешение чувств
Шрифт:
– Не переживай, Глебушка! Теперь ты свободен, как агнец Божий! Бросай пить горькую и молись за всех грешников. Возлюби братьев своих всем сердцем и отдавай ползарплаты в церковь. Детишек ты не прижил, а для баб сил не нажил.
Короче, рехнулся окончательно, но в монастырь не собирался идти. Так как один грех все-таки у него остался – очень любил пожрать вволю, особенно сало и колбасу. А там с этим строго. Над ним никто не смеялся и не подтрунивал – безобидный человек, пусть делает что хочет. И последняя в нашем рабочем коллективе это Надежда Павловна – уборщица и ведьма по совместительству. Старая дева, фанатически ненавидящая мужиков и всех женщин, которые умудряются жить с ними. По ее
Проснулся Кирилл от грохота доминошек, которыми выражали свои боевые чувства игроки в козла. В мастерской давно уже установился своеобразный ритуал начинать работу с парой партий в домино. Так сказать, для прилива хорошего настроения и вместо утренней зарядки. Наш главный мастер Семеныч ничего против этого не имел, главное, чтобы работа была сделана вовремя. Он был майором, танкистом на пенсии, и пользовался всеобщим авторитетом. Действительно, и мужик стоящий, и во всех агрегатах разбирался как Бог. Кирилл принялся рихтовать помятый бампер машины. Бойко стуча резиновым молотком, приговаривал:
– Лизка права, надо исправлять ошибки. После работы позвоню Ольге и попрошу ее разрешения встретиться с дочкой Ксюшей для начала, а там и с Мариночкой буду восстанавливать отношения. Она уже взрослая, может, поймет отца. Ну что сделаешь, вышло так, что я никудышный родитель и не умею нянчиться с детишками. В конце концов, как говорится, семья под крышей и кушать есть что.
Вторая жена Оля – это не Алка. Она еще замуж не вышла и поэтому более благосклонно относилась к нему, иногда сама ему звонила и спрашивала о жизни и здоровье. Алка же была очень зла на Кирилла, так как он был ее первой любовью и она считала, что он не бросил их с дочкой ради баб, а просто предал. С ней законтачить никак не получится, нужно будет встречаться с Мариной, дочкой, тайно. Благо что она еще называла его папой и не показывала никакой агрессии, а с матерью, после ее второго замужества, ладила плохо. И еще одно дело было у него – это забрать из фотошопа готовые его детские фотографии – очень хотелось посмотреть на себя маленького, жизнерадостного и веселого. Работы было много, поэтому смена прошла незаметно. Кирилл с ребятами помылся под душем и, повязав свой праздничный галстук, направился в сторону домика, где жила Оля с дочкой. Кстати, по дороге к ним забрал и фотки. Присев на лавочке в скверике, он открыл конверт и расплылся в умилительной улыбке. Кирилл рассматривал тщательно каждого малыша, и даже слезы самопроизвольно потекли из его глаз.
Он сказал себе удовлетворенно:
– Неправда, все-таки чувства во мне сохранились, и их полно, как в ядерном реакторе. Только надо постараться дать им свободу, хотя сердце с годами все каменеет и черствеет. Но ничего! Пока живой, шанс есть, и я найду эту потаенную дверцу, к тому же жестко разберусь с теми, кто навесил амбарный замок на нее. Совсем охмурили нас этими деньгами и еврейским практицизмом. Русская душа на копейки порублена. Я всем докажу, что еще могу любить и быть любимым, надо только попросить помощи у Бога, что ли, или у Вселенной.
Кирилл никогда не посещал церкви и ничего не понимал в религиозных делах, но верил, только по-своему, как любитель. Верил в то, что не могут сами люди поддерживать гармоничный порядок жизни. Верил в то, что есть где-то Первичное и Вечное, которое не дает возможности мысли заставить одновременно пожелать всем людям поехать, например, в Урюпинск. Иногда, стоя на остановке в ожидании автобуса, он удивлялся тому, насколько все продуманно и интересно расположено. Возьмем вот дороги. Они, как сосуды тела, разбегаются в определенном и строгом направлении по миру, а машины и люди двигаются по ним, как клеточки крови. Все что-либо везут или несут, и так бесконечным и непрерывным потоком. Чудеса, да и только. Так что, он твердо решил, что если попросить, то обязательно ему ответят. А ведь он, по гордости своей, в жизни никого не просил о чем-то, все делал сам и рассчитывал только на себя. Кстати, так и учит нас сегодняшняя жизнь. Позвонив Ольге и получив разрешение, Кирилл направился к детской площадке возле их дома, где Ксюша с подружками играла с мобильным телефоном.
Он стукнул себя по лбу и со злобой к себе выпалил:
– Идиот! Давно уже мог бы догадаться, что ей нужно купить смартфон. Причем лучший девайс в их дворе. А я Маришке плюшевого медведя притащил. Права Алка, башка у меня большая и мозгов много, только они медленно работают, как устаревшая модель компьютера.
Кирилл отозвал дочку в сторонку, и она с радостным криком бросилась к нему. Уже больше года они не виделись. Ксюша подросла и была очень похожа на мать, слава Богу! Он поднял ее вверх на руках и закружил, как в раннем детстве. Сегодня явно был какой-то переломный день в его судьбе, но почему-то он начался с потерь и грустного прилива настроения. Дочка подсказала ему, что она взрослая и ей будет стремно перед подружками. Кирилл мягко опустил ее на землю и с неловкой улыбкой извинился перед повзрослевшей девочкой:
– Прости, дочуня! Просто я давно тебя не видел и очень соскучился.
Соврал отец ребенку. Он все делал так, как должно было быть в нормальной семье, которую, к сожалению, никогда не имел. А сердце его молчало. Кирилл даже немного испугался этого состояния, с содроганием подумал:
«Неужели я и взаправду совершенно бесчувственный? Ведь Ксюшенька, дочка моя, кровинка, а я как чужой. Она такая красивая и милая девочка, рада мне, несмотря на то что я почти к ним не появлялся. Вообще где я находился всю эту жизнь? Как ни крути, а выходит, везде чужой и одинокий, как волк».
Они уже сидели на лавочке, и дочка рассказывала ему что-то о школе и учителях. Кирилл резко встрепенулся и сбил с себя туманное наваждение, начав спрашивать ее про маму и как протекает их жизнь.
– Да брось ты заморачиваться, пап! – прервала его по-доброму Ксюша. – Все нормалек! Как у всех, обыденность, медленно перетекающая в редкие праздники. Ты-то как?
Он посмотрел в ее глаза с удивлением. Ей всего 10 лет, а она уже такая спокойная и практичная. Несомненно, это поколение самое умное, что было за всю историю Земли. Они имеют свое мнение. Чудеса! Они точно не желают ходить строем.
Дочка обняла его и, поцеловав в щеку, торопливо сказала:
– Пап, я побегу к девчонкам. А то облом получается. Верке купили айфон новый, и мы его гоняем.
Вдогонку Кирилл пообещал ей:
Доча! Я обязательно куплю тебе еще лучший айфон. Буду приходить к тебе чаще.
Она подняла руку, показав ему, что услышала и благодарит его. Посидев еще на лавочке минут двадцать и понаблюдав за девчонками, Кирилл медленно поднялся и пошел домой в родительскую двушку. От привычного оптимизма не осталось и следа.
По дороге, не замечая никого и ничего, он размышлял:
– Выходит, я добрался до какой-то невидимой жизненной черты, которую необходимо преодолеть. Черт возьми, как будто отрезало прошлое. Пустой, как бочка из-под огурцов. И что мне дальше делать? Веселиться явно расхотелось. Женам и детям абсолютно не нужен, а с самим собой стало необычайно скучно. Остается одно – срочно требуется покуролесить немного, чтобы в депрессию не загреметь. Сделать надо, а желания нет!
Так он доковылял до дома и, сбросив с себя кроссовки, завалился в кровать, решив заснуть, а утром сделать первый шаг к новым свершениям.