Воскрешение. Дилогия
Шрифт:
Далее последовала длинная речь о том, что можно делать в этой зоне, и чего нельзя. Для большей убедительности страж порядка (именно так он назвался) привел примеры нарушения правил и наказаний, которые были применены к данным преступникам. Надо сказать, что изобретательность морсвильцев в уничтожении людей оказалась на высоте. Виновных сжигали на костре, вешали, четвертовали, обливали кислотой и еще много такого, о чем говорить даже не хочется. И надо признать, речь морсвильца подействовала. Спесь слетела даже с гиганта Хиндса. Связываться со стражами порядка у него охота пропала. Тем временем, следопыт внимательно рассматривал воина. Он значительно отличался
– Мы все поняли, – прервал тираду морсвильца Линк. – Ваши законы вполне справедливы, и нарушать их никто не собирается. Я отвечаю за этих людей.
– Отлично, – кивнул головой страж. – Может, у вас есть какие-нибудь вопросы?
– Есть, – поспешно проговорил Талан. – Где здесь можно хорошо отдохнуть? Вино, еда, девочки и… все необходимое.
Воин искренне рассмеялся.
– В Нейтральном секторе подобных заведений сотни. Если вы обладаете средствами, я могу посоветовать «Грехи и пороки». Отличный кабак и превосходные девочки. Кроме того, там редко бывают мутанты типа вампиров или чертей. А эти ублюдки способны испортить аппетит любому.
– Тогда нечего терять время! – воскликнул монгол. – Куда идти?
Морсвилец подробно объяснил дорогу. Как оказалось, до этого места было совсем недалеко от границы, примерно двадцать минут ходьбы. С шумом и криками обрадованные бандиты устремились навстречу развлечениям. Они уже забыли о своих товарищах, которые остались лежать в пыли магистрали и не дошли до спасительного сектора всего несколько метров. Солдаты Коуна жили лишь одним днем. Они всегда помнили, что завтра может и не наступить.
Глава 21. Прорыв
Осторожно ступая, группа поднялась на пятый этаж. Заходить в квартиры разведчики побоялись. Во-первых, там могли находиться какие-нибудь бродяги, которые сразу поднимут шум и привлекут внимание чистых. Во-вторых, преследователи наверняка обыскивают соседние дома. Один неловкий шаг, и силуэт будет заметен в оконном проеме. Расположившись на площадке, наемники ждали. Спустя примерно десять минут в подъезд вошло несколько морсвильцев.
– Проклятая темнота, – вымолвил первый. – Хорошо, что их шестеро, по углам не спрячутся.
– Ничего, найдем, – раздался пьяный голос второго. – Я вот помню, полгода назад один чужак забрался на крышу десятиэтажки. Так мы его оттуда и выкинули. Летел и орал. Вот смеху-то было…
Видно, эту сцену наблюдали и остальные солдаты. Послышался хохот по меньшей мере еще трех человек. Все они были изрядно пьяны, а потому действовали подчеркнуто нагло и агрессивно. То и дело слышались ругательства, топот ног и удары. Это была своеобразная психологическая атака на прячущихся людей. Чувствуя рядом своих убийц, жертва часто не выдерживала и выбегала из укрытия. Однако подобный трюк оказался совершенно бесполезен против разведчиков. И хотя их нервы были тоже напряжены, воины сидели совершенно спокойно. В крайнем случае, земляне без особых усилий могли перебить всех чистых, находящихся в доме, просто в этом не было особой нужды. Ведь рядом ходят сотни врагов. Иногда храбрость должна уступать место осмотрительности и расчету. Это нелегкий выбор, и сделать его надо уметь. Наемники умели. Они держали наготове луки и арбалеты, готовые в любой момент спустить тетиву.
Морсвильцы не спеша проверили первые три этажа и двинулись наверх. Несмотря на адаптацию к темноте, они не заметили провал. Вслед за короткой репликой послышался отчаянный крик и звук упавшего тела. Почти тотчас раздался удивленный возглас одного из солдат:
– Чен, ты где? Все сюда, Чен пропал!
Раздался топот ног, и еще двое чистых подбежали к лестнице. Они уже хотели устремиться наверх, когда откуда-то снизу послышались стоны. Спустя мгновение рухнувший в провал воин окончательно пришел в себя и громко крикнул:
– Я здесь! Пусть будут прокляты эти чужаки! Там разрушена лестница, и я упал. Проклятье! Я, кажется, сломал ногу.
На какой-то миг воцарилась тишина, а затем раздался дружный хохот морсвильцев. Несчастье товарища развеселило их. Еще бы, это ведь целое развлечение, и о нем можно рассказать в любом кабаке. Над беднягой Ченом будет потешаться весь сектор.
– Придется его вытаскивать, – произнес какой-то воин. – Не бросать же парня в этом каменном колодце. Внизу есть проход, но сам он не вылезет.
– А как же чужаки? – спросил первый солдат.
Разведчики даже не дышали. Именно сейчас решалась их судьба. Пока она была к ним благосклонна, но настроение Фортуны переменчиво. Все зависит от ответа чистого.
– Их здесь нет, – ответил морсвилец. – На лестнице полностью отсутствует пролет между третьим и четвертым этажом. Вряд ли они сумели подняться наверх. Гладкая стена, дрожащие руки, слишком мало времени… Нет. Этот дом пуст.
Возражать ему никто не стал. И причин было несколько. Воины изрядно выпили и лезть наверх, значит, рисковать своей жизнью. Пример их товарища, оказавшегося внизу со сломанной ногой, был весьма нагляден. Кроме того, слишком велика вероятность встретиться с противником в одиночку. Как воюют чужаки, чистые уже знали.
Желающих получить стрелу в сердце среди солдат не оказалось. Быстро спустившись на первый этаж, они вытащили своего товарища и вышли на улицу. Вскоре их голоса окончательно стихли.
– Слава богу, – выдохнул Олан. – Они ушли.
– Эти – да, – согласился Аято, – но боюсь, что за ними придут другие. Нам повезло, что чистые изрядно напились…
– И один придурок свалился вниз, – добавил Храбров.
– Точно, – кивнул головой японец. – Но самое главное, что мы правильно выбрали подъезд. А если сказать точнее – сделал это Олесь. Он наш ангел-хранитель. Подобные подсказки исходят только от богов.
– Хватит болтать ерунду, – возразил юноша. – Все получилось случайно. Этот подъезд был первым, что подвернулся нам по дороге.
Тино тихо рассмеялся, но спорить не стал. Все, что он думал по этому поводу, русич и так уже знал. Разговор быстро затих, так как слишком сильно было еще напряжение. Однако постепенно, по мере захода Сириуса, разведчики начали оживать. На улице становилось все темнее и темнее, а крики морсвильцев и вовсе затихли. Спустя час земляне осторожно, на четвереньках вползли в первую квартиру. Она оказалась гораздо меньше по размеру, чем в доме Шона, и состояла всего из трех комнат. Две из них имели окна, выходящие на улицу, третья была совершенно закрытой.