Воскрешение
Шрифт:
— Мне они интересными не кажутся, сержант.
Майклз передал ему бейджик Бейкера, и офицер с любопытством его изучил.
— Хеллертаун, значит? Хейвенбрук — это там, где была лаборатория, которая разрабатывала оружие, да? — Он похлопал Майклза по плечу. — Молодцы, вы все. Полковнику Шоу будет очень интересно пообщаться с этими джентльменами. — Затем повернулся к Бейкеру: — Добро пожаловать в Геттисберг, профессор Бейкер. Боюсь, ваши условия будут здесь более скромными, чем те, к которым вы привыкли, однако, если вы согласитесь сотрудничать,
— В каком смысле «сотрудничать»? — спросил Бейкер.
— А это пусть решит полковник. — И отвернувшись, Торрес обратился к остальным солдатам. — Хорошая работа, ребята. Уорнера, конечно, жалко. И все же я считаю, каждый из вас заслужил двадцатичасовую увольнительную. Отряд штаб-сержанта Миллера тоже уже возвращается, Майклз, и как только они будут здесь, я ожидаю полный доклад от вас обоих. Они прибудут через час. А пока можете принять душ, если хотите.
— Спасибо, сэр! — Майклз еще раз отсалютовал, и Торрес ушел.
— О да-а, — обрадовался Блюменталь. — Схожу сначала в боулинг, а потом в Мясовозку!
— Ну уж нет, — остудил его Форд. — Сначала вы с Лоусоном перевезете пленных в центр содержания. Проследите, чтобы Лепайн отделил их от остальной дряни. Я не хочу, чтобы с ними что-нибудь случилось до того, как их допросит полковник.
Лоусон ухмыльнулся, потершись тазом о зад Червя.
— Они заставят тебя визжать, как свинью, парень!
Червь возмущенно вскрикнул, и Бейкер шагнул вперед.
— Оставь его в покое, чтоб тебя!
— Черт, профессор, — сказал Лоусон, — ты пожалеешь, что он не остался с нами, когда тобой займется полковник!
Бейкер гневно сжал кулаки, впился пальцами себе в ладони. Блюменталь толкнул его вперед. Когда Блюменталь уводил ученого, Бейкер не спускал глаз с Лоусона, пока тот не отвернулся, занявшись оковами Червя.
Центр содержания располагался в старом кинотеатре — из тех больших однозальных кинотеатров, что вышли из моды с появлением мультиплексов. Тротуары вокруг здания патрулировали тяжеловооруженные охранники, на крыше были расставлены постовые. Еще больше солдат слонялось по вестибюлю — они равнодушно оглядели новоприбывших.
Блюменталь подошел к билетной кассе и обратился к сидевшему в ней постовому:
— К тебе двое новеньких, Лепайн. Сержант Форд желает, чтобы ты поместил их отдельно от остальных.
— И каким образом, мать твою, я должен это сделать? — возразил мужчина. — У нас и так не хватает мест для всех, а ты хочешь еще, чтобы я нашел отдельную комнату для этих мудил?
— Я просто передаю, что велено. А ты сам думай.
— Думаю, их можно закрыть на балконе. — Лепайн указал на Бейкера. — Ты чем занимался до воскрешения, мудила?
— Я ученый, — сообщил ему Бейкер, прикусив язык, чтобы не добавить, что именно он все это устроил.
— Ученый, значит? — усмехнулся Лепайн. — Что ж, тогда, думаю, сможешь собирать мусор или ворочать мешки, как все остальные.
— Только не эти двое, — отрезал Лоусон. — По крайней мере, пока. С ними хочет встретиться полковник. Особый приоритет. Особая важность.
— О-о-о-о, — издевательски протянул Лепайн. — Высокие гости, выходит? Ну да, в таком случае пусть посидит в целости и сохранности.
Он вышел из-за стеклянного окошка и приказал двум охранникам сменить Блюменталя и Лоусона. Затем, шагнув через двойные двери, приблизился к Бейкеру и Червю, и поднялся по винтовой лестнице, остановившись перед запертой на цепочку дверью. Пока один из дюжих охранников держал их под прицелом своей M-16, Лепайн вынул из кармана связку ключей и отпер цепочку. Затем проводил их внутрь.
— Большинство местных спит внизу, — сообщил Лепайн тоном экскурсовода, — но вам двоим мы предоставим пентхаус.
Они оказались на балконе с видом на зал кинотеатра. В алькове стояло четыре красных, обитых бархатом кресла с откидными спинками, все покрытые плесенью, — и больше ничего. В самом зале большинство кресел было вырвано из пола и свалено в кучу в углу. Вместо них на полу валялись заплесневелые матрацы. Экран остался на месте, но был весь изрисован небрежными граффити, а местами и ободран. Из окна проекционной кабины, заметил Бейкер, торчал пятидесятикалиберный пулемет. Над двумя пожарными выходами по обе стороны от экрана, как он заметил, были приварены стальные пластины. Центральный проход заполняли блестящие осколки, видимые даже в тусклом свете. Посмотрев вверх, Бейкер увидел медную цепь, свисавшую с потолка.
— Люстра, — проговорил Лепайн беззаботно. — Красивая была, вся из хрусталя. Местные ее сорвали и попытались осколками порезать наших ребят. У них, конечно, толком ничего не получилось, но нескольких хороших парней мы потеряли. Мы взяли зачинщиков и распяли их вдоль дороги. Вы, наверное, видели кресты, пока ехали.
Бейкер неохотно кивнул.
— Это такой способ борьбы с бунтовщиками. — Оглушительный смех Лепайна эхом отразился от высокого куполообразного потолка и грязных гипсовых стен. — Самое смешное, конечно, начинается тогда, когда они на крестах умирают. Мы же их хорошенько прибиваем — ограничиваем движения. И когда они возвращаются как живые мертвецы, то очень удивляются! Видели когда-нибудь, чтобы зомби умирал от голода? Ну, я тоже. В общем, они так и висят там, день за днем. У парочки в итоге руки и ступни настолько сгнили, что их можно было легко оторвать, и сейчас мы их используем как мишени.
— Какая экономия, — пробормотал Бейкер с сарказмом. — Не сомневаюсь, бухгалтера Дядюшки Сэма вами бы гордились.
— О, это не единственный способ, каким полковник Шоу разделывается с бунтарями, — заверил его Лепайн. — Повешение — довольно эффективная мера. Как и расстрелы. Но моя любимая — гонки на вертолетах.
— Это что значит?
— Разозли полковника и, возможно, узнаешь.
Охранники ушли, закрыв за собой двери. Бейкер услышал, как звякнула цепочка и защелкнулся замок.