Воскрешение
Шрифт:
— Приветствую, — проговорил мужчина. — Может быть, вы, ребята, хотите чем-нибудь обменяться?
— Может быть, — пожал плечами Джим. — А что у вас есть?
— Есть свежие овощи, — с гордостью заявил мужчина. — Мы позавчера нашли теплицу.
От одной мысли об овощах у Джима и Мартина потекли слюнки. Они не ели с тех пор, как покинули дом Кленденанов.
— Можем обменять их на оружие и патроны, — предложил Джим. — А может быть, и кое на какую информацию.
Мужчина рассмеялся.
— Что ж, тогда, джентльмены,
— У нас мало времени, — сказал Джим.
— У нас тоже, — ответил мужчина. — Но мы могли бы по-быстрому перекусить.
Они прошли к задней части самосвала, и Джим вздрогнул, когда заметил две фигуры, сидевшие наверху, — мальчика и женщину, которые держали их с Мартином на мушке. Но они тут же расслабились и опустили оружие — Джим последовал их примеру.
Самосвал у них был хорошо укрепленный. Некогда открытый верх теперь закрывала крыша, сделанная из металлических листов, благодаря которой машина превратилась в некое подобие жилого фургона. Мужчина провел их внутрь, и они увидели там группу людей всех возрастов и рас.
— Я Глен Клингер, — представился мужчина.
— Джим Тёрмонд. — Они пожали руки. — А это преподобный Мартин.
— Рад знакомству, — ответил Клингер и представил остальных девятерых человек, сидевших в самосвале.
— Послушайте, — проговорил Мартин, — а вы случайно не тот сёрфер из шоу «Экстрим-спорт»?
Клингер застенчиво улыбнулся.
— Я. Боюсь, вы меня раскусили.
Джим изумленно повернулся к Мартину.
— Вы смотрели «Экстрим-спорт»?
— Мне когда-то это нравилось, — усмехнулся священник. — И этот парень был там знаменитостью!
— Ну, — проговорил Клингер, — не знаю, насколько уж знаменитостью. В сёрфинговых кругах — может быть. Но не более.
Они обменяли оружие и патроны на спелые помидоры, огурцы и арбузы.
— Куда вы едете? — спросил Джим.
— Да хоть куда. — Клингер неловко пожал плечами. — У нас нет особого плана. Туда, где лучше, чем там, где мы уже были. Туда, где есть жизнь. Я был в Буффало, занимался кое-какой благотворительностью, когда все началось. Я бы полетел назад в Калифорнию, но к тому времени, как я это решил, Нацсовет по безопасности на транспорте отменил все рейсы из-за того пилота, у которого в воздухе случился сердечный приступ.
— Я о таком не слышал, — проговорил Джим. — До Западной Виргинии новости доходили нерегулярно. Что случилось?
— Он умер во время полета где-то над Аризоной. У них, наверное, есть специальный протокол для таких случаев, но реанимировать его не удалось. Второй пилот взял управление на себя, а потом мертвый капитан ожил и напал на него. Самолет разбился и упал в центре Финикса. Потом все эти события восстановили по сообщениям диспетчеру и черным ящикам. И, конечно, пока все выяснилось, проблемы в мире росли как снежный ком. А вы что, ребята? Куда едете?
— В Нью-Джерси.
— Джерси? — Клингер усмехнулся. — Это самоубийство, дружище. Проще уж сдаться зомбакам прямо сейчас. Все, что ближе к Нью-Йорку, сплошь занято мертвецами.
— Вы там были?
— Нет, но слышали. Мы ехали из Буффало и по пути подбирали выживших. Судя по их словам, там нехорошо. Нью-Йорк, Филли, Вашингтон, частично Питтсбург и Балтимор — совсем плохо. Там жило много людей, и они остались там после смерти. Причем не только зомби.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мартин.
— Там сейчас творится всякая дичь. Бандиты, скинхеды, боевики, какие-то военные психи творят все, что им заблагорассудится. Черт, мы слышали даже, то ли армия, то ли еще кто пытается захватить юг и центр Пенсильвании. Правительства больше нет, понимаете? Нет власти. Каждый предоставлен сам себе. Вам лучше уезжать туда, откуда приехали. Или ехать с нами, если хотите. Нам бы помощь не помешала. В группе, вроде нашей, у вас, по крайней мере, есть шанс. Что скажете?
— Спасибо за предложение, — ответил Джим, — но в Нью-Джерси есть кое-кто, чей единственный шанс — дождаться нас. Поэтому нам уже нужно ехать. Спасибо за еду.
— Это верная смерть.
— Да ну? — мрачно усмехнулся Джим.
Мартин не сказал ничего.
Они ехали в тишине, жадно поедая арбуз, лежавший на сиденье посередине, и сплевывая косточки в окно. В какой-то момент птица спикировала вниз, и Джим подумал, что она летит за косточкой, но потом заметил, что у нее не было лап и она летела прямо к открытому окну. Он прибавил газу, и они быстро оторвались от преследовавшей их твари.
— Есть во всем этом один плюс, — проговорил Мартин.
— И какой же?
— Сбитых животных поубавилось. Трупики на дорогах теперь встают и уходят.
Джим рассмеялся, и звук его смеха принес Мартину облегчение. Этот смех, вместе с улыбкой на молочной ферме, служили сигналами того, что его друг начинал выходить из того мрачного состояния, в которое впал после самоубийства Джейсона. Однако Мартин заметил, что, хоть смех и был искренним, взгляд Джима оставался мрачным.
Спустя час, когда они въезжали в Мэриленд, Джим заметил впереди группу мотоциклов.
— Они мирные? — спросил Мартин. — Или правильнее спросить: они живые или мертвые?
— Сейчас выясним, — ответил Джим и вдавил педаль газа.
Фургон ускорился — впереди ехало шесть фигур. Последний байкер обернулся — он был без шлема и голый по пояс. На груди и спине почти не осталось кожи и виднелись ребра и ободранные мышцы. Глаза были скрыты под криво сидящими зеркальными очками.
Джим скорчил гримасу.
— Как по мне, они все мертвы.
— Значит, не мирные, — вздохнул Мартин.