Воскресный Армагедец областного масштаба

Коруд Ал

Глава 3

Дело труба

Билюлькин распрямился и вздохнул, очередная рана заштопана, остановлено кровотечение и сделан дренаж. К его удивлению этот человек в военной форме был далеко не молод, с любопытством озирая стоматологический кабинет, где им пришлось работать.

— Богато живете, лекарь.

— Да, кабинет новый, — порадовался главврач замечанию военного, — А вы сейчас в палату и отдыхайте.

— О-хо-хо, господин лекарь, но отдохнуть вряд ли придется. Уурдалаки прут и их просто так не остановишь. Ты бы, мил человек увозил своих куда

подальше. Скоро и здесь стрелять начнут. Моя то деревня как далеко от эпицентра стояла, но и сейчас там одни головешки.

— Матвей! — Билюлькин махнул рукой санитару, — Отведи товарища в палату.

Он списал странные слова пожилого военного на шок, но в голове они все-равно остались. И в самом деле, само воскресенье началось очень даже странно. Главврач вышел в коридор и бросил взгляд в сторону приемного отделения.

Большую часть людей уже обработали, привлекли обе других городских больницы и станцию Медицины Катастроф. А нефиг им штаны протирать и тратить бюджетные средства! Надо и поработать иногда. Самых тяжелых больных уже отправляли вертолетами МЧС в Москву, благо столица недалеко. Для посадки расчистили близлежащий парк, убрав скамейки и оттащив в сторону киоски. Места там для посадки достаточно. Мимо него пронесся ураганом худощавый парень.

— Оленин!

— Я!

— Пройдем ка ко мне, чаю выпьем.

Они прошли к лифту, а затем поднялись на четвертый этаж. Билюлькин включил чайник, достал из шкафчика варенье и пряники.

— Давай, рассказывай, что в мире происходит.

Молодой интерн был польщен вниманием самого главного врача, поэтому начал сразу сыпать новостями. По мере их развития и так вытянутое лицо Билюлькина вытягивалось еще больше.

— Это типа серьезно? Про портал?

— Ну, вы сами гляньте. Сейчас войду через Одина, это такой тайный Интернет.

На экране ноутбука появился ролик, смонтированный из нескольких съемок разными камерами. Главврач заметил, что титры шли на русском и английских языках. Крупным планом показали темное, аркообразное колышущееся марево, откуда в этот момент выезжал очередной бронированный монстр. Затем появилась спутниковая карта с привязкой, откуда однозначно было понятно, что вместо марева в кадре должны быть видны гаражи. Крупным планом показали снимки неизвестных науке монстров, их оружие. В ролик попали и кадры с дрона, который попытался войти в темное облако, висевшее над полем боя. Последний снимок, посланный им, был специально увеличен, и на нем виднелась подернутая осенью низменность, по которой текла река, освещенная низким вечерним солнцем.

— Это можно и нарисовать, — озадаченно хмыкнул Билюлькин.

— Можно, — согласился интерн, — Раненые также нарисованы? Я просмотрел извлеченные из них пули и те странные стрелки. У нас на вооружении ничего подобного нет.

— Ладно, иди, работай, — разговор главврачу перестал нравиться. Как только за молодым парнем закрылась дверь, он тут же набрал телефон жены.

— Вот это. бануло! — ругнулся Михалыч, соскребая с куртки шматки грязи. Он сидел за бетонными плитами на деревянном ящике и снаряжал магазины. Рядом с ним тем же делом занимался военный с той стороны, ратник. Тоже в возрасте, побитый жизнью мужичок, назвавшийся урядником, это что-то вроде нашего сержанта.

— Да ниччё, так, кидают без толку. Уурдалаки тупые твари, вот когда придут демоны, нам точно труба.

Михалыч покосился на ратника и подхватил следующий магазин. Ему вообще понравилась эта "запортальная" самозарядная винтовка, стреляла она без сильной отдачи, магазины на двадцать патронов, бьет врага наповал. Свою Ксюху он потерял в одной из контратак. А сейчас они с урядником представляли собой нечто вроде тылового охранения.

— Остатняя! — рядом присел устало кудлатый мужичок в форме, и достал из большого кармана портсигар с папиросами, закурил и посмотрел, щурясь на солнце — А у вас весна, лепота.

— Ратмиров, ты чего тут прохлаждаешься?

— Да ладно, — махнул рукой Михалыч, — не видишь, запыхался человек. Вон, какой тяжелый ящик притащил.

— А нечего рассиживаться, воины патроны ждут.

Ратмиров вздохнул, пару раз затянулся и подхватил вещмешок с заряженными магазинами.

— Ты чего так с ним строго?

— А! Да эти хуторские лишь бы увильнуть от работы. Глаз да глаз нужон.

— Это да, — философски хмыкнул полицейский и начал вскрывать окрашенный синей краской ящик. На его боку трафаретом была сделана надпись — "Демидовский патронный завод".

— Слышь, стражник, — обратился к нему служивый — А как у вас вообще платят в городе?

— Сейчас нормально. На жизнь с маслом хватает.

— Эх, гляжу богато живете! Дома каменные, самоходы вон, какие красивые, — он кивнул в сторону побитых пулями автомобилей.

— Это да, лучше народ стал жить.

— У нас, в Глюкаево тоже неплохо жилось, пока эти… не пришли. Потом война, забрили обратно в полк, где служил по молодости. Сначала стояли на Долге, а вон аж до куда докатились.

— А Глюкаево?

— Кончилось Глюкаево, одни головешки остались.

— Жисть, — у патрульного засосало под ложечкой, — Ну где…ля эти вояки? Десант гребаный! Мы тут своими пукалками этих тварей никак не остановим.

— А эти… — урядник махнул в сторону Собровцев, — разве не ратники?

— Не, разбойников давить и…мятежников.

— Так даже? А по виду ничего, сброя справная и дело похоже свое знают. Как они тех уурдалаков разделали, под орех таки кончили!

— А если те еще раз с танками попрут?

— Железными колесницами? Ох, тяжко будет, брат. Наше то орудие ворог разбил.

— И не говори. Сидим тут, мля, как двадцать с дристом панфиловцев. Велика Россия, да воевать некому! Зато начальства, как тараканов неморенных.

Михалыч подхватил из кучи еще один магазин и начал набивать его длинными, латунными патронами. Что еще ему оставалось делать?

Генерал Шкуро был хмур. Вместо воскресного выходного дня в кругу семьи он наблюдал сейчас, как из боксов, чадя выхлопами не разогретых толком двигателей, выдвигалась бронетехника десантно-штурмового полка.