Восьмая горизонталь
Шрифт:
Мы стоим готовые ко всему. Вряд ли, они, успокоятся. Козыри, думаю, приберегли
напоследок. Так и есть, орда приходит в движение, огни прыгают в разных направлениях.
И над туманом, поднимается настоящее чудовище, огромное, глаза как прожекторы,
тяжёлые руки свисают до земли. Зеленоватый газ клубится вокруг тела, но никак не может
замкнуться над массивной головой.
– Ага,- кричу я с радостной злостью,- не получается!- оттягиваю
возможно и спускаю стрелу. Стрела, величиной с дротик, несётся как молния и
вязнет в щеке. Чудовище выдыхает клубом аммиака, лениво смахивает стрелу и делает
шажочек.
Ярость обуяла меня, выхватываю у одного из охотников копьё, бегу навстречу
гиганту. Смрад дыхания из аммиачных смесей едва не губит меня, дыхание
перехватывает, но всё, же запускаю копье в морду великану и попадаю в шею. Монстр
взвывает, с поспешностью выдёргивает копьё, опускается на четвереньки и судорожно
вдыхает спасительную для себя ядовитую смесь.
Почти без сил возвращаюсь к друзьям, лёгкие невыносимо болят от ожога, кашель
раздирает нутро, силы оставляют. Трудно будет вести бой, но ... клубы тумана ползут
назад в разлом, а с ним и все нечисть. Где-то затрещали сороки, подул свежий ветер, растворяя остатки чужеродной атмосферы, забрезжил рассвет. В эту ночь мы выжили.
Гл.6.
Рассвет быстро наливается силой. Вновь на болоте развеселились лягушки,
появляются стрекозы, немаленькие, разных расцветок. Как в трансе бьёт головой дятел.
Всегда удивляюсь, как они не зарабатывают сотрясение мозга. Вдали трубят наши друзья, степные мамонты. Мне чудится, пролетел сокол, невероятной красоты. Мелькнул как
молния и ... исчез. Долго высматриваю его по сторонам, но ... наверное, показалось. А на
душе стало легко, и ... погас огонь в груди.
Разлом, не вяжется с прекрасным миром. Как он возник и ... почему мы здесь?
Вопросы есть, ответов нет. Что-то крутится в голове, но не как не могу ухватить мысль.
Одно точно знаю, ненавижу аммиачных существ и уязвимы они, по крайней мере, на
данном этапе.
Оглядываю группу. Люди спокойны, тревоги от пережитых событий нет. Охотники
опираются на копья, тихо переговариваются. Семён снимает рубашку, изготавливает из
неё нечто похожее на юбку и пытается одеть её на мальчика. Игорь с удивлением
таращится на сероглазого верзилу. Не понимает, зачем ему это нужно, но не
сопротивлялся. В результате вскоре стал походить на хулиганистого мальчугана. А ещё он
пытается стать на ноги и пробует ходить.
обнимает ребёнка. Даже невозмутимый и несколько скептичный Аскольд теплеет лицом.
Немного приводим себя в порядок и двигаемся из леса. Под ногами прыскает
грязная жижа. Хочется пить. Срываю кислые ягоды, пытаюсь освежить рот. Игорёша
слизывает росу с листьев, тоже страдает. Князь Аскольд, мимоходом смачивает о росу
носовой платок и выжимает воду в рот. Хитрец. Можно самому попробовать, но с собой
платок не взял, а использовать, что-то из одежды, весьма запылённой, не хочу. Так и
тащусь, изрядно изнывая от жажды.
Наконец выходим из леса, впереди, колышется трава, сбоку виднеются
красноватые скалы, у подножья скал - пещеры. В одной из них, пока здравствует наш
мишка - людоед.
В воздухе пахнет сыростью и грибами. Порыв ветра доносит слабый запах
свежести. Так пахнет водопад, разбрызгивая водяную пыль. Невольно глотаю тягучую
слюну. Хочется мчаться сломя ноги, но там медведь. Пока не выпустим из него кишки, о
воде думать не стоит.
Над скалами парят стервятники, спутники крупных хищников. Для них всегда
найдётся трапеза.
– Никита, глянь,- слышу я голос Аскольда.
– Что там?
– Медведь кору содрал.
– Где?- оглядываю я дерево.
– Смотри выше. Ещё выше. Сдаётся мне, не пещерный мишка это.
– А кто же?
– Медведь, но не пещерный. У меня были на то и раньше сомнения, а сейчас
подтверждаются,- друг усмехается.- Я неплохо разбираюсь в палеонтологии. Пещерные
медведи больше вегетарианцы. Хотя можно допустить, что это больной, немощный зверь.
Человек для него лёгкая добыча. Но они значительно меньше по размеру относительно
этому. Здесь медведь больше белого на целую голову. Думаю наш мишка - арктодус.
Зверь, страшный. Повозимся с ним,- князь остервенело, чешет куцую бородёнку.
– Такие медведи водились только в Америке,- решил блеснуть своими познаниями Семён.
– Не возражаю. Наверное, кости там находили? А здесь нет?
– Угу.
– Плохо искали. К сожалению мы напоролись на данного представителя, чьи останки не
нашли,- князь счастливо улыбается.
Задираю голову. На высоте ближе к четырём метрам пластами содрана толстая
кора. Тихий ужас мягко опускается на плечи.
– Больше тонны,- радуется князь.- Копьями не убьём. Думать нужно.