Восьмой грех
Шрифт:
— Scusi, Signore, [15] — сказал мужчина и сел напротив Лукаса. — Не хочу быть навязчивым…
— Мы знакомы? — перебил его Мальберг с наигранным безразличием.
Незнакомец протянул через стол руку:
— Меня зовут Джакопо Барбьери. Вы немец?
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Вы хорошо говорите по-итальянски. Вы уже давно здесь живете?
Мальберг отрицательно покачал головой:
— Я здесь по делу.
— Понимаю.
— Но почему это вас интересует?
15
Простите, синьор.
— Вы правы, мне бы стоило вначале немного рассказать о себе. Итак, я детектив, мальчик на побегушках или девочка по вызову. Называйте, как вам будет угодно. Еще год назад я работал в полиции, платили так себе. Но потом я допустил ошибку. Или, лучше сказать, позволил себя застукать. Моя вина. Меня уволили на следующий же день. Теперь перебиваюсь непостоянными заработками. А вы?
— Я приехал сюда, чтобы купить старинные книги. Знаете, Рим во время войны пострадал намного меньше, чем большие города Германии, в которых сгорело две трети всех книг. И это произошло в стране, где зародилось книгопечатание! А в Риме, где столько церквей и монастырей, больше книг и библиотек, чем в любом другом городе.
— Но ведь книги, за которыми вы сюда приехали, продаются не на блошином рынке? — улыбнувшись, заметил незнакомец.
— Понимаете ли, на самом деле у каждого специалиста есть, так сказать, свои налаженные контакты. В моей профессии хорошие контакты — это главное. Но почему вы этим интересуетесь?
— Потому что мне это весьма любопытно. Возможно, я даже смогу вам помочь, синьор Мальберг.
Лукас испугался. Он не помнил, называл ли он незнакомцу свое имя, и поэтому не торопился продолжить разговор. Наконец, стараясь скрыть волнение, Лукас спросил:
— Чем же вы хотите мне помочь?
— Мне кажется, у вас возникли серьезные трудности.
— Трудности? Что вы имеете в виду?
Незнакомец пожал плечами и опустил глаза.
— На что вы намекаете? — настаивал Мальберг. — Откуда вам известно мое имя?
Собеседник широко улыбнулся, и Лукас занервничал еще больше. Ответ мужчины прозвучал загадочно:
— Я великий незнакомец.
Мальберг с недоумением посмотрел на него, и тогда мужчина вкрадчивым голосом произнес:
— Как вы думаете, откуда Катерина Лима получает информацию? — Он сделал паузу, как бы давая Лукасу время на раздумье. — Да, я уволен из полиции, но для меня еще открыты двери всех инстанций. Я знаю, что вы в розыске.
Лицо Мальберга окаменело. Может, Катерина приказала следить за ним? Какую роль играла эта девушка в деле об убийстве Марлены? Была ли их встреча действительно случайной? А теперь еще этот Джакопо Барбьери… Можно ли ему доверять? Кому он вообще мог еще довериться?
— Вы за мной давно наблюдаете? — поинтересовался Мальберг после безуспешных размышлений.
Барбьери поморщился.
— Я ожидал этого вопроса. Нет! Катерина попросила присмотреть за вами. Она боялась, что вы можете наломать дров и все пойдет прахом. Это звучит странно, но поверьте, синьор Мальберг, Катерина права.
— Наломать дров — что это значит?
— Прежде всего вам нужно избежать ареста.
— Вы считаете, что мне можно выходить на улицу только ночью и то в маскарадном костюме?
— Чепуха. Рим — гигантский город. Даже если вас объявили в розыск, но при этом вы соблюдаете определенные правила, вам едва ли стоит бояться. Прежде всего вам нужно постараться не оставлять следов для оперативников.
— Вы не могли бы выражаться точнее?
— Конечно. Например, вам ни в коем случае нельзя возвращаться в гостиницу.
— Это понятно. Что дальше?
— Я надеюсь, что последние два дня вы никому не звонили со своего мобильного телефона.
— Нет. Только из гостиницы. Почему это так важно?
— Для полиции не составит труда определить ваше местоположение с точностью до двадцати метров.
— Я этого не знал!
— Поэтому я вам и говорю. Вам также нельзя получать по вашей кредитке деньги в автоматах. Все автоматы оснащены камерами. И они снимают каждого, кто получает деньги. В магазине расплачиваться кредиткой можете без проблем. Кроме того, вам лучше не ездить на красный свет и избегать мест в городе, которые могут быть связаны с вашим делом.
— С моим делом! — возмутился Мальберг. — Дела Мальберга нет. Есть дело об убийстве Марлены Аммер, а также причины, по которым это дело замяли.
— Вы, конечно, правы, — заметил Барбьери. — Но в данный момент вам это не поможет. Вы должны следовать всем моим советам. Кроме того, вам необходимо помнить, что в ходе следствия могила и дом синьоры Аммер находятся под наблюдением. То же самое касается и дома маркизы.
«Без сомнения, — думал Мальберг, — этот Барбьери посвящен во все детали».
— Тогда вы, наверное, знаете, — медленно начал Лукас, — что на похоронах Марлены присутствовал государственный секретарь Гонзага.
— Вот что я вам сейчас скажу, — ответил Барбьери, качая головой. — Я почти двадцать лет проработал в полиции, но мне еще ни разу не попадалось такое запутанное дело. Судя по всему, существуют взаимосвязи, о которых мы с вами даже не догадываемся. События, происшедшие после смерти Марлены Аммер, позволяют предположить, что за этим убийством скрывается еще большее преступление.
«И именно мне суждено было впутаться в это дело», — подумал Мальберг. Он вдруг снова увидел лицо Марлены, какой она была на их последней встрече одноклассников: темные глаза, пухлые губы и высокие скулы. Он слышал ее низкий бархатный голос, который так изменился со времен школьной скамьи. Перед его глазами возникли узкие переулки баварского городка, каменная лестница возле ратуши и старая иезуитская школа с гулкими коридорами, река, которая делила город на две части. Мальберг вспомнил все это, как будто видел только вчера. Он спрашивал себя, как судьба Марлены могла выбросить ее из этой идиллии в смертельный хаос, где она и нашла свой конец.