Воспевающие битву
Шрифт:
«Он начал свою военную карьеру в юном возрасте, уходя во главе маленьких отрядов в рейды за лошадьми к Шайенам, Арапахам, Лакотам и Черноногим. Его походы обыкновенно заканчивались удачно, и он пригонял домой большие табуны, не теряя никого из своего отряда. А именно в этом – главная цель всякого вождя, ведь случись в походе чья-нибудь смерть, никакие иные успехи не будут засчитаны. Правда, враги много раз преследовали и настигали его, и тогда он проявлял свои командирские качества. Гнилое Брюхо всегда принимал необходимые меры безопасности, тщательно подбирал людей, хорошо вооружал их. Он заранее присматривал рощицу, где можно было бы спрятаться и подкараулить преследователей. Если же отступление не было возможным по тем или иным причинам, то он наскоро сооружал укрепление из брёвен и камней. Он часто давал бой, и удача сопутствовала ему… В возрасте 30 лет он стал вождём Вороньего
Много вещей помогало ему на пути к положению вождя. У него имелись обширные и богатые связи. Многие называли его пророком и шаманом, но он никогда не демонстрировал своих сверхъестественных способностей, не проводил жертвоприношений, не организовывал священных плясок. Он молился далеко в стороне от своей деревни в полном одиночестве. Он не производил впечатления общительного человека, наоборот, он был тихим, мало разговаривал, но если обращался к кому-либо, то повелительным голосом. Его превосходство над людьми заключалось в его решительности и готовности пожертвовать собой…
Получив признание как единственный вождь всей нации, он перестал возглавлять небольшие военные отряды и развернул широкомасштабную войну против врагов. Его первым крупным сражением была схватка с деревней Черноногих, состоявшей из 80 палаток. Это произошло на Реке Раковин. Гнилое Брюхо выслал вперёд разведчиков следить за передвижениями противника чуть ли не за месяц до сражения, собирая тем временем силы Абсароков воедино. Его собственное племя передвигалось так, чтобы не привлечь к себе внимания врага. Когда Черноногим казалось, что Гнилое Брюхо покидал их земли, хитрый вождь в действительности окружал их. Он мечтал напасть на них совершенно неожиданно посреди равнины.
Когда он решил, выслушав всех гонцов, что благоприятный момент наступил, он совершил стремительный переход и поставил лагерь неподалёку от Черноногих, не обнаружив своего присутствия. Под покровом ночи 400 его воинов подобрались ещё ближе. Рано утром, когда вражеский лагерь снялся с места и выбрался на открытое пространство, Гнилое Брюхо дал команду атаковать. Обрушившийся на Черноногих удар был ужасен. Вороны были отменно вооружены, сидели на прекрасных конях и, конечно, готовы к бою. Линия Черноногих была в буквальном смысле слова сметена. Те немногие, которые пытались защищаться, погибли. Женщины и дети попали в плен. Большинство мужчин Черноногих двигалось во главе колонны, и не сразу среагировали на внезапную атаку. Собравшись же вместе, они предприняли попытку ответить контрударом, но не могли потягаться с числено превосходящим противником. Несмотря на свою храбрость, многим из них пришлось отступить, оставив свои семьи, другие погибли. После жестокого боя, продолжавшегося несколько часов, более ста Черноногих остались лежать на поле брани. 230 женщин и детей попали в плен. Более 500 голов лошадей попало в руки Ворон, не говоря уже о домашнем скарбе и провизии. Со стороны Ворон погибли 22 человека, многие получили серьёзные ранения… Индейцам редко удавалось одержать столь великие победы» (Denig «Five Indian Tribes of the Upper Missouri»).
Похоже, что о том же событии упоминает вскользь и Леонард Зенас, правда, он называет заметно меньшее число павших Черноногих – шестьдесяд девять человек. «Мы стояли лагерем на слиянии Большого Рога и реки Ветра. Вскоре после наступления темноту на наш лагерь напал отряд Черноногих человек в пятьдесят. Они внезапно появились среди наших лошадей, намереваясь, судя по всему, угнать их. Это подняло настоящий шум в стойбище. Все мгнговенно были на ногах и полны решимости драться. Враги слишком рано обнаружили себя и им пришлось отступить. Их преследовали через равнину до самого подножия гор. Но так как ночь была чересчур темна, поэтому Черноногих не удалось захватить. Только один из них попал в руки Ворон – верховный вождь Черноногих. Он забрался слишком глубоко в стойбище в надежде захватить лошадь поценнее… В одном из схожих столкновений, когда погибло 69 Черноногих, Вороны очень горевали по своим погибшим и радость по поводу одержанной победы была не полной. В этот раз они победили, не пролив ни капли своей крови, и торжество их било через край. Похоже, что для для индейцев гораздо существеннее захватить всего лишь один вражеский скальп, но при этом не потерять никого из соплеменников, чем уничтожить солсотни противников, расплатившись за это жизнью хотя бы одного сородича… Вернувшись из погони за Черноногими они долго разглядывали своего единственного пленника, затем отвели его к дереву, привязали за шею к стволу. Мужчины принялись стрелять в него из луков, а женщины втыкали в него остро отточенные палки. Всё это затянулось до получночи, после чего зазвучали песни, начались танцы…» («Narrative of the Adventures of Zenas Leonard»).
А вот ещё одно свидетельство поражения Черноногих: «Мы работали вовсю, свежуя и разделывая мясо для укладки, чтобы везти его домой, как вдруг увидели, что те наши люди, которые находились в дальнем конце участка нашей охоты, поспешно сели на лошадей и быстро поскакали к нам с криками: “Враги! Вороны!” Затем мы тоже увидели нападающих – много мужчин на лошадях, быстро скакавших на нас. Их длинные головные уборы развевались по ветру; они пели военную песню, она звучала грозно. Ворон было так много, а наших мужчин так мало… бесполезно было сопротивляться. Все сели на лошадей…» (James Schultz «My Life as Indian»). Может быть, этот рассказ Черноногой женщины, попавшей в плен к Абсарокам, повествует именно о том самом массовом избиении, организованном Гнилым Брюхом?
Несмотря на то, что в той беспощадной схватке себя проявил не только Гнилое Брюхо, ему всё же досталась вся слава… Его палатка покрылась рисунками, рассказывающими о деталях сражения… После завершения танцев со скальпами волосы врагов украсили одежду вождя – его рубаху, штанины и даже бизонью накидку (самый выдающийся знак почёта, который может получить воин). После многодневных праздников Абсароки разделились, как это часто случается, на множество мелких групп.
«Одна из них, состоявшая из 30 палаток, остановилась однажды в верховьях реки Шайен у подножия Чёрных Холмов. Шайены, воинственная нация, от которых и происходит название реки, за несколько лет до этого покинули те края и перебрались на Южный Приток реки Платт. Там, терзаясь постоянными столкновениями с Команчами, они приняли решение возвратиться назад в Чёрные Холмы. Вороны не знали об их появлении, когда отправились в путешествие. Шайены насчитывали 300 палаток, они были богаты лошадьми, всегда считались замечательными воинами. Узнав о приближении врагов, Шайены устроили западню и ночью напали на Ворон, перебив почти всех. Несколько человек, сумевших спастись в темноте, принесли печальное известие своим соплеменникам. Некоторые попали в плен и подверглись пыткам, будь то дети, женщины или старики.
Через неделю-другую спасшиеся добрались до родных мест. Слух о несчастье быстро разнёсся вокруг. Все ждали приезда Гнилого Брюха. Люди обратились к нему с просьбой организовать военный поход ещё раз и покарать врагов. В то время он находился у Плоскоголовых, но дурные вести долетели до него быстро, и вскоре он был среди своих людей, собираясь в поход…
Общее руководство операцией возлагалось на Гнилое Брюхо, но бок о бок с ним ехали и другие известные вожди, такие как Длинные Волосы, Маленький Белый Медведь, Жёлтый Живот, Два Лица и т.д. За каждым из них двигались его личные последователи. Эти «младшие» вожди составляли Совет Гнилого Брюха… Общая численность отряда – 600 человек, то есть примерно четверть всей нации Ворон…
Вороны ехали с большой осторожностью и не обнаружили своего присутствия. Там, где они особенно опасались присутствия врагов, Вороны продвигались только ночью… Они обнаружили след деревни Шайенов и нашли останки своих погибших соплеменников. Вороны собрали человеческие черепа, кости, поплакали над ними, порезали себе руки в знак глубокой скорби, выкопали глубокие ямы и зарыли в них кости. Это противоречило их традиции, так как мёртвые тела полагается привязывать на деревьях. Но перед ними были только кости, а не человеческие тела… Гнилое Брюхо произнёс речь…
Примерно через десять дней они добрались до реки Арканзас, где нашли свежие следы Шайенов. На следующую ночь Вороны остановились возле того места, где между двумя ручьями располагалось селение Шайенов. Вороны выстроились двумя длинными цепями, соблюдая интервал в 10-20 шагов между воинами. Одной группой руководил Гнилое Брюхо, другую возглавлял Маленький Белый Медведь. Едва забрезжил день, семеро Ворон побежали к стойбищу Шайенов и медленно, чтобы не поднять шума, погнали их лошадей в сторону затаившихся своих соплеменников. Шайены, увидев жалкую горстку врагов, нагло ворующих целый табун, бросились в погоню пешком. 60-80 главных воинов Шайенов внезапно оказались между двумя линиями Ворон, которые одновременно вскочили на ноги, подняв громкий крик, и взяли Шайенов в кольцо. Из попавших в окружение ни один не уцелел. Вороны дали всего один залп, но этого оказалось достаточно… Через некоторое время была одержана полная победа. Шайены потеряли 200 человек убитыми, 270 женщин и детей попали в плен к Воронам. Они захватили более 1000 лошадей. Сами же потеряли пятерых, и человек 10-15 были ранены. Цель экспедиции была выполнена, месть совершена.