Воспламененные луной
Шрифт:
Одна часть ее, девушка, которая встала на защиту своих людей от всех возможных угроз, особенно от криктов-Волков, требовала отойти назад от угрозы. Ворон же наставил приблизиться к своему суженному; ей нужен этот мужчина, научивший ее удовольствию, показав себя, а сердце и разум разрывались пополам.
– Перекинься, - она хотела потребовать этого, но слово, вырвавшее из ее губ, больше походил на просьбу.
Ты боишься моего волка? – спросил Барр через их ментальную связь.
Она
Воздух вокруг них замерцал и вот уже Барр стоял здесь в своем человеческом облике. Лэрд выпрямился, возвышаясь над ней с мрачным выражением лица.
– Ты ненавидишь моего волка.
Она не стала отрицать этого.
– Волк всегда был моим врагом.
– Не все волки такие выродки-убийцы, как Роланд.
Сабрина опустила глаза на последнее перо в руке – перо ворона.
– Многих он убил в птичьей ипостаси и столько же в человеческой. Я не могу забыть этого.
Никогда. Роланд не убивал ее родителей, у него другой запах, но, без сомнения, у него был подручный в придачу к тем, что уже были.
– У него не было власти надо мной
– Он был лэрдом до тебя. Ты делил стол с ним больше месяца.
Еще сильнее потемнели глаза Барра, в которых плескалась злость, но и вина омрачила их.
– Я не знал, что он убийца.
– Ты знаешь, что он был злым и безнравственным.
– Злые люди существуют одинаково как среди криктов, так и среди обычных людей, - он посмотрел на нее, словно ожидал возражений с ее стороны.
Сейчас ей не хотелось спорить.
– Нет никого злее и беспощаднее Волков.
Когда слова сорвались с ее языка и упали между ними, непонятное чувство вины укололо Сабрину – ведь в голосе Барра звучал как гнев, так и горькая обида.
– Твои люди настолько миролюбивые, что ваши женщины учатся быть и сражаться как воины, - на этот раз она не стерпела его издевательского тона.
– Я стала воином после того, как моих родителей убили волки, которых ты может называешь друзьями.
– Я никогда не называл Роланда другом и тебе об этом известно. Никто, кого я называю другом, не будет охотиться на других криктов без причины.
– Они считают, что у них есть причина.
– Почему?
– На этот вопрос я не могу ответить.
– Ты знаешь больше, чем я из этой
Сабрина не нашла силы отказать ему.
– Я слышала, что они презирают ворона за то, что он - падальщик. Но также они не гнушаются и убить Орлов, поэтому кто ведает, почему они в действительности желают нас уничтожить.
Он задумался на мгновение, словно обдумывал этот нелегкий вопрос. Словно думал, что ей действительно нужен ответ.
Барр пожал великолепными плечами, привлекая ее внимание к своему обнаженному телу, в котором ему было удобней всего. Несмотря на спор и то, что ее отказ от его волка ранил лэрда, его член увеличился в размере и был готов слиться с ней.
Сабрина оторвала взгляд от его мужского достоинства, но только после того как уловила улыбку на мужских губах, свидетельствовавшая о том, что он заметил ее интерес.
Она хмуро взглянула на него, на что Барр подмигнул и затем серьезно произнес:
– Возможно, они бояться вас.
Она вспомнила выражение лица Вирпа на свадебной церемонии, когда спроецировала вокруг себя образ своего прародителя-дракона, пристально глядя ему в глаза, и подумала, может быть, Барр прав, но тот час засомневалась в этом.
– Все крикты больше должны бояться людей, которые превосходят наш вид численностью и почему мы прячемся среди них.
– Да, но благодаря своей природе у Вер-птиц есть особые способности, что вызывает зависть у других. Зависть, подталкивающая на ужасные вещи.
– Значит, ты понимаешь этих убийц, которые продолжают истреблять моих людей, пока мы не исчезнем.
Глаза Барра потемнели и он придвинулся ближе, пока Сабрина не почувствовала жар его тела.
– Я не говорил этого. Я просто высказал предположение, что причина их ненависти кроется зависти и страхе, не важно, что они заявляли обратное.
Вопреки себе, она кивнула. Принцесса Вер-воронов долго думала, что было причиной, но заявления Волков о том то, что Вер-птицы не достойны носить имя криктов, беспокоили.
Руки Барра опустились ей на плечи.
– Ты не можешь ненавидеть моего волка. Он часть меня.
А этот мужчина был настолько уверен, что она не могла ненавидеть его. Конечно, вопреки всем ожиданиям собственного сердца и любого, кто знает ее, Сабрина не ненавидела лэрда-Волка. Наоборот, уже безвозвратно влюблялась в него.
Чувство, которое может принести ей еще больше боли, но уже которое ей нет сил отрицать.
– Волк и ворон могут быть супругами и спариваться только в своем человеческом облике; думаю, что это что-то да значит.