Воспоминания воображаемого друга

Грин Мэтью

— Как по-вашему, Макс мог уйти из класса миссис Госк раньше?

— Да, такое возможно, — говорит миссис Паттерсон. — Он не умеет определять время по аналоговым часам. Донна ведь вовремя отправила его в центр?

— Сказала, что вовремя, — говорит шеф полиции. — Но мой вопрос состоит в том: не могла ли она ошибиться и отправить Макса из класса раньше времени? И не мог ли Макс уйти из класса без разрешения? И могла ли она не заметить, как он ушел?

— Такое возможно.

— Неправда! — кричу я, потому что не в силах молчать.

Миссис

Госк никогда не отсылает детей из своего класса раньше времени. Она скорее отошлет их позже. Она так любит их учить и читать им вслух книги! А Макс никогда не вышел бы из класса без разрешения. Никогда и ни за что.

Чем больше миссис Паттерсон обманывает полицейского, тем страшнее мне становится. Она так хорошо умеет обманывать!

— Поговорим о родителях? — говорит шеф полиции. — Есть что-то, что я должен о них знать?

— Что вы имеете в виду?

— Хорошие ли они родители? Ладят ли друг с другом? Вовремя ли привозят Макса в школу? Хорошо ли о нем заботятся? Такие вот вопросы.

— Не понимаю, — говорит миссис Паттерсон. — Вы считаете, что они могли что-то сделать с Максом? Я думала, что Макс сегодня был в школе.

— Макс был в школе, и, возможно, он ушел сам и просто качается где-нибудь во дворе на качелях или играет в прятки в лесу, — и тогда он вернется в любую минуту. Но если Макс ушел не сам, значит его кто-то забрал. Чаще всего детей забирают те, кого они знают. И чаще всего это члены семьи. Подумайте, кто мог забрать Макса? Его родители могут быть к этому причастны?

Миссис Паттерсон не готова так быстро ответить на эти вопросы, и шеф полиции это замечает. Он наклоняется вперед точь-в-точь как я. Он думает, что сейчас услышит что-то важное, и я тоже так думаю.

Только шеф полиции думает, что сейчас она выдаст ему серьезную наводку.

А я думаю, что она выдаст ему серьезную ложь.

— Я всегда волновалась за Макса, когда он был в школе.

Миссис Паттерсон говорит так, будто поднимает очень тяжелый рюкзак. Все ее слова тяжелые и невесомые одновременно.

— Макс — очень восприимчивый мальчик, у него нет друзей. Дети иногда его дразнят. Иногда он отключается от окружения, а это небезопасно. Он может выбежать на дорогу перед школьным автобусом, может забыть, что у него аллергия на фундук. Не знаю, послала бы я Макса в школу, будь я на месте его родителей. На мой взгляд, школа — слишком опасное место для него. Я часто задавалась вопросом, пошлют ли хорошие родители в школу такого ребенка, как Макс?

Миссис Паттерсон замолкает и смотрит на свои туфли. Я не думаю, что она поняла, что сейчас сказала, потому что, когда она поднимает голову и смотрит на шефа полиции, взгляд у нее удивленный.

— Но вряд ли они могли сделать Максу что-то плохое, — говорит она.

А вот это она говорит слишком быстро.

Миссис Паттерсон не нравятся родители Макса. Раньше я об этом не знал, а теперь знаю. И мне кажется, она не хочет, чтобы кто-то об этом узнал.

— Кроме того, что родители

Макса послали его в обычную школу, вас ничего не беспокоит в их поведении? — спрашивает шеф полиции.

Миссис Паттерсон немного молчит, а потом отвечает:

— Нет.

Шеф полиции расспрашивает миссис Паттерсон об учителях в Учебном центре, об одноклассниках Макса, обо всех, кто видит его каждый день, а таких людей не очень-то много. Она говорит, что понятия не имеет, кто из сотрудников школы мог бы похитить Макса.

Шеф полиции кивает:

— У меня к вам просьба: пройдите с одним из моих офицеров в Учебный центр тем маршрутом, каким обычно ходит Макс. Может быть, вспомните какую-нибудь важную деталь. Если вспомните, дайте знать. Кстати, мой офицер попросит у вас контактную информацию и задаст пару вопросов о тех, с кем Макс мог войти в контакт. Вы не против?

— Да, конечно, — говорит миссис Паттерсон. — Можно ли мне уехать домой, когда я отвечу на все эти вопросы? Хотя бы ненадолго? Сеанс физиотерапии и визит к врачу меня немного утомили, я хотела бы отдохнуть. Но если вы предпочитаете, чтобы я оставалась в школе, я могу прилечь на диване в учительской.

— Нет, поезжайте. Если нам что-нибудь понадобится, мы с вами свяжемся. Если Макс к вечеру не появится, нам, вероятно, понадобится поговорить с вами еще раз. Иногда люди не осознают, что владеют важной информацией.

— Я сделаю все, чтобы помочь найти Макса, — говорит миссис Паттерсон.

Она собирается встать с дивана, потом снова садится и спрашивает:

— Вы ведь найдете его?

— Надеюсь, — говорит шеф полиции. — Как я уже говорил, Макс может объявиться в течение часа. Возможно, он сейчас играет у кого-нибудь на заднем дворе. Так что да, я думаю, мы его найдем.

А я знаю, что Макса найду я.

Я поеду домой к миссис Паттерсон.

Глава 25

Родители Макса стоят возле стойки в директорской приемной. Я вижу их первый, потому что первым выхожу из кабинета. Потом их видит миссис Паттерсон, но вряд ли она их знает. Думаю, что не знает. Она украла их сына и сказала шефу полиции, что они плохие родители, а сама их даже не видела. Думаю, родители Макса ее тоже не знают. Они слышали о ней, но с самой миссис Паттерсон не встречались. Родители Макса встречались с учителями — с миссис Макгинн, миссис Райнер и миссис Госк.

Но не с миссис Паттерсон. С помощниками учителей они незнакомы.

Миссис Паттерсон не останавливается, чтобы поговорить с родителями Макса. Она выходит через левую боковую дверь в коридор, где ее ждет полицейский. Он пожилой, с коричневой родинкой на шее и совсем не похож на человека, который сможет остановить плохого парня. Даже если плохой парень — миссис Паттерсон, а она и есть плохой парень.

Потом из своего кабинета выходит миссис Палмер и видит родителей Макса.

— Мистер и миссис Дилэйни, — говорит миссис Палмер.