Воссозданный
Шрифт:
– Тогда у Амона не должно было возникнуть проблем.
Склонив голову, Анубис обдумал мои слова.
– Твое предположение нельзя назвать неправильным.
– Тогда почему он убежал?
– Подозреваю, что дело в том, что у него нет с собой своего сердца.
Мое тело похолодело, и хотя я пыталась сохранить бесстрастное лицо, я была уверена, что Анубис видит меня насквозь. Нервно сглотнув, я сказала:
– Не понимаю. То есть, как тогда он живет?
– Он и не живет. Не так, как ты думаешь. Ему не нужно физическое сердце. Ты можешь верить, что сердце – просто
– Эм, я уверена, что вы говорите о мозге, а не о сердце.
– Нет. Я говорю о сущности человека, что делает его уникальным. Можешь называть это душой, сердцем, мозгом, чем хочешь. В Египте мы называем объединенную душу, носящую истинное имя, акхом. Без своего сердца Амон не может объединить свои разные стороны. Каждая его часть плавает отдельно, как обломки лодки в море. Это делает его… уязвимым. В загробном мире этого не заметили бы, если бы не попросили взвесить сердце, но в преисподней…
– Он будет в опасности.
– Да. Настолько, что может умереть во второй и последний раз. А этого случиться не должно.
– Вторая смерть?
– Первая смерть Амона произошла много веков назад. Ему дали бессмертие, потому он пожелал служить богам, но пребывание в преисподней без сердца – его самый опасный поступок. Он добьется для себя конца. Если он умрет во второй раз, то будет навсегда для нас потерян.
Я вспомнила, каким уставшим и слабым выглядел Амон в нашем сне. Может, Анубис прав, и Амон больше не хотел жить. Я точно знала, что он не хотел служить богам, но лишаться жизни? Но хуже было знать, что его недовольство своим статусом было моей виной. Я отвлеченно спросила:
– И Амон сейчас… что?
– Блуждающая тень. Кусочек прошлого себя. И если не соединить тень с его истинным именем, боюсь, он будет потерян.
– Я думала, что вы говорили, что ничего страшного, если он потеряет скарабея сердца, когда вы мумифицировали его.
– Ничего страшного. Амулет ведет акх к его телу, которое не понадобится ему еще тысячу лет. У него есть Глаз Гора, и он сможет найти тело сам, но тень не может вернуться в смертное королевство, - Анубис замолк, потер пальцы, глядя на них вместо меня. – Хочешь знать мою теорию?
Я сглотнула и вяло сказала:
– Конечно.
– Я считаю,… что Амон оставил сердце с истинным именем тебе. Такое случалось лишь однажды, и Амону следовало бы знать, что использование этой магии строго запрещено. Эти знания закрыты для всех, кроме богов. Конечно, в случае Амона доступ к Глазу Гора мог помочь ему узнать эти заклинания.
– З-заклинание? – запнулась я, холодный пот проступил на коже.
– Оно было использовано Исидой и Осирисом. Исида исполнила заклинание, чтобы ее с мужем нельзя было разделить. И даже смерть не могла разлучить их.
– Но Сетх убил Осириса.
– Да. Смерть естественна, а Исида использовала неестественные методы, наложив заклинание, потому были, скажем так,… сложности. Была уплачена ужасная цена, равновесие космоса нужно было привести
– Но это сработало, так ведь? Они все еще вместе. Амон рассказывал, как она обманула Амун-Ра, так что она может приходить к мужу.
– Да. Сработало, - признал он.
– И я не вижу, как это связано со мной и Амоном. Мы порвали связь, помните? Мне пришлось убить его.
– Ты убила. Но если такое заклинание соединило вас до смерти Амона, то и после разделения оно в силе.
– Он не делал заклинаний, я не помню, - ушла от ответа я.
– Я пришел не для того, чтобы судить вас. Что случилось, то случилось. Моя цель – исправить важную проблему.
– Найти Амона, - задумчиво прошептала я. Он склонил в подтверждении голову, а я сказала. – Я поняла. Я сделаю это. Но, боюсь, вы не понимаете. Амон не хочет возвращаться к тому, что он бросил. Он хочет избавиться от своей работы.
– Нет, Лиллиана. Это ты не понимаешь. Амона нужно спасти. Если ты не сделаешь этого, чтобы спасти космос от худшей тьмы и ужаснейшего зла, какие ты только можешь представить, если ты не сделаешь этого, чтобы спасти Астена и Ахмоса, которые умрут навеки в тот же миг, что и Амон, то, может, ты сделаешь это, чтобы спасти Амона от бесконечных пыток и боли, которую он сейчас испытывает. Я больше всего боюсь не его смерти или осознания, что он страдает. А что его найдет Пожирательница мертвых, обитающая в преисподней. Она ищет заблудшие души на Пути отчаяния и утоляет бесконечный аппетит, поглощая их. Если она доберется до него, страдания Амона будут вечными, она постоянно будет питаться им. Его связь с тобой делает его особенно лакомым для нее. Очень редко ей удается отведать сердце, как у Амона, полное любви. Мы отсылаем ей потемневшие души, ей не хватает их оставшейся энергии, она поглощает их очень быстро. Ее силы связаны, потому что мы держим ее голодной. Но сочное сердце Амона, еще и с вашей связью, даст ей столько энергии, что она покинет границы преисподней.
– Но вы сказали, что его сердце пропало.
– Это моя… теория.
– Как она может его съесть?
Анубис вздохнул.
– Связь между Амоном и его братьями и между вами двумя делает всех уязвимыми, всех вас она может ощутить через него. Что бы ни осталось от сердца Амона, какой бы памяти или души там ни было, это будет для нее так же привлекательно, как для акулы свежая кровь.
Египетские небеса. Мои руки дрожали. Я не знала, все ли из объяснения Анубиса поняла, но я не могла отрицать всю серьезность ситуации.
– Раз все это правда, и я верю и хочу как-то помочь, почему я не могу просто связать с ним через видение и сказать, чтобы он выбирался оттуда?
– Потому что даже если ты ему сможешь сказать, преисподняя не отпустит вошедшего в нее человека.
– Тогда как мне не попасть в ловушку вместе с ним?
– Мы привяжем тебя к загробной жизни. Связь работает только с живыми. Как только ты найдешь Амона, нить активируется, и вы дойдете до выхода, где будем ждать мы, чтобы забрать вас.