Восстание Персеполиса
Шрифт:
По общему коридору прошла мимо команда службы безопасности. Две фигуры в синей силовой броне, ощетинившиеся оружием. Карты и поток пешеходов обтекали эту парочку, как ручей обтекает каменные валуны. Теперь их присутствие уже не пугало людей или, по крайней мере, не так сильно. На экране через коридор Кэрри Фиск из недавно переименованного Лаконианского Конгресса Миров давала интервью симпатичному молодому человеку с военной стрижкой. Холдену стало интересно, о чем она говорит, но аудиосистема кафе была запрограммирована
Такой порядок вещей становился нормой. Он замечал это в том, как официант подавал ему этот ужасный, ужасный кофе. Он слышал это в разговорах за соседними столиками. Это виделось на экранах и в походке проходящих мимо людей. Паника и тревога выматывали. Вымотали его, и Медину вымотали тоже. Все превращалась в новую рутину. Контрольно-пропускные пункты? Да. Вооруженная охрана? Да. Сплошной театр доминирования и контроля и ничего, чтобы переломить эту тенденцию.
Оглянись вокруг - и ни за что не догадаешься, что здесь была бомбежка.
Саба тоже не знал, что происходит, а они слышали обо всем только через него. Небольшой взрыв, но по неофициальным сообщениям погиб как минимум один лаконианец. По официальным же сообщениям вообще никакого взрыва не было. Какая перемена. Раньше попыткой убийства воспользовались бы для оправдания репрессий. Теперь репрессии остались в прошлом, и освещать нападения на структуры власти было ни к чему. Оправдывать больше нечего. Губернатор Сингх в своих кабинетах изо всех сил проецировал чувство стабильности и неизбежности. И насколько Холден мог судить, это работало.
– Вроде тихо, - сказал он, имея в виду: "Им кажется, что они побеждают".
Наоми занавесила волосами глаза.
– Разве?
– сказала она. И это значило: "Мне тоже кажется, что они побеждают".
Вернувшись в подполье, Холден разыскал Сабу, который сидел над своим самопальным терминалом. Даже при полном освещении волосы и кожа Сабы были практически одного оттенка. В подсветке же маленького экрана он выглядел как карикатура на самого себя. Кивнув Ходену, он подвинулся на скамье на несколько сантиметров, освобождая место. Холден сел.
– Просматриваешь данные со "Шторма"?
– Холден склонился над экраном. Информация, которую они перехватывали у лаконианцев, шифровалась на многих уровнях, и с использованием более чем одной схемы.
– Dui, - подтвердил Саба.
– Ловим все, что есть между станцией и "Штормом", но пока не получим доступ к серверам расшифровки, это просто шум. Хотя в этом пожаре чертовски много железа. Коммуникации Медины уязвимее, чем мы думали. Оказывается, восемнадцать месяцев назад "Золотая Ветвь" перекупила технологию и заимела вход в систему, которого мы не заметили.
– Серьезно?
– удивился Холден.
– Как же ты узнал?
– Койо подсказали, - оскалился в усмешке Саба.
– Патриотизм - штука странная.
Холден хмыкнул.
– Лишь сработало, как по мне.
Они замолчали на время. Саба почесал руку и заговорил снова, демонстративно не глядя на Холдена:
– Большая койя ходит, будто камень проглотила. Проблемы в команде?
– Нет, - сказал Холден.
– А затем: - Ну, в смысле, ничего такого, что действительно будет проблемой.
– Не пойму, ты что хочешь сказать-то? Порадуй, объясни.
Холден подался вперед. Логи прокручивались, заполняя память трафиком, который может стать для них всем. Или ничем. Бобби - не та тема, на которую он много распространялся раньше. И не был уверен, что хочет начинать сейчас, но он жил в жилище, что предоставлял ему Саба, ел его пищу, координировал его операции.
– Это, в общем, не моя команда, - сказал Холден.
– У меня были трения с Союзом еще до того, как все завертелось.
Саба снова оскалился.
– Ты забыл, чей я человек, que no? Драммер не пожалела времени, нашептала мне про тебя, и мне кое-что понятно.
– Верно, что ж... Я как раз уходил в отставку, когда все произошло. Подбросить парня с Фригольда было моей последней миссией. Должно было быть. Команда на самом деле принадлежит Бобби, да только тогда вмешалась прошлое, и теперь я вроде как вернулся к руководству, а вроде как и нет. Неловко получилось.
– Ясное дело, - согласился Саба.
– Мне вот тоже неловко.
– Что-то не так между тобой и Бобби?
– Нет, нет, нет. Вот только Медина мой порт приписки, а Малаклипс мне дом. Все рухнуло, и я оказался на фронте из-за жены, ее работы и Союза. Много кому у нас тут не по нраву. Но делают свое дело, потому что это их дело.
– Вроде подрыва, - сказал Холден.
– Вроде той ловушки, да. Вроде той попытки с губернатором. Вроде той кучки придурков, которых я остановил, когда они примерялись спереть лакинианскую форму, отделать кое-кого из наших и тем развести срач среди своих, да?
– Не кажется особо продуктивным, - заметил Холден.
– Не о продуктивности речь, - ответил Саба. – А о том, чтобы делать все, что можешь. Многие тут на Медине из прежнего АВП. Когда Альянс превратился в Союз, старые партии никуда не исчезли. Есть АВП Очоа и есть АВП Джонсона, пусть даже без Очоа и без Джонсона. Вольтерианский Коллектив с той бомбой будто только и ждал случая, и наверно действительно ждал. Старики все словно бы помолодели. Молодые пыжатся вести себя как герои рассказов о прежних временах. Все равно что подбавить кислорода в огонь.