Восточная война
Шрифт:
Так высоко культурная Европа оболгала русских героев, однако как это бывает в жизни, ложь неизбежно обратилась против своих же создателей. То как смело и отважно русские моряки атаковали вражеский флот брандерами и смогли уничтожить его лучшие корабли, породило сильный страх в душах союзников, начиная от простых матросов и кончая адмиралами. С этого дня больше всего на свете они стали бояться русских брандеров, против которых великая армада коалиции оказалась полностью бессильной.
Глава V. В горах и в песках.
Перед тем, как начать давно запланированное летнее наступление на Кавказе, русский император решал довольно непростую кадровую задачу, с назначением нового наместника
Долгие годы семидесяти пяти летний Воронцов верой и правдой служил своему государю, но в ноябре 1854 года серьезно заболел, и пост царского наместника на Кавказе оказался вакантным. По давно сложившейся традиции, на этот пост назначались либо члены царской фамилии как великий князь Михаил Николаевич, либо высокородные аристократы, такие как князь Михаил Воронцов или Александр Барятинский. Не будь сейчас столь страшной войны, Николай Павлович легко бы продолжил эту традицию, но сейчас ему был нужен особый человек, на плечи которого можно было возложить столь трудную миссию, как летнее наступление.
Подобная щепетильность царя, была обусловлена довольно прозаической причиной, нехваткой войск. Нет, солдаты, слава Богу, у русского императора были, но больше того числа, которым располагал кавказский корпус, царь дать не мог. Войска были нужны в Крыму, на западной границе России, в Прибалтике, под Петербургом, а так же в далеком Оренбурге, для организации индийского похода.
Русских сил на Кавказе вполне хватало для отражения наступления турецких войск, как и для борьбы с Шамилем, но их было совершенно недостаточно для организации победоносного наступления на Анатолию. Так считал прежний наместник Кавказа Михаил Воронцов, того же мнения были полные генералы во главе с князем Горчаковым и графом Орловым, которые напрямую связывали успех летнего наступления на Карс, с получением кавказским корпусом дополнительных сил. Когда же император отказывал в предоставлении свежих полков, то они в свою очередь отказывались принимать командование кавказским корпусом, и Николай Павлович был вынужден терпеть этот тихий, генеральский саботаж.
Для успешного осуществления своего стратегического замысла, Николаю был нужен совершенно посторонний человек, который бы без всяких пререканий в точности выполнил бы приказ императора и при этом, не смел, просить дополнительных войск.
Император долго корпел над этой задачей, но все же с блеском её разрешил. После тщательного изучения всевозможных кандидатов, царь остановил свой выбор на генерале Николае Николаевиче Муравьеве, командире гренадерского корпуса. Это человек не был столь знатного происхождения как его предшественники, и назначение на столь высокий пост была для него подобно манне небесной.
Когда на личном приеме император объявил генералу о его новом назначении, Муравьев сначала не поверил своим ушам, а затем с радостью согласился с назначением на столь важный пост, горячо заверив государя, что не подведет и постарается полностью оправдать его выбор.
Потом, во время детальной проработки своей новой задачи, генерал подобно своим товарищам, тоже пытался заикнуться об усилении кавказского корпуса но, Николай тут же одернул Муравьева, заявив о необходимости решать возложенную на него задачу теми силами, которые уже имеются на Кавказе. Николай Николаевич сразу осекся, более этого вопроса в беседе с царем не поднимал и незамедлительно отбыл на Кавказ для организации летнего наступления.
Главные турецкие силы, противостоящие кавказскому корпусу русских, были сосредоточены в анатолийском городе Карсе, который представлял собой неприступную крепость. По крайней мере, так горделиво заявляли репортерам британские военные строители, под руководством которых, в течение полугода турки проводили работы по укреплению карских позиций.
К началу лета 1855 года, гарнизон
Общая численность русских корпуса на Кавказе составляла двадцать одну тысячу пехотинцев, трем тысячам драгунов и такому же числу казаков. Число орудийных стволов равнялось девяносто одному орудию, большая часть из которых относилась к легкой артиллерии.
Главным помощником и наставником вновь прибывшего командира кавказского корпуса и по совместительству наместника Кавказа, был начальник иррегулярной конницы, генерал Яков Петрович Бакланов. Подлинный русский богатырь и телом и отвагой, который в конце шестого десятка лазил со своим вестовым и двумя-тремя пластунами ночью по оврагам и кустарникам под ногами у неприятельских часовых. "Если струсишь, - видишь вот этот мой кулак? Так я тебя этим самым кулаком и размозжу!" - говорил он своим казакам, которые его обожали и восторгались, что ни разу он никого не отдал под суд, а все вершил по совести.
Во многом благодаря его мужеству и храбрости в прошлом году русские войска смогли отстоять Кавказ и в новом 1855 году, генералу предстояло сделать много славных свершений. Предвидя скорое наступление кавказского корпуса на Карс, Бакланов еще в начале апреля, до прибытия на Кавказ Муравьева, вторгся на турецкую территорию и занял Аджан-Кале, важный стратегический пункт севернее Карса.
Не дожидаясь указания свыше, генерал лично провел рекогносцировку окрестностей крепости и по достоинству оценил силу и мощь вражеских укреплений. В сопровождении десятка казаков, Бакланов ночью подползал к передней линии постов противника, и проводил скрытное наблюдение, желая составить личное мнение о силе и слабости неприятеля.
Сама по себе крепость Карс не являлась такой уж неприступной крепостью. Вся хитрость заключалась в господствующих над городом высотах, пушечный обстрел с которых непременно заставила бы капитулировать турецкий гарнизон Карса вне зависимости от его численности. Именно на них, британские инженера возвели хорошо защищенные укрепления, при штурме которых в лоб, противник обязательно понес бы громадные потери.
Самым важным из всех карских укреплений, являлась Шорахские высоты, на которых были установлены два редута Тахмас-Табия и Тепе-Табия, вооруженные артиллерией и имевшие соединения между собой в виде ретраншемента. Кроме них, на склоне горы Ширшане имелась батарея Тетек-Табия и мощная линия окопов вооруженных полевой артиллерией, простирающихся до Башибузукских гор.
Бакланов по достоинству оценил силы вражеских позиций, но тем ни менее на совещание у генерала Муравьева состоявшееся в начале мая, он категорично настаивал на немедленном штурме Карса, пока неприятель находится в неведении. Несмотря на всю кажущуюся противоречивость, в словах казачьего генерала был свой резон.
– Атаковать Карс надо сейчас. Пока турки убеждены, что вслед за новым наместником, на Кавказ прибудут свежие части. Об этом только и говорят на всех закавказских базарах, которые являются здесь главным источником всей информации. Вассиф-паша, очень напуган скорым прибытием нового русского войска и потому не будет долго сопротивляться, если нападем на Карс в ближайшие дни. Смотрите, ваше превосходительство. Промедлим сейчас, упустим благоприятную минуту, а потом будем турок с высот выковыривать, если только сил хватит - убежденно говорил Бакланов, размахивая для убедительности своими огромными кулаками. Подобная манера говорить очень коробила Муравьева, однако он был вынужден сдерживать себя. Популярность у Бакланова в войсках была огромна и царскому наместнику, приходилось с этим считаться.