Восточный круиз
Шрифт:
Следующая мысль, пришедшая в голову, заставила похолодеть. Как здесь мог взяться средневековый рыцарь?! И где же тогда в действительности нахожусь я?! Значит, и меня «вызвали», как выразился этот тип?!
– Тебе предстоит привезти сюда мою возлюбленную ханум Нушафарин, – изрек с напыщенным видом шахзаде.
– Всего-то? – удивился я.
Явно у этого царька не все в порядке с головой. У него что, своих подданных не хватает?
– Не радуйся, – насупился на мой вопрос шахзаде. – До тех мест
– Но тогда как я – то справлюсь, если местные богатыри оказались бессильны?
– Корасайоглы разговаривал со звездами, – важно изрек шахзаде, – и он узнал, что только белолицый чужеземец из другого мира способен добраться до ханум Нушафарин.
– Только добраться? – поинтересовался я. – А по поводу обратной дороги звезды никак не обмолвились?
– Ты задаешь слишком много вопросов, чужеземец, – недовольно поморщился шахзаде. – Корасайоглы расскажет тебе все. А мне недосуг просвещать тебя. Государственные дела не ждут.
С этими словами он наклонил голову, давая понять, что аудиенция окончена.
Мудрец (или маг?) в черных одеждах тут же подхватил меня под руку и поспешно повлек из зала.
Сеанс магии
Покои мага не блистали роскошью, но и разительно отличались от того места, где я находился последние двое суток.
Корасайоглы жестом пригласил меня присесть за низенький столик у стены, на котором стояло большое блюдо с фруктами, чаша с медом и дыбились горкой лепешки, от которых шел одуряющий аромат свежей выпечки.
Я сел, потирая запястья, на которых от кандалов за два дня успели образоваться язвы. Перед тем как вести меня к себе, маг вызвал кузнеца, и тот сбил оковы с моих рук и ног.
– Угощайся, чужеземец, – улыбнулся Корасайоглы. – В зиндане, я думаю, тебе не удалось ни разу поесть вволю. Или ты не голоден?
– Да уж… – Я вспомнил куски лепешки, сухие, как кирза, которыми в меня кидался, гогоча, тюремщик, и тухлую воду в глиняном чане, не менявшуюся, видимо, никогда и лишь доливавшуюся по мере убывания.
Душистый мед со свежайшей лепешкой с хрустящей румяной корочкой вкупе с зеленым ароматным чаем был бесподобен. Мне показалось, что еще никогда в жизни я не ел ничего подобного. Когда горка лепешек заметно уменьшилась и я почувствовал, что следующий кусок встанет у меня в горле, маг хлопнул в ладоши, и вошедшие слуги быстро и бесшумно очистили столик. Я с сожалением проводил глазами уплывающую еду. Когда еще удастся так вкусно поесть…
Маг тем временем водрузил на стол огромное блюдо и, что-то шепча себе под нос, начал лить туда воду из кувшина.
Я с интересом наблюдал за средневековым шаманством. Всю свою сознательную жизнь я с насмешкой и недоверием относился к различным белым и черным магиям, знахарям, гадалкам, астрологам и прочей шушере, особенно активизировавшейся в последнее время. По моему мнению, вся эта братия поднаторела лишь в одном: в очистке карманов слишком доверчивых сограждан. А в том, чего стоят их предсказания, не раз мог убедиться на примере своих знакомых.
И вот, кажется, по-моему неверию собирались нанести сильный удар.
Маг кончил лить воду, сыпанул следом в блюдо какой-то порошок и промолвил:
– Смотри внимательно, чужеземец.
Я склонился над закурившимся легким дымком блюдом, честно пытаясь хоть что-то увидеть на поверхности воды. Очень долго ничего не менялось, но в какой-то момент водяной слой как бы растаял, и я увидел то погружающееся, то всплывающее безвольное тело, несущееся среди бурунов горной реки. Внезапно до меня дошло, что я вижу себя со стороны во время неудавшегося прыжка из горящего бэтээра. Я отшатнулся от блюда, и изображение медленно растаяло.
– Ты видел собственную смерть, чужеземец, – произнес внимательно наблюдавший за мной маг.
– Значит, я в загробном мире? – Я поднял глаза на Корасайоглы. – Но вроде бы мне положено попасть к христианам… или я в аду?
– Ты считаешь, что ад обязательно должен быть мусульманским? – усмехнулся маг.
– Тогда где же я?
– Тебе это сказали еще в первый день – в Хорасане.
– Я это тогда же и не понял… Вы выдернули меня из будущего?
– Никому не дано повлиять на живущих в прошлом или будущем из настоящего, – ответил Корасайоглы. – Возможно лишь увидеть… избранным.
– И вы избранный?
– Как видишь, – улыбнулся маг.
– Но мне все равно непонятно: живой ли я и как загремел к вам из своего времени?
– Живой, живой, – улыбнулся маг, – успокойся.
– Тогда как же понимать окружающее? – Я повел вокруг рукой. – В моем времени это глубокое прошлое.
– В твоем мире – да, – подтвердил маг. – Но кто тебе сказал, что ты в своем мире?
– А? – У меня от удивления настолько отвисла челюсть, что пришлось сделать заметное усилие, чтобы водворить ее обратно.
– Вокруг существует неисчислимое множество миров, – продолжил свои объяснения Корасайоглы, – и, когда срок жизни существ того или иного мира подходит к концу, ткань бытия истончается настолько, что человек может провалиться в соседний мир. А чтобы извлечь обреченного из его мира, требуется лишь небольшой толчок.
– Так, значит, там я все-таки умер?
– Нет, – покачал головой маг. – ТАМ ты не успел умереть. Я вытащил тебя в наш мир, как и того закованного в железо чужеземца, с которым так и не удалось, к сожалению, договориться.