Восточный рубеж(ОКДВА против японской армии)
Шрифт:
Но получение информации стратегического характера ей было, конечно, не под силу. Для получения такой информации нужны были разработки специальных разведывательных операций в штаб-квартире военной разведки в Большом Знаменском переулке, дом 19. Нужна была и мощная информационно-статистическая служба, которая могла обрабатывать, систематизировать и анализировать всю поступающую в Москву из различных источников разведывательную информацию. Такая работа была возможна только в 3-м информационно-статистическом отделе Разведупра.
В октябре 33-го начальник этого отдела Никонов подписал очередную аналитическую разработку отдела: «Важнейшие организационные мероприятия буржуазных армий в 1933 г.». Специальный раздел в этом документе был посвящён Японии. На основе имевшейся информации аналитики отдела пришли к выводу, что в Японии «твёрдо проводится основная линия на войну с СССР». Исходя из этого основного тезиса делались и все основные расчёты. В документе отмечалось, что с точки зрения подготовки войны против СССР особенно характерна
В Разведупре считали, что полная реорганизация японской армии заканчивается к 1935 г. При этом предполагали, что осенью 33-го будут реорганизованы и перевооружены пять дивизий в Маньчжурии и Корее, весной 34-го реорганизуется семь дивизий и к началу 35-го — остальные пять. Отмечалось, что серьёзные мероприятия проведены в области мобилизационной подготовки армии и страны в целом. Современное состояние японской промышленности, загруженной в течение последних двух лет крупными военными заказами, в значительной мере облегчает и ускоряет переход промышленности на военное положение. По мнению аналитиков, сроки мобилизационной готовности японской армии были очень высокими. Считалось, что первоочередные дивизии отмобилизовываются на 3–4 день, второочередные на 14–16 день и дивизии третьей очереди на 24–28 день. На мобилизацию специальных частей и тяжёлой артиллерии отводилось 15–20 дней. Таким образом, к концу первого месяца войны вся японская армия военного времени (51 дивизия) могла быть готова к отправке на континент. Вот такие расчёты и оценки были даны в Москве (13).
Судя по рассекреченным делам личного архива Сталина, документы политической разведки появились только в 1933 г. Конечно, это была не вся информация ИНО, которая попадала на стол к генсеку. Сталин отправлял в свой личный архив только наиболее ценную и интересную информацию, которая постоянно должна быть под рукой. Остальная разведывательная информация после ознакомления и внимательного чтения возвращалась обратно в те ведомства, которые её предоставляли.
19 мая 1933 г. зампред ОГПУ Яков Агранов, курировавший работу разведки, представил Сталину три доклада английского посла в Токио в Форин Офис Динддея, полученные по каналам разведки, очевидно, из Лондона. В одном из этих докладов, датированном 5 января 1933 г., посол высказал своё мнение о военных приготовлениях в Японии. Отмечая резкое увеличение производства военной техники в Японии, посол пришёл к выводу: «Несмотря на то, что наша информация не позволяет сказать, что столкновение с Россией должно произойти в ближайшем будущем, я всё же сомневаюсь, чтобы такие большие военные приготовления могли иметь место в предвидении действий, направленных против одного только Китая». Сталин подчеркнул этот вывод синим карандашом. К письму английского посла был приложен меморандум английского военного атташе в Токио о производстве военных материалов, в котором он, используя информацию, «полученную из совершенно достоверных источников», констатировал: «…Я прихожу к тому мнению, что теперешняя активность и решение о перевооружении японской армии направлены главным образом против России…» (14). Эти слова также были подчёркнуты Сталиным. В конце этих полученных политической разведкой документов стояла подпись начальника ИНО Артузова.
Второй доклад посла, адресованный Джону Саймону, был написан 9 декабря 1932 г. Посол, после бесед с военным и военно-морским атташе, высказал своё мнение о возможности советско-японской войны. При этом он обратил внимание на расхождение во взглядах между командованием сухопутной армии и военно-морского флота империи. Конечно же ничего нового в этих расхождениях не было и они были достаточно хорошо известны. Но на этот раз их высказывал английский посол, да ещё в секретном документе, полученном по каналам разведки. И Сталин обратил на это внимание. Тем более, что документ был подписан руководителем разведки Артузовым, а к мнению этого профессионала он прислушивался. Поэтому его карандаш подчеркнул основные положения доклада посла: «Если говорить об армии, то среди всех хорошо информированных военных атташе в Токио существует единодушное мнение: японские армейские круги убеждены в том, что война с Россией рано или поздно неизбежна». Отметил он и взгляды морских кругов, высказанные в докладе: «Морское командование придерживается других взглядов. Россия в настоящий момент слишком слаба на море для того, чтобы считаться потенциальным противником японского флота». Обратил Сталин внимание и на оценку Владивостока, но как базы не военно-морского, а воздушного флота: «Если рост авиации будет продолжаться такими же темпами как до сих пор, то недалеко то время, когда Владивосток станет базой, откуда станут возможны разрушительные воздушные рейды на города японского архипелага» (15).
26 ноября 1933 г. Агранов представил Сталину доклад американского посла в Токио Джозефа Грю, посланный в Вашингтон 14 сентября. Посол сообщал, что на пост министра иностранных дел назначен барон Хирота, бывший посол в Москве. Посол характеризовал премьера как
В 1932 г. мероприятия по усилению ОКДВА только начинались. Не совсем ясна была обстановка на Дальнем Востоке, не было опыта по переброске через всю страну крупных соединений, тяжёлой военной техники и особенно военно-воздушных сил. Транссиб, имевший в основном одну колею, не справлялся с возросшими военными перевозками. Органы военного сообщения не имели опыта работы, когда в мирное время, не нарушая графиков перевозок народнохозяйственных грузов в обширный дальневосточный регион, нужно было работать фактически в условиях военного времени. Не хватало подвижного состава, и в первую очередь большегрузных платформ для перевозки тяжёлой танковой, артиллерийской и авиационной техники. Специальный подвижной состав распределялся транспортной комиссией ЦК партии, а она не всегда своевременно удовлетворяла заявки военного ведомства. Для того чтобы увеличить пропускную способность магистрали, нужно было строить фактически второй Транссиб, сооружая вторую, а кое-где и третью железнодорожную колею. Но для такой грандиозной стройки помимо огромного количества материалов, которых тоже не хватало, нужны были мощные железнодорожные войска, которых в начале 30-х на Дальнем Востоке тоже не было. Не было там и крупных контингентов строительных войск для крупномасштабного строительства военных объектов. В общем, всего не было и всего не хватало. А усиливать дальневосточную группировку войск было необходимо — к 1933 г. части Квантунской армии стояли у границ страны на всём протяжении от пограничной станции Отпор до Владивостока.
В 1932–1933 гг. было утверждено новое мобилизационное расписание № 15. На основании этого документа Штаб РККА разработал схему развёртывания ОКДВА. Этот документ был утверждён начальником Штаба РККА Егоровым в марте 1933 г. По этой схеме Управление ОКДВА развёртывалось в Полевое управление фронта. Управление Приморской группы (Дальневосточный край) развёртывалось в Полевое управление 14-й неотдельной армии. Управление Забайкальской группы (Восточно-Сибирский край) развёртывалось в Полевое управление 13-й неотдельной армии. Время на развёртывание определялось в 8—10 суток. Стрелковые дивизии ОКДВА развёртывались до штатов военного времени в период от одного до пяти дней. Всего предусматривалось развёртывание 12 стрелковых дивизий (1, 2, 12, 21, 26, 40, 35, 36, 57, 91, 93, 94-я), и трех колхозных: 1, 2, 3-я, расположенные в Приморье. Стратегическая конница — 8-я и 15-я кавалерийские дивизии развёртывались до штатов военного времени в течение 3–5 дней. 6-я отдельная механизированная бригада в Забайкалье приводилась в боевую готовность за шесть часов, а три отдельных танковых батальона в Хабаровске и Приморье — в течение суток. Также в течение суток приводились в боевую готовность части Гродековского, Барабашского, Усть-Сунгарийского и Благовещенского укреплённых районов. Частям Николаевского, прикрывавшего устье Амура и Забайкальского, прикрывавшего направление на Читу, укреплённых районов на развёртывание до штатов военного времени отводилось трое суток (18).
Военно-воздушные силы Востока располагались в основном в Приморье и Приамурье. 28-я тяжелобомбардировочная бригада дислоцировалась на аэродроме в Воздвиженке. В летний период 33-го из европейской части страны в Хабаровск была переброшена 26-я тяжёлая бригада. 29-я тяжёлая бригада дислоцировалась в Бочкарёво, а 209-я — в Спасске. И только одна 251 — я легкоштурмовая бригада располагалась в Чите (19). Все авиационные части находились в состоянии повышенной боевой готовности и в случае начала военного конфликта могли быть немедленно брошены в бой.
Следует отметить, что важнейшими мероприятиями в 1933 г. считались работы по усилению материального снабжения и строительства в ОКДВА. Группировка войск на Востоке выходила на первое место в РККА. И в первую очередь это относилось к усилению ВВС армии и аэродромному строительству, чтобы принять все авиационные части, которые намечалось перебросить на Дальний Восток в 1933 г. В приказе № 0017 от 4 июня 1933 г. указывалось, что важнейшими мероприятиями 1933 г. являются: «формирование аэродромно-строительных батальонов, устройство и оборудование взлётно-посадочных полос и рулёжных дорожек на важнейших аэродромах». Начальник Штаба РККА должен был каждые три дня представлять наркому подробную сводку о ходе выполнения этих работ (20).