Восток – Запад: мудрость эмоций. Книга о психологии с восточным акцентом
Шрифт:
«Не подходи ко мне! Я обиделась!»
Обида – всем знакомая эмоция, но, в то же время, загадочная. Пошел дождь – я промок, но мне не обидно. Осел лягнул – мне больно, но не обидно. А вот когда близкий мне человек сделал что-то не так – я обижаюсь. Разве не странно? Как такое может быть? Видимо, у меня есть ожидания относительно того, что другой человек будет делать. Если его действия совпадают с моими ожиданиями, то все хорошо. А если совпадения нет, то я на него
Итак, вот три составляющие, из которых устроена обида:
мои ожидания о том, как другой человек должен вести себя;
его реальное поведение;
сопоставление моих ожиданий с реальным поведением другого человека и рассогласование между ними.
Для появления обиды необходимы все пункты. Если нет хотя бы одного из них – ожидания, сопоставления, рассогласования – нет и обиды.
Важно подчеркнуть два момента: ожидания обычно не осознаются, а умственная операция сопоставления выполняется автоматически.
Из сказанного выше вытекает первый вопрос, который нужно задать себе для размысливания обиды: «Как должен был бы вести себя другой человек, чтобы я на него не обижался?» Отвечая на этот вопрос, мы проясняем свои ожидания – первую составляющую обиды.
Следующий шаг в нашей работе – корректирование ожиданий в сторону большей реалистичности. Если я этого не делаю, значит, я не принимаю другого человека таким, какой он есть, принимаю его только соответствующим моим ожиданиям, то есть только «хорошим», удобным для меня.
Для того чтобы мыслить саногенно, важно осознать и прочувствованно понять, что мои ожидания живут в моей голове, а другой человек – вот реальность. Получается, что, отказываясь корректировать свои ожидания, я отказываюсь принимать реальную действительность. Человек с жесткими ожиданиями – несчастен.
Осуществить корректирование моих ожиданий относительно другого человека поможет вот какой вопрос: «Почему он вел себя иначе, чем я ожидал?» Важно постараться понять причины, мотивы, цели действий другого человека. Если это удалось, то получится сделать и следующий шаг – простить, то есть принять человека таким, каков он есть, разрешить ему возможность быть собой. Здесь можно и остановиться, но желательно пойти дальше и задать себе еще один вопрос: «Откуда у меня взялись такие ожидания? Каким образом (от кого) они попали мне в голову?»
Обиды имеют свойство накапливаются, но СГМ дает возможность работать и с прошлыми обидами, потому что их структура одна и та же, меняется лишь объект: я могу обижаться по разным поводам, но сама обида устроена одинаково. Когда вспоминаются прошлые обиды, нужно не гнать их, а размысливать по той же самой схеме: прояснить свои неосознанные ожидания, постараться понять причины поступка другого человека, простить его и принять таким, какой он есть, скорректировать свои нереалистические ожидания.
«Не
виноватая
я!»
Обида и вина ходят вместе. Тот, кто обижается, наказывает обидчика чувством вины. Хотя эти эмоции вызывают страдания, но они нужны людям для того, чтобы приспосабливаться друг к другу, без них человек не может контактировать с обществом. Поэтому СГМ, как было сказано выше, не стремится их уничтожить.
Итак, на меня обижаются, а я испытываю чувство вины. После разбора устройства обиды уже легко понять, из каких составляющих складывается чувство вины:
ожидания другого человека относительно того, как я должен себя вести;
мое реальное поведение;
сравнение ожиданий с моим реальным поведением и рассогласование между ними.
Таким образом, «пусковой крючок» вины заключается в том, что мое реальное поведение отклоняется от ожиданий, которые есть у кого-то, кто мне небезразличен. Тогда он обижается, а у меня появляется чувство, что я виноват.
Тонкий момент состоит в том, что про ожидания другого человека относительно меня я могу лишь догадываться (пока не спрошу). Часто получается так, что мы предполагаем, приписываем людям то, что они думают обо мне, то есть как я должен себя вести.
Конечно же, строить эти догадки нам «помогают» культурные стереотипы. К примеру, если я – твой муж, то я уже могу предполагать, что у тебя есть определенные ожидания о том, как я должен себя вести, и если я себя веду иначе, я буду чувствовать перед тобой вину.
Ситуация отягчается тем, что в детстве, когда мы в чем-то провинились, нас наказывали. Поэтому и во взрослом возрасте мы – частично неосознанно – ожидаем наказания за проступок…
Вернемся к составляющим вины. Как и в случае обиды, первый вопрос, который нужно себе задать, размысливая вину – про ожидания: «Как я должен был бы себя вести, чтобы не чувствовать вину?»
Поскольку, как уже было сказано, мы приписываем другим людям ожидания относительно нашего поведения, имеет смысл расставить точки над «i» – надо просто спросить об ожиданиях и выяснить, действительно ли другой человек ждет от меня такого поведения? Правда ли, что у него есть такие ожидания?
Работу над виной продолжает поиск ответа на вопрос: «Почему я вел себя иначе?» В самом деле: насколько ожидания реалистичны? свойственно ли мне так себя вести?
Идем далее: откуда у другого человека взялись такие ожидания? Он сам их выдумал? Или под влиянием кого-то?
Размышление над этими вопросами ведет к двум результатам, двум действиям. Первое заключается в том, что я принимаю себя таким, какой есть. Если, к примеру, я не способен дать взятку – так почему я должен уметь это делать? Я умею это делать? Нет! – тогда почему я виню себя?
Мое поведение не может соответствовать каким-то ожиданиям – следовательно, я принимаю себя таким, каков я есть. Принятие себя – это утверждение не ярлыков типа «умный», «успешный», а моей уникальности и неповторимости.