Вой
Шрифт:
— Не пущу! — рыкнул отец.
— Ничего, я его выгуляю, — сказал брат.
У меня возникла стойкая уверенность, что над его сознанием поработал Радомир, которому все это было надо.
— И что, фирма Апраксина в случае чего достанется Императору? Врагов у нас много…
— Ладно, беру его под свое крыло. Охрану к нему приставим, по публичным домам не пустим, даже близко к кварталу Красных Фонарей не подойдет!
— Премного благодарен, — буркнул я.
Проблема была одна — артефакт был спрятан в районе, который по уровню не уступал тому самому знаменитому кварталу.
— Только с охраной. А доберется он как? Правило «члены династии не должны находиться в одном транспортном средстве» не забыл?
— Полетит обычным коммерческим рейсом до Гонконга. Хочет прогуляться? Пусть начнет прогулку как рядовой турист. А я пока в нашем бизнес-джете, на кожаном диване, да с симпатичными стюардессами, разносящими ледяное шампанское… — глумится, сволочь.
Хотя в бизнес-джете кроме него еще будет несколько дядек и теток, помощники и секретари. Так что не такая увлекательная компашка намечается. Веселье, как на похоронах.
— Ладно, — сказал я. — Я согласен.
— Вы сговорились, что ли? — подозрительно прищурившись, спросил отец.
— Нет. Пора младшего обкатывать, а то по заграницам еще не мотался, — сказал брат. — Вот пусть пока побудет, попривыкает… Дикий он.
— И ты считаешь…
— А что я считаю? Младший тоже должен уметь не теряться в легких стрессовых ситуациях. Лет через десять сам будет летать по контрактам. Так уж пусть помотается, все легче привыкать.
— Было бы это в Империи и на территории дружественных кланов, я бы не возражал. Но китайцы…
— Дают гарантии клана Чжан, одного из самых главных и могущественных в Гонконге. Гарантия железобетонная и даже больше — стальная. Слово Чжан — закон в Гонконге, — сказал брат.
Вот тут я немного приуныл. Придется теперь кроме своей охраны уходить еще от вездесущих китайцев. Наверняка эти гарантийщики — от Триад, а это будет геморроем на всю задницу. Тоньше придется работать, тоньше…
— И Гонконг — один из самых безопасных городов мира. А жить это неуемное создание будет в «Русском Доме», — продолжил брат. — В «Риц» я его не возьму, нечего ему там делать.
Вот тут я уже чуть не взвыл. «Русские Дома» — изобретение клана Романовых, точнее, прошлого Императора. Нечто среднее между культурными центрами в крупных городах мира, рекламной витриной на приемах и саммитах. А также ВИП-отелем для важных персон, всевозможными отделениями госслужб вроде визового отдела и тэ дэ, и тэ пэ. А еще мощной охраной. Оттуда будет трудно выбраться.
— Ладно, тогда я буду более или менее спокоен, — сказал отец. — Там он точно будет под надзором.
Вот это меня и беспокоило.
— Тогда собирайся, — сказал брат. — Билеты на тебя и твою охрану я возьму. О визах тоже можешь не беспокоиться.
— Хорошо. Спасибо! — искренне сказал я брату и отцу.
Полдела сделано, а с остальным — разберемся на месте.
… Я сидел в зале ожидания аэровокзала и грустно смотрел через огромные панорамные стекла на летное поле. Наблюдая, как огромные пузатые лайнеры садятся и взлетают, то изрыгая, то поглощая толпу пассажиров. Причем не все самолеты были мне знакомы — нет, «Боинги» в ливреях иностранных авиакомпаний не узнать было трудно. А вот все самолеты с надписями «Россия» и трехцветными килями были немного непривычны.
Ну да, революции здесь не было, маленький шухер с участием Чернобога раздавили в зародыше вместе с участниками. Поэтому и глава клана Сикорских не подался никуда в эмиграцию, как и многие другие, ставшие известными авиаконструкторами. Но «Сикорский» для Российской Империи стал тем же, чем «Боинг» для современных САСШ — монополистом средств пассажирских и грузовых перевозок.
Наконец объявили посадку на рейс, и я с двумя своими охранниками, Григорием и Иваном, пошел на выход. Проходить мучительную процедуру паспортного и таможенного контроля, а также миновать всевозможные рамки и интроскопы, просвечивающие тебя и багаж.
Это настолько умотало меня, что, когда мы наконец сели в «Си-350» и я полюбовался, как с набором высоты Питер превращается в огромное светящееся пятно, я задрых в кресле. Ну а что, тринадцать часов полета — не шутка. Что еще делать? Это у брата в его «Гуревиче» шум, гам, падшие и не очень женщины и служащие. И будет он в Гонконге раньше нас, его ероплан быстрее нашего пузатого лайнера.
Так и прошел мой полет до азиатского мегаполиса. Совсем без приключений. Поскольку по местной системе развлечений в спинках сидений крутили какую-то муру, то мой долгий перелет скрасили игры в смарте и разговорник по китайскому языку кантонского диалекта. Вслух это мяуканье я не произносил, чтобы соседи не вскакивали с кресел от ужаса и не требовали срочно вызвать бесогона для одержимого китайским демоном парнишки. А то мало ли… Но поскольку я лоханулся и не скачал другой литературы, мне только оставалось завистливо коситься на уткнувшихся в экраны смартов охранников. Озаботились, черти, времяпрепровождением…
В Гонконг мы прилетели ночью — ага, прелесть прямого рейса. И опять изматывающие процедуры контроля, ловля чемоданов на ленте транспортера…
Но зато, когда мы вышли из здания аэровокзала, то сразу почувствовали, что это не Питер. Жаркий влажный воздух просто укутывал нас, дышать приходилось как через одеяло.
На парковке нас уже ждали. Серебристый седан подкатил прямо к нам.
— Господин Апраксин? — из машины вышел один из крепких парней, словно родственников моих охранников.
— Это я.
— Прошу вас, — предупредительно открыл дверцу встречающий.
Первым на заднее сиденье влез мой охранник, затем я, затем второй. Сэндвич, мать вашу… Ни вздохнуть, ни… пускай будет охнуть, Гриша и Ваня ребята крепкие и накачанные. Так что бутерброд может быть доставлен по месту назначения с раздавленной начинкой.
Город меня поразил больше обилием экранов и света — на каждом углу и здании экраны, экраны, экраны… Китайского я не знал, даже несмотря на бдение с разговорником — ну как-то не удосужился я смотреть китайскую в полном смысле грамоту. Поэтому я только мог таращиться на ролики и додумывать, что они там решили показать.