Война 2
Шрифт:
Как подобраться к поганому Храму незамеченным и с достаточным количеством войск? О, очень просто: переодеться в одежды дэйрдринов. В серые робы. Но что, если служений в Храме нет? Ведь в нем полагается провести коронацию, о которой не за чем знать рядовым сектантам, и на которую их не будут созывать. Значит, огромное поле перед Храмом будет чистым, и я со своими людьми покажусь там… ну, скажем, чрезвычайно лишними, подозрительными элементами. Что же делать? Все просто: нагнать толпу из окрестных деревень. Этим занялись горцы Шантрама. Конфисковав порядочное количество черных роб, срочно побрили себе головы, вымазали лица белилами, зачернили глаза и отправились на максимальной скорости, с запасными конями, по деревням вокруг столицы сектантов. Их задание: спешно, имитируя состояние, близкое к панике, проскакать через деревни и именем графа Мамека и младшего прозреца Деригаля созывать всех мужчин к поганому Храму на следующем рассвете и хором приветствовать великого прозреца, когда он явится во главе кавалькады. Квартальные надзиратели не посмеют противиться… Они слишком тупоголовы и не успеют оперативно снестись с центром… И рядовые сектанты еще более тупы и исполнительны и боятся верховной власти до ужаса. Они пойдут, побегут в поле перед Храмом, и обеспечат мне нужную массовку.
Второе лицо среди управляющей верхушки дэйрдринов — граф Мамек. Это сообщили мне Горчак и Дария, при этом лица у обоих приняли странное выражение — одно на двоих: ужас пополам с жалостливым отвращением, словно они говорили о человеке, который по природе своей не был злодеем, но запутался, ужасно запутался в кровавых делах… Мамеку поручено управление войском сектантов. Деригаль творит обряды, когда великий прозрец находится в отлучке. Но, как показал Бришер, великий прозрец давно обретается в Китране… Интересно, кого назначили на его роль соратники Ревинзера? И кто они, эти соратники? Омеди Бейдар один из них, безусловно, но кто еще?
Надеюсь, узнаю это вскорости.
Я попросил баклера и капитана гвардейцев отобрать лучших из лучших, пояснил план. Заман принял его сразу, Бришер долго ругался.
— А что? А если? — восклицал он, дергая себя за бороду. — Ну вот а если! На кого вы нас… меня оставите? Покинете на кого?
— Именно поэтому мы совершим разведку боем, — пояснил я. — И если будет «а если», вы, капитан, двинетесь нам на выручку. Понимаете? — Я показал на карту Китраны. — Ваши войска будут здесь, здесь и здесь. Таможенные пакгаузы, несомненно, пусты, и именно их стоит поджечь, чтобы враг запаниковал. Это сделают ваши лазутчики. Верфи не нужно трогать. Верфи нам еще понадобятся. Если все обстоит так, как я думаю — Варвеста действительно повезут короновать в Храм. Если так — мы вступим в схватку и подадим сигнал к атаке лазутчикам. Они подожгут пакгаузы. Дымы от них — сигнал к атаке на город согласно оговоренному ранее плану. Если Варвеста не повезут в храм — значит, это ловушка, тогда вы оставляете мысль об атаке и идете нам на выручку. В чистом поле у горцев и брай, в толпе простых сектантов, много больше шансов противостоять войску Адоры, чем если бы вас, капитан, завлекли на улицы Китраны. Таким образом, наши риски заложены в мою стратегию. Так или иначе — мы победим.
— Ашар! О святое небо!
Шутейник постучал пальцем по карте города.
— И не стоит забывать: там еще всякие… из дворянской оппозиции. Может, человек пятьсот, а может — тыща. Хотя тыща лишних ртов, я думаю, это чересчур…
Бришер пыхтел, мялся, раздраженно запустил корявые пальцы в нос и выдернул рыжий колосок.
— И все-таки, господин император… Я прошу: позвольте нам сразу атаковать! Я им покажу «язву-голод»! Я был в Китране, я был внутри и снаружи, этот город не выдержит быстрого штурма, не говоря уже о длительной осаде. Стены и бастионы в упадке, в упадке буквально все! И я удивлен, что дэйрдрины держат свое оружие в хорошем состоянии, а не в виде ржавых железяк, да, железяк!
— Вот потому-то мы сделаем так, как сказал я, капитан, — произнес я с нажимом. — Во избежание. Вы были в Китране, да, но за время вашего отсутствия кое-что могло измениться. Туда могли прибыть войска Адоры. Я уверен, что их там нет, но они могли туда прибыть. Потому: сначала мы произведем атаку на Храм, так, как я сказал. Мы схватим Варвеста. Мне нужно
— Хочется пойти с вами, император, и, скажу по правде, очень не хочется пускать вас на это дело. Но человек я маленький, — он передернул пудовыми плечами и сжал огромные кулаки, которыми мог спокойно крушить черепа, — и подневольный. Да, ужасно подневольный. Я вас слушаюсь. Но прошу — беречься. Да, беречься я вас прошу!
— Я пойду с императором, — проскрипел Заман, скользнув по мне строгим взглядом. — Мы сможем его уберечь.
— Ну и я пойду, — буркнул Шутейник, словно я мог ему в этом отказать.
— А я, молясь о мщении, тоже пойду с вами! — заявил Горчак. Сестра поддержала его.
Черт, подростков мне только не хватало. Я пытался возразить.
— Мы знаем окрестности Китраны и Храм изнутри, — спокойно сказала Дария. — Мы нужны вам. Нужны как воздух.
Как воздух, хм. Молясь о мщении… Я вдруг поймал себя на мысли, что брат с сестрой изъясняются совсем не как простые горожане, добавляя пафос, свойственный дворянам. Впрочем, это не важно. Помощь их действительно может пригодиться. Наверняка их водили в Храм, чтобы приобщить так сказать к гнусным таинствам, и счастье, что таинства эти не снесли им крышу.
— Хорошо, — сказал я. — Быть посему.
После короткого отдыха мы выступили. Двигались рысями. Кибитка баклера раскачивалась, как корабль в бурный шторм. К двенадцати дня махом захватили деревеньку, перебили черноробников, конфисковали серые робы и всех лошадей, оставили заставу в двадцать человек — чтобы жители были под присмотром и не донесли куда не надо. Теперь у нас был камуфляж. Потратили час на то, дабы распороть и подогнать каждому робы по фигуре, кое-как замаскировав кольчуги и оружие. Бришер ужасно ругался. Я пил. Шутейник пил и ругался. Чем ближе Китрана — тем сильнее давили нервы. На выезде из деревни нас нагнал верхами господин епископ Литон, взволнованный сверх меры, все в таком же сером, латаном, подпоясанном вервием одеянии. С ним двести лучших, тренированных монахов из обителей под Норатором. Сообщил: идет с нами. Раздавить обитель нечистых — его прямая обязанность.
Я схватился за голову. Ну, и что ты будешь пояснять фанатику? Сам ведь сделал его епископом, а теперь он лезет куда не нужно, не успев закрепить свою власть в монастырях, еще, не дай бог, убьют его…
— Что в Нораторе? — спросил.
— Новый бургомистр, дай ему Ашар здоровья, работает исправно, — ответил Литон со сдержанным блеском в глазах. — Укрепляет город, газету издает, народ воспрял сильно! Умеет господин Рейл внушить энтузиазм, даром что хогг и души не имеет… Однако может, может… И отрадно мне это видеть! Еще неделя-две — и город укреплен будет, как крепость!
— Варлойн?
— Шумит. Блоджетт и Бернхотт суетятся. Снова открыли Коронный совет, как и требовал в завещании покойный император.
Коронный совет! Я схватился за голову. Совершенно вылетело из головы! Не позже чем через две недели после коронации я должен был запустить работу Коронного совета и способствовать выборам нового архканцлера! Забыл начисто. Блоджетт не напомнил, видимо, решил взять все на себя, освободил меня от части трудов непомерных. И верно: ему оставлены листы с моими подписями и оттисками обеих печатей. Пусть разруливает ситуацию вместе с Великими. Но это серьезная моя ошибка… В следующий раз я должен думать не на пять, на десять шагов вперед…
Ехали весь день, сперва Серым трактом, потом бездорожьем, потом снова Серым трактом, меняя лошадей, останавливались ненадолго. Перед нами веером расходились фальшивые посланники прозреца, так что мы несколько раз проезжали деревни, откуда спешно, выполняя приказание верховной власти, ушли на Китрану все мужчины… Спустя некоторое время мы уже двигались мимо верениц путников, усталых, с покорными лицами, на которых застыло выражение тупой покорности властной силе.
Только сила-то в этот раз была моя. Несколькими ударами я сбил заслонки на плотине и потоки людей устремились на встречу с прозрецом… А вместе с ними три колонны моего войска как прилив наступали на столицу самозваного темного пророка, еще больше усиливая хаос.