Война без победителя
Шрифт:
Перед ним сидели и тихонько переговаривались две пожилые женщины в одинаковых беретах.
– …С Парка культуры еду. Там Сокольническую ветку на юго-западе закрыли.
– Случилось что?
– Случилось. То ли на Спортивной, то ли на Воробьевых горах. И никто толком ничего не знает. Кто-то говорит: фанаты опять буянят, кто-то – теракт, кто-то – обрушение, кто-то – крушение.
– Батюшки, жить-то как страшно стало!
– Ох, не говори…
А может, эти тетки и есть мертвячки? Может, они свой разговор с умыслом затеяли.
По вагону пробирался, с трудом протискивая между пассажирами раздолбанную коляску, безногий инвалид-побирушка – крепкий еще на вид мужик в поношенном камуфляже и с дурацкой кепкой на голове. Скорее всего, нищий пьянчуга, не очень умело косящий под ветерана локального конфликта. Вот кому, наверное, живется легко и просто. Никаких тебе мертвяков, никакой охоты, никаких подпольных хитростей, и самая главная жизненная задача – наклянчить мелочи на бутылку.
Инвалидная коляска подъехала к Дмитрию. Калека, не поднимая головы и пряча взгляд под большим козырьком, дернул его за куртку.
Блин! Не было печали! Дмитрий пошарил в карманах экспроприированной чужой куртки. Пусто…
Его опять настойчиво потрепали.
Не, ну что за наглость, в самом деле?! Колясочник ведь может привлечь к нему внимание мертвяка.
– Отвали! – процедил сквозь зубы Дмитрий.
Инвалид не отвалил. Снова дернул за куртку.
«Может, наш? – подумал Дмитрий. – Из Вольных бомжей-Охотников? Может, сообщить чего хочет?»
– Че надо? – не поворачиваясь к калеке, прошипел он.
– Выйдем на Таганской, Дима, разговор есть, – последовал такой же тихий ответ.
Дима?! Откуда этот безногий его знает? И почему голос кажется таким знакомым?
Дмитрий все же повернулся.
Инвалид поднял голову, показав на секунду свое лицо.
Диспетчер?! Дмитрий чуть не свалился на теток в беретах.
Поезд остановился.
– Таганская, – донеслось из динамиков. – Переход на…
На! Пошло оно все – на!
Пораженный до глубины души Дмитрий вышел из вагона на негнущихся ногах. Следом, вертя руками колеса, выехал Диспетчер. Да, сейчас у него был не тот крутой колясочный транспорт, на котором руководитель Охотничьей базы рассекал по ай-ти центру.
* * *
Они приткнулись в самом конце платформы, стараясь не попасть под камеру видеонаблюдения.
Здесь, на станции, Дмитрий тоже ощутил присутствие Мертвых Братьев. Метис не ошибся: мертвяки проверяли метро. Где-то поблизости явно дежурил орденский Пастух. Это нервировало.
– Долго к тебе присматривался, – первым заговорил Диспетчер. – Думал: ты, не ты? Потом все же решил, что ты. Знаешь, темных очков все-таки маловато, чтобы спрятать рожу.
Дмитрия больше интересовало другое.
– Как ты выбрался с базы? – спросил он.
– Была возможность, – отмахнулся инвалид. Стрельнул взглядом по платформе. – Ты один?
– Да, –
Сейчас он действительно один, а о Вольных трепаться не стоит. Пока, во всяком случае.
– Ну, конечно, – хмыкнул Диспетчер. – Фениксу в наше время трудно найти тех, кому можно доверять.
– О чем ты? – Дмитрий облизнул пересохшие губы.
– Да ладно тебе, – фыркнул Диспетчер. Его глаза внимательно вглядывались в лицо Дмитрия, – мы оба знаем, кто ты. Ведь знаем, правда? Вся база об этом догадывалась. И тебе тоже пора понять. Даже если не объяснили еще. Прошлое возвращается, а, Феникс?
– Ты вытащил меня из поезда, чтобы спросить об этом?
– Нет, у меня к тебе есть предложение.
– И что ты собираешься предложить?
– Вообще-то не я. Сейчас я выступаю в качестве посредника.
– А чьи интересы представляешь?
– Ордена Погасшего Факела. Спокойно, Дима, не дергайся.
Дмитрий увидел пистолет Макарова, на секунду показавшийся из кармана собеседника и снова нырнувший обратно. Судя по встопорщившейся камуфляжной ткани, спрятанный ствол был направлен Дмитрию куда-то в область живота.
– Я однажды уже держал тебя на мушке и упустил, – вновь заговорил Диспетчер. – Больше такого не повторится.
Дмитрий вздохнул. Теперь понятно, какого мертвяка он чувствовал в вагоне и здесь, на станции.
– Так, значит, ты теперь тоже «факел», а, Диспетчер?
Как Ромка, завербованный мертвяками и сливший «телам» всю информацию о базе.
– Да. Показать Знак? – левая рука инвалида потянулась к вороту, однако правая, сжимавшая в кармане пистолет, не шевельнулась.
– Не надо. Поверю на слово. – Краем глаза Дмитрий следил за встопорщенным карманом Диспетчера, но собеседник ошибки не допускал. Пистолет по-прежнему был нацелен на Дмитрия.
Левая рука инвалида-мертвяка все же чуть приподняла воротник. Но вовсе не для того, чтобы продемонстрировать орденское клеймо. Дмитрий заметил под камуфляжной тканью микрофон.
Чуть склонив голову, но не спуская при этом глаз с Дмитрия, Диспетчер быстро пробубнил:
– Таганская. Кольцевая. Последний вагон на Курскую. Феникс здесь. Жду.
О том, кого он мог ждать, гадать не приходилось. Гребаных факерных «факелов», конечно.
– Тебя завербовали? Посмертная жизнь в обмен на сотрудничество?
– Вроде того, – не стал отпираться Диспетчер.
– И как, интересно, мертвяки до тебя добрались? Ты же всю базу залил «тленом»!
– В моем кабинете был выход на поверхность, о котором мало кто знал.
Что ж, Диспетчер, контролировавший Охотничью базу, наверное, имел и время, и возможность позаботиться о пути к отступлению.
– Ну, ты и гад, – процедил Дмитрий. – Затопил базу, а сам сбежал?
– Без ног не очень-то и побегаешь, – зло сверкнул глазами Диспетчер.
– Понятно. «Факелы» сцапали тебя уже снаружи?