Война чувств
Шрифт:
— Какой базар, Георгий Петрович! — пробасил парень.
— Так что ждите. Куры будут, но мелкими партиями. И только в наших двух магазинах. Ждите. Мы постараемся заранее извещать вас о поступлении новой партии. А насчет своих сотрудников… я, конечно, предупрежу, но… — Он посмотрел в глаза тетке, улыбнулся. — А вы бы как поступили на их месте? Не купили бы своей сестре, родственнице? Не судите строго, все мы люди. Но теперь я позабочусь о том, чтобы большая часть кур попадала в руки именно наших покупателей.
Кажется, убедил народ. И на душе стало легче — жизнь продолжается, работа радует, прибыль растет. А то, что дома творится… дома и будет об этом думать.
— Что значит босс! — с восхищением сказал Угрюмов, когда они поднимались по служебной лестнице на второй этаж. — Пришли — и сразу все проблемы урегулировали.
— А что значит менеджер, который ни мычит, ни телится? Я велел вчера предоставить мне перспективный договор с Панченко, анализ продажи опытной партии. Где то, где другое?
— Пивное производство работает, завтра-послезавтра начнем продажу. Обязательно устроим рекламную акцию, с дегустацией, агитацией и лотереей. А что касается кур… так мы знали, что вы были вчера в торговом зале, сами все видели.
— Ты звонил Панченко?
— Тарасов сам хотел, он же главный.
— Ко мне его, немедленно. С проектом договора и всеми просчитанными до копейки вариантами.
Попросив Ирину Матвеевну сварить кофе, Епифанов позвонил Канарцу в его офис.
Илья Игнатьевич Варзин (в блатном миру — Канарец) владел автомастерской и магазином, торгующим запчастями к иномаркам. Особыми успехами в бизнесе не блистал, да и не нужно было ему блистать — он был «хозяином» небольшого района в Текстильщиках, который отвоевал в долгих и кровавых разборках. А это в Москве, почти, то же самое, что купить пару метров государственной границы, ибо все коммерческие предприятия, расположенные в этом районе, платили ему дань. Это признавали естественным и законным все криминальные группировки Москвы и Подмосковья. Времена кровавых схваток закончились, «хозяева» по-настоящему заботились о процветании своих бизнесменов (разорится — так это ж убыток! А пойдет в гору — дополнительная прибыль!). Теперь главным принципом стало уважение чужого суверенитета и невмешательство в дела других «хозяев» земли московской. Менты тоже так считали, им проще с таким раскладом.
Но Илья Игнатьевич был человеком старомодным, привык к почитанию и уважению собственной персоны (а за что ж он пятнадцать лет отсидел в лагерях?), в бизнесе не шибко разбирался, но своенравных бизнесменов любил наказывать. Правда, были у него грешки перед криминальным сообществом, в прежние годы иногда шел на крайние меры, которые кое-кого из сильных мира сего крепко раздражали. Да только не знали они, что это дело рук хитрого Канарца, а вот вездесущий Зеленин знал об этом. И мог наказать старика. Давно б его кончил, если бы не знал — за ним и криминал, и спецслужбы, такого тронь — и кранты тебе. Нельзя, значит.
А вот борзого Епифанова можно и нужно наказать, если договориться с Зелениным. Потому, когда Епифанов позвонил, разговаривать с ним не стал: уже звонил Зеленин и сказал, что можно. Теперь какой разговор? Теперь наказывать нужно, а потом разговаривать.
Епифанов не очень огорчился этим. Тарасов пришел с полными выкладками насчет перспектив сотрудничества с Панченко. Новые птицефабрики — вполне реальная идея, если взять выгодный кредит. Уже в конце следующего года пойдет прибыль, и она будет расти. А вот насчет прочих идей, свинофермы и коровника лучше подождать. Когда будет возвращен кредит, можно подумать о дальнейшем расширении сотрудничества. К тому же неизвестно, будет ли пользоваться свинина и говядина Панченко таким же спросом по более высоким ценам. С курами все ясно: преимущество вкуса налицо.
— Просмотрите мои расчеты, Георгий Петрович, убедитесь, что я прав, — сказал Тарасов.
— Просмотрю. Что с пивом? На очереди у нас этот вопрос.
— Со всеми инстанциями проблемы решены. Завтра будет готова первая партия «Текстильщиков». Рекламная акция начнется в семнадцать ноль-ноль. Учтем опыт вчерашней, все сделаем в лучшем виде. Мой помощник сейчас разрабатывает сценарий.
— Не забудь пригласить инстанции, обеспечь подарочными наборами нашего пива. Перспективы?
— Подарочными — само собой. А насчет перспектив… Страшно даже подумать. Во-первых, качество. Я вам говорил, что уже пробовали, пиво — обалденное на вкус. Во-вторых, местный патриотизм. В-третьих, цена. Прибыль потечет рекой и без Центрального телевидения. Не удивлюсь, что скоро нам придется расширять это производство.
— Минусы?
— Непастеризованное, живое пиво долго не может храниться. Главное — просчитать конкретный спрос и оптимизировать производство. Не сезон, возможны перепады. Летом пойдет на ура, сомнений нет, а вот поздней осенью… Ажиотаж может смениться апатией.
— Работай в убыток, будет спрос — увеличивай производство согласно динамике спроса.
— Понял.
— Колбасное производство?
— Тут сложнее. Ветеринары лютуют, и всем нужно дать, СЭС тоже хочет иметь свою долю.
— Что у нас там?
— Помещения готовы, монтируется оборудование. Макс обещал с поставками, но…
— А если законсервировать это дело? Кредит мы не брали, подождем, пока Панченко…
— Законсервируем бабки, Георгий Петрович. А они должны работать, прибыль приносить.
— Не страшно. Пиво их вернет. А с помощью Панченко мы устроим производство куриных рулетов, куриной колбасы в тех же помещениях и на том же оборудовании. Пока только куриной продукции. А потом и другой.
— Я подумаю над этим вопросом. Честно говоря, всем нам будет проще сосредоточиться на пиве и курах Панченко. Остальное просчитаю и завтра принесу доклад.
— Хорошо, Паша. Кстати, ты знаешь о том, что случилось вчера с посланцами Канарца?
— Все это знают. Они же шли через торговый зал…
— Предупреди охрану. Канарец — человек тупой и злобный. Способен наехать в любое время.
— Понял, Георгий Петрович. А за вчерашнее — простите. Попробовали курицу Панченко вначале сами и… честно говоря, не хотелось отдавать ее покупателям. А когда отдали — народ разметал всех его кур. Ну мы и зажарили еще одну, а под это дело…
— Все нормально, Паша, я тебе не партком. Спасибо за анализ, работай дальше.
Когда Тарасов ушел, Епифанов позвонил Панченко:
— Вася, привет. Как жизнь фермерская?
— Жорка? Привет, отлично. Какими торговыми перспективами порадуешь?
— Вася, я сегодня предотвратил бунт покупателей, они едва не линчевали моего менеджера, и знаешь почему?
— Догадываюсь.
— Все отлично, куры ушли влет. Готовь следующую партию, и надо думать о расширении сотрудничества.
— Какие проблемы, Жора? Приезжай, все обсудим.
— Сегодня не могу, я приглашен на день рождения. Давай завтра?