Война и мир Закавказья за последние три тысячи лет
Шрифт:
Далее процитирую абхазского историка профессора С.З. Лакобу: «Раковский, безусловно, был вполне осведомлен об абхазских планах. Сталин в это время начинал борьбы с Зиньевым и Каменевым, а в рядах партийной бюрократии вовсю шептались о возможном союзе Сталина с Троцким. Авель Енукидже и Нестор Лакоба искренне надеялись на перемену курса, и оба, по словам Троцкого, «подняли головы». На предстоящем съезде, который готовился принять Конституцию Абхазии, должны были присутствовать Л. Троцкий, А. Мясников, С. Могилевский, Г. Атарбеков и другие видные деятели партии. Однако 22 марта 1925 г. «Юнкерс», на котором вылетели Мясников, Могилевский и Атарбеков, пилотируемый летчиками Шпилем и Сагарадзе, загорелся в воздухе и рухнул вблизи тифлисского аэродрома. В тот же день Лакоба выступил на траурном заседании Совнаркома. Большую речь по поводу трагической гибели своих друзей произнес 23 марта на митинге в Сухуме Троцкий, который прозрачно намекнул на убийство: «…Какая-то техническая случайность, а может быть, и не случайность, – мы пока что причин этой катастрофу не знаем – во всяком случае, что-то постороннее, лежащее вне борьбы, вне обычной жизни, вне организма этих товарищей, что-то внешнее пересекло одним ударом их жизнь… Вряд ли мы дознаемся когда-либо с точностью о действительных причинах гибели. Ведь живых свидетелей того, что произошло, нет!»
Наиболее видной фигурой среди погибших был А. Мясников, член Президиума ЦИК СССР, член Реввоенсовета СССР, бывший секретарь Закавказского крайкома. Ключевые посты занимали С. Могилевский, председатель Закавказской ЧК, и Г. Атарбеков, уполномоченный СССР в ЗСФСР. Троцкий тогда говорил о Мясников: «Он летел сюда, в Абхазию, на Съезд Советов, но, к несчастью, не долетел…»
Этой акцией Сталин решал сразу несколько задач, и заместитель Могилевского по Закавказской ЧК Л. Берия получил соответствующий приказ. В свое время кадровый чекист Сурен Газарян заявил по этому поводу: «История когда-нибудь прольет свет на это дело и выявит зловещую роль Берия». После гибели своих единомышленников, которую он назвал «тройным ударом», Троцкий спешно выехал из Сухума в Тифлис». [73]
73
Там же. С. 88–89.
Председатель Совнаркома Нестор Лакоба правил в Абхазии, старясь меньше оглядываться как на Тифлис, так и на Москву. И республика под его руководством быстро возрождалась. Академик И.И. Вавилов в 1932 г. говорил: «На примере маленькой Абхазии можно видеть, как быстро советская страна становится высококультурной, как быстро изменяется лик земли. Абхазское правительство под просвещенным руководством уважаемого Нестора Аполлоновича Лакоба всегда проявляло исключительное внимание к науке, всемерно привлекая всесоюзные научные учреждения и создавая свои научные исследовательские институты и станции в советской Абхазии».
Н.А. Лакоба к решению проблем подходил творчески, принимая во внимание местные особенности. Так, например, он не допустил в Абхазии насильственной коллективизации. В отличие от других районов страны в Абхазии этот процесс завершился гораздо позднее, только после смерти Лакоба. Он прямо говорил: «Не нажимать на колхозы», и считал, что с коллективизации во вверенной ему республике нельзя торопиться, поскольку «кулака у нас нет, а потому вопрос о ликвидации кулака как класса отпадет».
Недоброжелатели отправили на Нестора Аполлоновича несколько доносов в Москву. Но неожиданно для всех Лакоба поддержали Сталин и Орджоникидзе. 19 октября 1929 г. Сталин обвинил Абхазский обком в том, что он «не учитывает специфических особенностей абхазского уклада, сбиваясь иногда на политику механического перенесения русских образцов социалистического строительства на абхазскую почву». Однако Сталин не удержался и от критики: «Ошибка т. Лакоба состоит в том, что он а) несмотря на свой старый большевистский опыт, сбивается иногда в своей работе на политику опоры на все слои абхазского населения (это не большевистская политика) и б) находит возможным иногда не подчиняться решениям обкома (это тоже не большевистская политика). Фактов не привожу, так как они общеизвестны. Я думаю, что т. Лакоба может и должен освободиться от своих ошибок. Я думаю, что обком должен помочь т. Лакоба в этом деле, а т. Лакоба должен признать без оговорок руководящую роль обкома во всех делах абхазской жизни». [74]
74
Там же. С. 102.
В то время как в СССР повсеместно наблюдался рост бюрократизма, Лакоба «продолжал принимать людей не только в правительстве, но и прямо на улице, в кофейнях, на набережной, по дороге домой. К нему подходили старики и беспризорники, табаководы и беглые абреки. Он свободно общался с людьми, обладал большим чувством юмора. Так, на одном из совещаний Лакоба говорил: «Мы организовали Совнархоз. К нам приходят крестьяне и спрашивают: кто такой Совнархоз – абхазец или мингрелец-»
При нем открылись абхазские, русские, греческие, грузинские, эстонские, армянские национальные школы, техникумы, театры. Большую помощь народ Абхазии оказал голодающим Поволжья, Крыма и Кубани. Тысячи беженцев, сотни сирот были спасены от смерти крестьянами.
Нестор помогал даже местным… князьям и дворянам, которые оказались в затруднительном материальном положении Бывший личный секретарь Нестора А.М. Буланов показывал в 1954 г.: «…Не велось в Абхазии какой-либо борьбы с абхазскими князьями, которые чувствовали себя свободно, и это бросалось в глаза. В 1924 году я несколько раз был свидетелем того, как в Совнарком Абхазии приходил князь Александр Шервашидзе, и Нестор Лакоба принимал его. Кроме того на прием к Нестору Лакоба приходили князья Эмухвари, Эшба, крупная домовладелица Дзапшипа. О чем они говорили с Нестором Лакоба, я не знаю, но видел, как Шервашидзе, Дзяпшипа по запискам Нестора Лакоба получали деньги в бухгалтерии Совнаркома. В бухгалтерии говорилось, что им выдавали пособие…»». [75]
75
Там же. С. 102–103.
Постановлением ЦИК СССР от 15 марта 1935 г. Абхазская АССР была награждена орденом Ленина. Такой же орден получил и Н.А. Лакоба. Но церемония награждения состоялась на год позже, в Сухуме, в дни празднования 15-летия советской Абхазии. В том же решении ЦИК СССР говорилось о награждении орденом Ленина Грузинской ССР и Л.П. Берия.
В 1935–1936 гг. Лакоба постоянно ставил перед Сталиным вопрос о включении Абхазской АССР в состав РСФСР, что очень сильно раздражало Кобу, о чем сохранилось множество свидетельств. Так, М.Х. Гонджуа вспоминал: «Поскольку я находился в течение длительного времени на ответственной партийной работе, то мне известно, как происходила борьба против Н. Лакоба и его сторонников. Должен прежде всего сказать, что центральным вопросом, вокруг которого происходила борьба, – это было открыто не высказываемое нигде мнение о том, что Абхазия должна входить непосредственно в РСФСР, не быть в составе Грузинской ССР. Поэтому прошлое руководство Грузии, и в частности Берия, боялись, как бы Абхазия не вышла из состава Грузинской ССР. Поэтому принимались все меры к тому, чтобы опорочить Нестора Лакоба». [76]
76
Там же. С. 111.
Но для такой позиции у Лакоба были серьезные основания. Один из его соратников, Д.И. Джергения, в августе 1937 г. показывал на допросе: «Мы считали. Что политика, проводимая ЦК Грузии в Абхазии, есть не что иное, как желание ЦК КП(б) Грузии и его руководителя Берия превратить Абхазию в неотъемлемую часть Грузии и заселить ее грузинами».
Это проявлялось и во внешних, на первый взгляд безобидных акциях. Но народ Абхазии расценивал их как грубые попытки вмешательства во внутреннюю жизнь их республики. Так, в протоколе допроса С.С. Туркия от 21 июля 1937 г. говорится: «Кажется, в 1935 г. были введены единые номерные знаки для автомашин с надписью «Грузия» для Грузии с автономными республиками. Как только получили эти знаки в Сухуми, Н. Лакоба воспретил автоинспекции их реализовывать, а сам начал телеграфно ставить вопрос перед Тбилиси о введении для Абхазии отдельных номерных знаков с надписью «Абхазия». Этого он добился».
Согласно правительственному сообщению, 28 декабря 1936 г. в 4 часа 20 минут утра в Тбилиси от сердечного приступа скончался председатель ЦИК Абхазской АССР Н.А. Лакоба. Ему было 43 года.
Однако многие русские и абхазские историки уверены, что Лакоба был отравлен Берия, в доме которого ужинал Нестор Аполлонович.
После осмотра трупа Лакоба его личный врач Иван Григорьевич Семерджиев сказал: «Нестор отравлен». Все внутренности, желудок, печень, мозг и даже гортань были изъяты врачами.
После смерти Лакоба был объявлен врагом народа. Начались аресты его соратников, друзей и родни.
После гибели Лакоба начался процесс «грузинивания» Абхазии. В первую очередь это стало проявляться в кадровой политике. Один из ближайших сподвижников Берия С.С. Мамулов позднее вспоминал: «Я наблюдал, что Берия и Лакоба внешне соблюдали хорошие отношения, а после смерти Лакоба Берия на бюро ЦК стал прямо заявлять, что в Абхазию нужно больше посылать работников мингрельцев, так как в Абхазии абхазцев мало и чуть ли не меньшинство. Ранее этого Берия не заявлял». То же показал и А.М. Дедян: «Я хочу отметить, что Н. Лакоба правильно проводил национальную политику в Абхазии. В период его деятельности в СНК Абхазии его заместителями были греки, армяне, мингрельцы. Но после «лакобовского процесса» в 1937 г. стала проводиться со стороны Берия такая политика, что армянин, русский, грек не могли найти работу в Абхазии. Все ответственные посты стали заниматься только грузинами, мингрельцами». [77]
77
Там же. С. 116.