Война и мир Закавказья за последние три тысячи лет
Шрифт:
В начале 1937 г. председателем ЦИК Абхазии стал А.С. Аграба. При нем в Абхазии начались массовые аресты. Аграба долгое время работал в аппарате Закавказской ЧК и были приближенным Берия, а после назначения последнего на пост первого секретаря ЦК Грузии стал председателем Закавказского ГПУ.
Историк Марк Блиев писал о 20—30-х годах ХХ века: «Концепция государственности, по которой Грузия делилась на метрополию и сателлитов-колонии, была неизменной и устойчивой. Особенно это сказывалось в налоговой политике, где также основная тяжесть налогового бремени ложилась на сателлитов и более щадящие налоги вводились для грузинских районов. По мере усиления в СССР тоталитарного режима и возвышения Сталина до роли «вождя всех народов» в Грузии наращивались националистические силы. Сталин становился для грузинского общества символом особого превосходства, благодаря которому происходил дальнейший расцвет грузинской фанаберии. Идеология особой исключительности, господствовавшая
Национал-шовинистической политикой являлось финансирование экономики Южной Осетии по остаточному принципу. Несмотря на наличие богатых залежей цветных металлов, строительных материалов в Южной Осетии, автономная область держалась на традиционных сельскохозяйственных формах экономического развития. В этих условиях не приходилось ставить вопросов повышения материального благосостояния народа, строительства предприятий, жилых домов, школ и культурно-просветительных учреждений. Цхинвали, столица автономной области, производила впечатление полузабытого районного центра. Имея поблизости превосходные источники питьевой воды, которая по трубам поступала в Гори, жители Цхинвали постоянно испытывали недостаток в водоснабжении». [78]
78
Блиев М. Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений. С. 383–384.
В 1926 г. из бюджета Грузинской ССР на душу населения внутренней Грузии приходилось 9,3 рубля, на Абхазию – 5,6 рубля, на Аджарию – 7,3 рубля, а на Южную Осетию – всего 4,2 рубля.
Бюджет Грузии с каждым годом возрастал, но пропорция распределения его по административным образования оставалась такой же неравномерной. Так, в 1928 г. для Южной Осетии на душу населения отпускалось 9,2 рубля, в то время как в Грузии-метрополии (без Тифлиса) эта сумма составляла 15 рублей.
«Колониальное положение Южной Осетии особенно сказывалось в области школьного образования. В грузинской исторической литературе немало страниц посвящено тому, как Османская империя, господствовавшая в Западной Грузии, занималась отуречиванием грузин. Словно подражая турецким завоевателям, накануне 1944 учебного года, когда Советская страна все еще продолжала вести тяжелую войну с фашизмом, власти Грузии перевели школьное образование на русский и грузинский языки, запретив при этом преподавание на осетинском языке. Таким образом, осетинских учеников заставляли учиться по школьным учебникам, составленным на двух разных языках и изданным на ничего общего не имеющих алфавитах.
Школьное образование осетинских детей было особенно затруднено, когда в 1949 году на грузинский и русский языки были переведены также начальные классы югоосетинских школ. Это при том, что в Северной Осетии, где проживало около 12 тысяч грузин, власти республики открыли грузинскую школу и не забывали ее опекать…
В 1955 году первый секретарь Юго-Осетинского обкома партии А.Г. Имнадзе по поручению ЦК КП Грузии дал указание о переводе делопроизводства на территории Южной Осетии на грузинский язык. Дело здесь дошло до изъятия в Юго-Осетинском педагогическим институте всей литературы, изданной на осетинском языке. Введение делопроизводства на грузинском языке сопровождалось сменой кадров – во всех сферах государственной службы, в особенности в правоохранительных органах – вместо осетинских работников подбирались кадры грузинской национальности. Подобная политика особенно быстро набирала темпы при первом секретаре ЦК КП Грузии А. Мгеладзе, не скрывавшем своего негативного отношения к Юго-Осетинской автономии. Малейшее недовольство, которое высказывалось по поводу национальной дискриминации, проводившейся руководством Грузии, немедленно пресекалось правоохранительными органами – сажали в тюрьму без суда и следствия…
Обстановка на уровне первого эшелона власти несколько изменилась лишь после того, как в 1956 году Президиум ЦУ КПСС принял специальное постановление «Об ошибках и недостатках в работе ЦК КП Грузии». Это был единственный случай, когда открыто заговорили о грузинском национализме, хотя он никогда не сходил в истории Грузии с политической сцены. Постановление Президиума ЦК КПСС, нами упомянутое, имело несомненное значение, однако было видно, что оно носит временный характер. Грузинский национал-шовинизм, имеющий глубокие исторические корни, нельзя было изжить партийными постановлениями, какими бы они ни были принципиальными. Национальные болезни лечатся, очевидно, иными способами. Нет, по-видимому, готовых рецептов от этой чумы, одно лишь ясно – дело самой нации, чем ей болеть, главное, чтобы жертвами ее не становились другие народы. Стоит отметить, что несмотря на грузинский шовинизм,
79
Там же. С. 384–386.
Несколько слов стоит сказать и о межконфессинальных спорах в Грузинской ССР. После вхождения Грузии в состав Российской империи Грузинская Церковь утратила свою автокефалию. Несмотря на то, что грузины единодушно приветствовали присоединение своей Церкви к Русской Церкви, осуществлено это было антиканоническим путем – решением светской власти. Последний грузинский Католикос Антоний V (1810) получил звание члена Святого Синода, но удержал за собою и звание Католикоса. Через год он был уволен на покой (1811 г.), а звание Католикоса упразднено. Согласно императорскому распоряжению, Русский Синод назначил вместо него экзарха Иверии, митрополита Мцхетского и Карталинского (с 1818 г. – «экзарх Грузии архиепископ Карталинский и Кахетинский»).
В начале XX века грузины начали ставить вопрос о восстановлении автокефалии своей Церкви. Этот вопрос рассматривался в 1908–1907 гг. на Предсоборном Присутствии, которое отнесло его к компетенции предстоящего Поместного Собора Русской Православной Церкви.
После Февральской революции 1917 года, 12 марта грузинские епископы, духовенство и миряне, собравшись в Мцхете в кафедральном соборе Двенадцати Апостолов, без благословения Святейшего Синода РПЦ приняли решение о восстановлении церковной автокефалии в Грузии, а до тех пор, пока будут проведены выборы Католикоса Грузинской Церкви, они назначили ее местоблюстителем епископа Горийского Леонида. Под его председательством было установлено временное управление Грузинской Церкви, состоявшее из духовенства и мирян.
А в сентябре 1917 г. духовенство и народ избрали Католикосом всея Грузии епископа Кириона, грузина по национальности, и приступили к установлению новых митрополичьих и епископских кафедр, а также к избранию новых епископов. Произошел разрыв молитвенно-канонического общения с Русской Церковью, продолжавшийся 25 лет, вплоть до избрания Патриарха Всероссийского Сергия. Это избрание послужило для Католикоса Грузии благим предлогом, чтобы возобновить сношения с Русской Церковью по вопросу об автокефалии. Телеграммой поздравляя Сергия со вступлением на Патриарший престол, Святейший Каллистрат выразил пожелание и надежду, что «отныне Православные Церкви-сестры будут жить в мире и общении между собой во славу Божию, согласно работая на ниве Христовой». В ответ на телеграмму Патриарх Сергий направил в Тифлис в качестве своего представителя архиепископа Ставропольского Антония для всестороннего выяснения дела и дал Преосвященному поручение в благоприятном случае вступить от лица Патриарха и всей Русской Церкви в евхаристическое общение со Святейшим Католикосом и подведомственным ему духовенством.
И вот в воскресенье, 31 октября 1943 г., давно желанное примирение двух Церквей состоялось. В древнем кафедральном соборе в Тбилиси в этот день торжественно совершал Божественную литургию Святейший Католикос Патриарх Грузии в сослужении с представителями грузинской иерархии и грузинского духовенства, а вместе со всеми служил и приобщался Святых Христовых Тайн русский архиепископ Антоний. По прибытии в Москву архиепископ Антоний доложил Патриарху и Священному Синоду о своих переговорах в Тбилиси, благополучно завершившихся совместным евхаристическим служением.
Заслушав доклад, Патриарх и Священный Синод Русской Церкви 19 ноября 1943 г. постановили: «Молитвенное и евхаристическое общение между обеими автокефальными Церквами-Сестрами, Русской и Грузинской, к нашей общей радости, считать восстановленными». [80]
Глава 11
«Кавказский козырь» Абвера
16 марта 1921 г. в Батуме состоялось Учредительное собрание грузин. Оно состояло из политиков, бежавших из Тифлиса от Красной Армии. Собрание постановило отправить меньшевистское правительство в эмиграцию. Также был утвержден новый, сокращенный состав правительства. В него вошли: Ноэ Жордания (председатель правительства), Евгений Гегечкори, Ноэ Рамишвили, Ноэ Хомерики и Константин Канделаки. Вместе с правительством эмигрировали многие члены Учредительного собрания Грузии.
80
«ЖМП». 1944. № 3. С. 7.