Война Калибана
Шрифт:
Холден смотрел на нее со страной улыбкой.
— Конечно. Когда оденешься, зайди ко мне в механическую мастерскую.
— Роджер, — ответила Бобби и свалилась вниз по трапу.
Она непозволительно долго нежилась под душем, потом переоделась в красно-серую форму, заскочила на камбуз за чашечкой кофе и отправилась к мастерской. Холден уже ждал ее. На одном из верстаков лежал ящик размером с чехол от гитары, а на палубе у его ног стоял контейнер побольше. Увидев вошедшую Бобби, капитан похлопал по ящику.
— Это тебе. Мне показалось, что тебе у нас чего-то не хватает.
Бобби
— Потрясающе! — у Бобби перехватило дыхание. — Но без заряда это просто неуклюжая дубинка…
Холден пнул ногой контейнер.
— Пять тысяч двухмиллиметровок с зажигательными головками.
— Зажигалки?
— Не забывай, я тоже повидал монстра вблизи. Бронебойные снаряды совсем не годятся. Они только уменьшают повреждение мягких тканей. Но высоколобые вставляют в монстров зажигательные бомбы, вот я и решил, что огня они боятся.
Бобби достала из ящика тяжелое оружие и опустила его на пол рядом с недавно собранным скафандром.
— Черт, а ведь точно!
Глава 47
Холден
Холден сидел перед панелью управления боем на командной палубе и наблюдал, как готовится Рагнарек [37] Адмирал Соутер, принадлежащий, по заверениям Авасаралы, к хорошим парням, пристроился к их маленькой, но разрастающейся эскадре по пути к Ио. На орбите спутника их поджидала дюжина кораблей адмирала Нгайена. Сюда же спешили от Сатурна и из Пояса корабли Марса и ООН. Когда все соберутся, в зоне боевых действий будет тридцать пять тяжелых кораблей и десятки мелких перехватчиков и корветов вроде «Росинанта».
37
Рагнарек— конец света в скандинавской мифологии.
Три дюжины тяжелых кораблей. Холден, как ни старался, не смог припомнить флотских маневров такого масштаба. Считая флагманы адмиралов Нгайена и Соутера, здесь соберутся общим счетом четыре дредноута класса «Трумэн», и еще марсиане приведут три линкора класса «Доннаджер», каждый из которых в состоянии уничтожить население целой планеты. Кроме них, у Марса будет сборище крейсеров и истребителей. Боевой мощью они уступают линкорам, но, чтобы превратить «Росинант» в пар, хватит и их. А Холдена, честно говоря, это обстоятельство тревожило больше всего.
На бумаге самой сильной оказывалась его команда. Совместно Соутер и Марс превосходили Нгайена как два к одному. Но сколько земных кораблей согласятся открыть огонь только потому, что так велели один адмирал и один опальный политик? Вполне возможно, что, когда дойдет до боя, на многих кораблях ООН случится непредвиденная поломка связи и они станут наблюдать со стороны, ожидая, чем все кончится. И это еще не худший вариант. Хуже будет, если корабли Соутера, увидев, как марсиане убивают землян,
И кончится это кровавой баней.
— У нас вдвое больше кораблей, — сказала Авасарала, прочно обосновавшаяся у поста связи.
Холден хотел возразить, но передумал. Старухе необходимо верить, что все ее усилия были не напрасны, что они окупятся, когда подойдут флоты, и этому шуту Нгайену придется сдаться перед превосходящими силами. По правде сказать, ее версия была не более и не менее фантастичной, чем его. Никто не знает наверняка, пока не узнает наверняка.
— Долго еще? — спросила Авасарала и сделала глоток из груши с жидким кофе, который повадилась варить вместо чая.
Холден собрался указать на набор данных, выведенных «Роси» на все экраны, но не стал. Авасарала не просила показать, как узнать самой. Она хотела услышать его мнение. Не привыкла собственноручно нажимать кнопки. И считала, что превосходит его в ранге. Холден задумался, как должна выглядеть в этой ситуации цепь подчинения. Сколько самозваных капитанов краденых кораблей требуется, чтобы уравняться в полномочиях с опальным чиновником ООН? Головоломка для суда на несколько десятилетий.
Впрочем, он был несправедлив к Авасарале. Она вовсе не собиралась ему приказывать. Просто оказалась совершенно неподготовлена к подобным ситуациям, почувствовала себя бесполезной и попыталась хоть как-то восстановить положение. Перестроить окружение, чтобы оно не противоречило ее представлению о самой себе.
А может, ей просто нужно было услышать человеческий голос.
— Осталось восемнадцать часов, — сказал Холден. — Большая часть кораблей, не принадлежащих к нашей эскадре, нас обгонит. А те, что не обгонят, прибудут, когда все уже кончится, так что о них можно не думать.
— Восемнадцать часов. — В голосе Авасаралы звучало нечто похожее на трепет. — Космос охрененно велик. Повторяется старая история.
Холден не ошибся. Ей просто хотелось поговорить, и он поддержал беседу.
— Что за история?
— С империями. Каждая империя разрастается, пока не оказывается слишком широка, чтобы дотянуться до окраин. Все началось с драки за лучшую ветку. Потом мы слезли с дерева и стали драться за несколько километров леса. Потом кто-то оседлал коня, и империи выросли до сотен, а то и тысяч километров. Корабли открыли империям доступ за океан. Двигатель Эпштейна дал нам внешние планеты…
Она замолчала и настучала что-то на панели связи; не объяснила, кому посылает сообщение, а Холден не стал спрашивать. Закончив, Авасарала заговорила снова:
— Но история вечно повторяется. Как бы хороша ни была ваша техника, рано или поздно вы завоюете территорию, которую не сумеете удержать.
— Вы о внешних планетах?
— Не о них конкретно, — тихо и задумчиво отозвалась она. — Я толкую о концепции империи. Британия не смогла удержать Индию и Северную Америку, потому что какого хрена люди станут слушать короля за шесть тысяч миль от них?
Холден повозился с носиком вентиляции на панели, направив струю воздуха себе в лицо. Ветерок попахивал озоном и смазкой.