Война кланов
Шрифт:
Мать и тети нежно опекали слоненка, который с любопытством открывал для себя мир. Ему понадобится по меньшей мере два года, чтобы научиться пользоваться своим хоботом, пока еще кажущимся ему таким громоздким, но обещавшим стать настоящей рукой, на удивление гибкой. Членов клана связывали родственные узы, так что это была большая и дружная семья. Это было в одно и то же время их силой и слабостью, поскольку чужак просто не мог стать здесь своим. Смерть же члена клана становилась настоящей трагедией и сопровождалась многочисленными долгими траурными обрядами, которые слоны переняли в Абидосе в те времена, когда он назывался Слоновьей горой.
Пожилая повелительница клана вспоминала о веселых прогулках своих соплеменников по окрестностям. Она возглавляла шествие, малыши двигались в центре группы, не опасаясь нападения хищников. Счастливое время, когда клан был силен и потому был полновластным хозяином саванны…
Трубный рев сородича прервал ее размышления.
Сигнал тревоги!
Слониха взошла на возвышение, откуда могла обозревать окрестности. Вот уже несколько лет ее соплеменники избегали покрытых растительностью равнин, наводненных львицами, и предпочитали вершины холмов.
Решится ли Лев объявить ей войну? У клана Слонихи еще были силы защищаться, поэтому этот конфликт вполне мог разрешиться в ее пользу.
Появился дозорный с утешительной вестью:
— Сюда идет Газель!
Внешний вид двух повелительниц кланов являл собой разительный контраст: Газель — молодая, стройная, красивая и хрупкая; Слониха — пожилая, грузная, морщинистая, несокрушимая.
— Ты обычно приносишь хорошие новости, которые в результате оказываются не так уж и хороши! — сказала Слониха серьезным тоном, хорошо поставленным голосом.
Газель знала, что ее собеседница удивительно прозорлива. Члены ее клана даже на расстоянии умели обмениваться мыслями. Не стоило и пытаться обмануть пожилую владычицу.
— Первое впечатление бывает обманчивым! У меня нет повода для радости, — призналась дипломатка.
— Абидос подвергся нападению, не так ли?
— Орикс потерпел неудачу.
Слониха вздохнула.
— Он не умеет сдерживать свою агрессивность, и это в конце концов приведет его к гибели. Я полагаю, шакал предпринял необходимые меры?
— Он усилил защиту Абидоса, а я получила от Быка и Льва обещание, что они выступят в защиту города, если кто-то снова вздумает на него напасть.
Слониха поморщилась.
— Бык наращивает военную мощь, чтобы отбить у кого бы то ни было желание на него нападать, а Лев лжет, вводит тебя в заблуждение.
— Я полагала, что именно это ты и скажешь, — призналась Газель. — Но мне гак хотелось верить в их искренность!
Мудрость Слонихи поражала глав кланов. Высказывая свое суждение по тому или иному поводу, она учитывала то, что было скрыто от разумения остальных, а потому ей можно было доверять безоговорочно.
— Как бы то ни было, ты прекрасно потрудилась, — сказала она. — Кланы прислушиваются к тебе, поскольку ты не ищешь собственной выгоды и не покушаешься на чужую собственность. Благодаря тебе мир сохранен.
— Я сказала Льву, что намереваюсь встретиться с тобой. Пусть поумерит свои амбиции! Если ты тоже пообещаешь защищать Абидос, надежда на светлое будущее окрепнет.
— Мне не по душе эти игры в лжесоюзы, они ставят под сомнение наши договоренности, но другого выхода нет. Не останавливайся на достигнутом, Газель, продолжай вести диалог со всеми кланами. Пока это будет происходить, никто не отважится на новую авантюру, опасаясь плачевных последствий.
— Но если это случится, твой клан выступит против агрессора?
— Разумеется.
Газель вздохнула с облегчением. Решительный настрой Слонихи смягчит напряженность в отношениях Льва и Быка.
— Шакал выяснил, кто виновен в уничтожении клана Раковины? — спросила пожилая дама.
— Его усилия не увенчались успехом.
— И это внушает тревогу. Незнание правды — серьезный недуг, который может для всех оказаться фатальным. Не говоря уже о таком серьезном событии, как исчезновение Долины Препятствий. Я ощутила сильное волнение, но так и не поняла, что или кто стал тому причиной. Разумеется, Бык этого сделать не мог, поскольку тем самым он лишил бы себя зашиты, надежность которой сложно переоценить; а Лев ни за что бы не решился зайти так далеко на Север, к самым болотам. И снова истина ускользает от нас; туман сгущается, Газель, и я не уверена, что нам удастся его рассеять. В мир пришла неизвестная сила, природа которой нам пока непонятна.
— И который из кланов породил ее?
Слониха закрыла глаза, ища ответ в глубинах своего сознания.
— Она пришла не отсюда.
Такой ответ озадачил Газель.
— Не отсюда? Я не понимаю.
— Ты прекрасно все понимаешь! Нашему миру грозит опасность, причем изнутри. Да, между кланами могут начаться распри. Но я опасаюсь новой беды, перед лицом которой мы окажемся бессильными.
Газель вздрогнула.
— Ты можешь выразиться точнее?
— Мои попытки это сделать наталкиваются на непреодолимое препятствие. Но не принимай близко к сердцу мой пессимизм. Объяви всем, что я готова поддерживать существующее равновесие; и если потребуется, я применю силу.
Эти слова обрадовали Газель. При безусловной поддержке Слонихи ее дипломатические маневры будут еще эффективнее.
Однако пожилая повелительница ни словом не обмолвилась своей гостье о том, что тяжело больна и не надеется выздороветь.
У Шакала, казалось бы, появился повод для радости: Газель только что сообщила ему, что отныне Абидос пребывает под тройной защитой — Слонихи, Льва и Быка. Безумная авантюра Орикса привела к тому, что самые сильные кланы были вынуждены объявить о своем нейтралитете ради сохранения статус-кво. Мечты о новых завоеваниях были подавлены в зародыше, и Крокодил, которого многочисленные шпионы не преминули проинформировать о случившемся, уже не мог помышлять о сражениях со своими противниками. Что до Орикса, то даже если бы он за короткий срок смог собрать боеспособную армию, ему пришлось бы утолять жажду действий долгими гонками по просторам пустыни.
Да, Шакалу впору было радоваться успеху, сопутствующему Газели при исполнении благородной миссии. И все же, вспоминая членов своего клана, павших во время обороны Абидоса, он испытывал сильное беспокойство.
И причиной этого беспокойства была не хрупкость существующих договоренностей. Мир всегда был непрочен, но всеобщими усилиями его удавалось сохранять. И на этот раз, вопреки таким вопиющим фактам, как гибель клана Раковины и нападение Орикса, его удалось сберечь.
Шакал предчувствовал появление новой угрозы, которую пока не мог четко определить. Однако он знал, что появилась некая сила, не имевшая никакого отношения к кланам, и эта сила продолжала расти. Но разве можно победить врага, о котором тебе ничего не известно?