Война мага. Том 3: Эндшпиль (с иллюстрациями)

Перумов Ник

А выбирать придётся. И он, Император, не может ошибиться.

Отряд миновал первую, ближайшую к берегу моря пирамиду. Гладкая, трёхгранная, словно наконечник копья, глухая, намертво запечатанная. Дальше!

Вторая высилась примерно в полутора лигах от первой. Куда выше, до половины её сторон, поднимались высокие ступени, венчал постройку серый каменный куб. Но то же самое – нет даже признаков входа, а правильная осада потребует недель, если не месяцев. Дальше!

К третьей пирамиде когорты Серебряных Лат и гномий хирд подошли только к вечеру.

Гораздо

выше двух предыдущих. Ступени поднимаются к самой вершине, а там застыла какая-то фигура, высеченная из розоватого камня. В обращенной к югу стене зияет чёрная щель входа, так, это уже интереснее. Приглядимся повнимательнее…

Что-то холодное коснулось лба Императора. Лёгкое дуновение, мимолётный взмах ледяного плаща; а затем ему отчего-то привиделся вставший на дыбы огромный бурый медведь со странной, великоватой для дикого зверя головой и горящими в глубине маленьких глазок тёмно-янтарными огнями.

Что-то не так с этой пирамидой. Что-то определённо не так.

– Вот эта, – указал Император.

– Разумное решение, по крайней мере, не придётся крушить стены таранами, – хмыкнула Сежес.

Было и ещё одно отличие – две первые пирамиды высились посреди широкого пятна умертвлённой земли, спёкшейся, словно от огня, до крепости настоящего гранита. Здесь же буйная зелень, кусты и вьюнки тянулись почти до самого основания, исчезнув лишь саженях в десяти от стен, когда сапоги легионеров и башмачищи гномов затопали по нагому камню – кто-то озаботился выстлать тут всё тщательно пригнанными друг к другу плитами, некогда отполированными и гладкими.

– Нас предупреждали о страхе… – сквозь зубы проговорил Император, когда строй Серебряных Лат остановился в половине полёта стрелы от цели. Отлично был виден тёмный провал входа меж двух высоких колонн, похоже, покрытых какой-то резьбой.

– Может, только в одну сторону направлен, как и всё вторжение? – предположила Сежес. Глаза у чародейки горели.

– Нет, – покачала головой Сеамни. – Они… просто уснули. Нет больше этого заклинания. Никто больше не может подобраться к Разлому.

– Вот интересно как! А что же, наличие моря и кораблей они проигнорировали?

– Мой Император, это было бы странно, противостой нам какой-нибудь враждебный правитель, рассуждающий так же, как мы, и действующий понятными нам методами… – пустилась было в рассуждения Сежес.

– Здесь всё не так, – резко оборвала её Сеамни. – Погодите. Не мешайте. Я… слушаю. Спасибо Деревянному Мечу…

Чародейка послушно замолчала.

– Идёмте внутрь, – немного погодя произнесла Дану. – Пирамиды нас почувствовали. Скоро, боюсь, придёт и страх. Баламут, твой хирд выдержит?

– Не придумали ещё такого страха, чтобы мы, гномы, без боя драпанули! – гордо заявил тот.

– Тогда выстрой своих перед выходом. Серебряные Латы – во второй круг, оцеплением, – словно заправский полководец, принялась распоряжаться Дану. – Мой Император, ты, Сежес, Кер-Тинор, Вольные – идём внутрь.

– Надо же, – полушутливо поджала губы чародейка. – Быстро выучилась распоряжаться, дочь Дану!

– Надо ж хоть немного побыть королевой –

прежде чем мой Император возьмёт в жёны дочь барона Брагги, – язвительно парировала Сеамни.

Они вплотную приблизились к строению. Шли налегке – только Баламут навьючил себе на спину совершенно неподъёмного вида заплечный мешок.

– Ну, пирамида… – проворчал гном, когда они подошли вплотную. – И чего тут особенного? Дайте мне полсотни гномов да вдоволь строевого леса подъёмники соорудить – я вам ещё и не такую возведу…

– Почтенный гном прав, – кивнула Сежес. – Пирамида как пирамида. Мой повелитель, уверены ли вы…

Император только пожал плечами – хотя он тоже не чувствовал в угрюмом строении никакой магии.

– И зачем только здесь вход? Для кого он устроен? Что, предполагалось, сюда кто-то станет заходить?

– Нет, мой повелитель, – вдруг выступил Баламут. – Это ж не тут строили, сразу видно. У нас и камня-то такого днём с фонарём не сыскать. Откуда-то из другого места тянули, точно. Гляньте сами – ей же полтысячи лет, самое меньшее. Резьба заглажена, острые углы где обломаны, где стёрты. Тут вода поработала, дожди да ветры, и не один век.

Гном был совершенно прав. Пирамида отнюдь не выглядела новёхонькой, только что возведённой. Но если она из другого мира, если она перенесена сюда неведомой силой – то зачем, для какой надобности?

Император вгляделся в покрывавшую привратные колонны резьбу. Большей частью она состояла из совершенно непонятных рун:

– и так далее и тому подобное.

– Отродясь не видела ничего похожего, – процедила сквозь зубы Сежес. – Хотя по древним языкам всегда имела только «выше всяких похвал, достойно подражания»…

А ещё по обе стороны от входа неведомые строители поместили два высоких, в рост человека, барельефа – на них, повернувшись в профиль к зрителю, стояли странные, неприятного вида человекоподобные существа, но именно «подобные» и именно «существа». На ногах длинные пальцы заканчивались загнутыми когтями, высокий заострённый череп, совершенно лишённый волос, вокруг глубоких глазниц – неприятного вида бахрома, больше напоминавшая щупальца. Сильно выдавшийся вперёд подбородок, безгубый рот, бровей тоже нет.

– Экий урод, – сплюнул Баламут. – Не, у нас таких кошмаров не водится. Уж на что кобольды кривы и косы, а этот и им фору даст.

– Козлоногие похлеще будут, – заметила Сежес. – Однако что ж мы тут прохлаждаемся? Стоя ничего не выстоим.

Император согласно кивнул и первым шагнул под низкий свод. Следом ринулся Кер-Тинор, за ними, чередуясь с Вольными, – Баламут, Сеамни и Сежес.

– Ну и что тут интересного? – проворчал вскоре гном, после того как отряд отмерил не менее полутысячи шагов по прямому, как стрела, коридору.