Война мага. Том 4: Конец игры
Шрифт:
Хедин закрыл глаза. Ох уж эти мне эльфы. Даже лучшие из них. Сколько ни требуй от них краткости и точности, всё равно — словно сорняки, прорастают обрывки замысловатых фраз их церемониальной эльфьей дипломатии. Впрочем, неважно. Сейчас он всё увидит сам.
Двое Тёмных эльфов застыли на самом краю беснующегося и плюющегося смрадно-белой дрянью Разлома, там, где над поверхностью белесого тумана поднималась узкая каменистая гряда, единственный остров посреди
— Я пришёл, — бесстрастно проговорил Аррис. — Предаю себя в твои руки, Ульвейн. Да свершится воля повелителя.
— Да свершится воля повелителя, — мрачно кивнул посланник Хедина. Где ты оставил свою команду, кстати?.. Я привёл помощь, Аррис.
— Она опоздала, — с холодным презрением бросил тот. — Нашествие не остановить, только если сюда явится сам повелитель.
Ульвейн выразительно поднял бровь. За его спиной в боевом порядке стояло почти пятнадцать десятков подмастерьев Познавшего Тьму — опытных, бывалых, прошедших не одно сражение, бившихся под множеством солнц и небес. Такие-то — и не остановят?
— Не остановят, — Аррис правильно понял взгляд товарища. — Только Познавший и Владыка. И притом вместе.
— Может, нам будет дозволено хотя бы попытаться? — иронически осведомился Ульвейн. Среди подмастерьев Хедина не было принято ссылаться на Новых Богов или просить у них помощи.
— Попытайся, — Аррис не принял тона. — Мы не смогли. Вы тоже не сможете. Ты спрашивал, где моя команда? — её больше нет. Я потерял всех, Ульвейн. Я остался один.
— Вот как, — Ульвейну даже изменило знаменитое хладнокровие Тёмных эльфов. Гибель каждого подмастерья — это сильный удар. А тут не один, не двое — сразу шестеро!
Аррис пожал плечами.
— Они сражались и умерли достойной смертью.
— Спали тебя Ямерт, Аррис, — Ульвейн придвинулся к соратнику, явно борясь со жгучим желанием сгрести его за грудки. — Оставь эти бредни вербовщикам. Как они погибли? Почему? Что не сработало, где открылась брешь?
— Успокойся, посланник. Нигде не открылось никаких брешей, и наша магия не дала сбоев. Просто вырвавшихся из Разлома тварей оказалось слишком много.
— Каких именно тварей, Аррис?! — потерял терпение Ульвейн.
Эльф усмехнулся — нехорошей, мертвенной усмешкой.
— Козлоногие, Ульвейн. Не кто иной, как козлоногие. Они осмелели. Раньше, я помню, открытого боя с нами они избегали — это дало бы повелителю право вмешаться.
— Ты уверен? Это те самые козлоногие?
— Не уверен. Тут поработала магия, достойная уважения. Субстанция, в Разломе… она эманирует, а местные маги нашли способ
— Погоди. Ты сказал, местные чародеи?..
— Именно. Один из здешних магических Орденов. Под напыщенным названием «Всебесцветный Нерг».
— Они что, в союзе с этими бестиями?
— Похоже на то, Ульвейн. К несчастью, в мои руки не попал ни один из этих чародеев. Единственный пленник угодил к здешнему правителю, а тот, увы, попытался вытянуть из него сведения доступными здешним обитателям методами. Разумеется, не преуспел.
— Что с трупом? — деловито осведомился Ульвейн. — Его тоже можно допросить.
— Расчленён и сожжён.
Ульвейн совсем по-человечески присвистнул.
— Да. Здесь ничего не добьётся даже повелитель.
— На самом деле это уже неважно. Мир начал гнить заживо. Посмотри вокруг, Ульвейн. Нет, не на Разлом. Туда, на восток.
Тёмный Эльф повернул голову. Всюду, куда достигал его взгляд, тянулись бесконечные поля всё того же белесого тумана. Под его покровом что-то шевелилось, ворохалось, колыхалось, порой доносились жутковатые звуки, смесь хлюпанья, кряхтенья, кряканья, тресков, уханья — там шла какая-то работа, но даже эльфьи глаза сейчас не могли помочь.
— И это уходит всё глубже и глубже. Разлом расширяется. В него превращается весь мир, — слова Арриса казались сейчас отчаянно цепляющимися за край бездны человечками, однако силы их таяли, и они одно за другим срывались, исчезая в мрачной пропасти.
— А что на той стороне? Что за пирамиды? Я чувствую…
— Я тоже, — последовал ответ. — Через них подпитывают Разлом.
— Тогда что ж мы стоим? — возмутился Ульвейн. — Что мы вообще делаем на этой стороне? Надо переправляться и взрывать эту мерзость! Пробиваться внутрь, сносить под корень!
Аррис криво ухмыльнулся.
— Ты не спросил, где я потерял шестерых, брат-храбрец.
— О, — Ульвейн задрал подбородок. — Можно догадаться, что возле тех самых пирамид. И ты меня предостерегаешь, брат Аррис? Заклятья левитации здесь…
— Именно так, — глаза командира погибшей шестерки зло сузились.
— Тогда тем более нет смысла терять время, — пожал плечами Ульвейн. — Могу ли я спросить, заклятья левитации здесь…
— Работают, — заверил соратника Аррис. — Плохо, со скрипом, но работают. Через Разлом мы переберемся, а вот дальше…
— Дальше понятно, — Ульвейн оставался непреклонен. — Если пирамиды — корень зла, будем их выкорчёвывать. Одну за другой.
— Ага, как же! — яростно прошипел вдруг Аррис, тыльной стороной ладони безуспешно пытаясь стереть со лба засохшую кровь пополам с грязью. — Думаешь, я совсем ничего не смыслю, а, Ульвейн?! Думаешь, я на той стороне цветочки собирал и на птиц любовался?! Думаешь, я не пробовал? Стены пирамид не пытался пробить, внутрь не лез?! Зря я тебе про моих погибших талдычу?! Где они полегли, по-твоему? И когда, знаешь? — стоило нам всерьез повести осаду, а из Разлома как повалило…