Война меча и сковородки
Шрифт:
Комнаты с провиантом она нашла быстро и не попалась никому на глаза. Закрывались кладовые всего лишь деревянным засовом - в Дареме не опасались воров, и это тоже была удача. Эмер юркнула внутрь, прикрыла двери, огляделась - и не смогла сдержать вздоха восхищения. Наверное, Большой зал в Роренброке был меньше обжорной комнаты в Дареме. Но вскоре восхищение уступило свои позиции голоду, и Эмер приступила к воровству.
Вдоль стен стояли лари с хлебами, с потолочных балок свешивались связки колбасы - белой и красной, копченые гуси и окорока. Здесь же были корзины с лесными орехами, лущёным горохом и крупами, чаны с солониной и связки сушеной рыбы, и рыба соленая, и копченая, и огромные головки сыра под желтой твердой корочкой, и крынки с молоком и медом, и целые горы яиц в низких корзинах.
Постящаяся невеста с воодушевлением набивала живот вкуснейшими припасами Фламбаров, и жизнь казалась ей всё лучше и лучше. Из маленькой корзины до ноздрей Эмер донесся сладкий медовый аромат. Приоткрыв крышку, девушка обнаружила там сладкое чудо - вываренные в меду орехи. На всю кладовую пахнуло поздним летом и солнцем.
Эмер тут же засунула в рот кусок сладких, слипшихся орехов, и с наслаждением захрустела вкусными ядрышками. Она пожадничала - набрала орехов в поясную сумочку, да еще и прихватила по полной горсти в обе руки.
Дверь бесшумно распахнулась, и на пороге возник высокий силуэт. Эмер не могла рассмотреть лица, и ей показалось, что появился её муж - он был высокого роста и широк в плечах. Проворно юркнув за корзины, Эмер затаила дыханье, боясь даже двинуть челюстями.
– Кто здесь?
– спросил мужчина негромко.
Голос был незнакомый, но не успела Эмер вздохнуть с облегчением, что это не Годрик рыскает по замку, как мужчина вошёл в кладовую и направился прямо к корзинам, где она пряталась.
– Выходи, - приказал голос, и Эмер покорно поднялась из укрытия, потому что раздался знакомый свистящий звук - так говорит меч, когда его вынимают из ножен.
Вид у неё был самый дурацкий - щеки набитые, как у хомяка. Она мрачно посмотрела на обнаружившего её. Он был постарше Годрика, но без бороды. Лицо у него было не такое красивое, как у Фламбара, но приятное и мужественное. Русые волосы подстрижены коротко, не как у благородного, но по виду он был истинный рыцарь, к тому же, у него был меч. Он обнажил его наполовину. Только ножны изрядно потертые, со следами умелой починки.
Некоторое время рыцарь изумленно взирал на Эмер, представшую перед ним. Он был настолько удивлен, что не сразу разглядел её голубое венчальное платья.
– Кто вы, миледи?
– спросил рыцарь, отправляя меч в ножны.
– И что вы здесь делаете?
Эмер сгорала от стыда: говорить с набитым ртом она не могла, а потому просто начала жевать, чтобы избавиться от проклятых орехов.
– Почему молчите, миледи? И что у вас в руках.
Прожевав сладости, Эмер, страдальчески протянула руки, показывая добычу.
– Орешки...
– пробормотала она.
Только тут он соизволил заметить голубое платье.
– Невеста!
Эмер опустила голову, чувствуя, что опозорена на всю Эстландию. Сейчас он упрекнет её в том, что она нарушила пост.
Но вдруг он рассмеялся. Было очень странно слышать его тихий смех, Эмер осмелилась поднять глаза.
– Вы - графиня Поэль, - сказал рыцарь.
– И вы тайком залезли в кладовую. Я поражен в самое сердце, миледи. Забирайте-ка с собой ещё что-нибудь, раз голодны, и пойдемте, пока вас не застали за преступлением. Скоро сюда придут слуги за продуктами.
Эмер не осмелилась ничего взять, но он сам прихватил из ларя белую плетеную булочку и отломил от связки кусок кровяной колбасы.
– Поспешите, я провожу вас.
Они вышли в коридор и пошли по направлению к женской части замка.
– Не беспокойтесь, всё останется в тайне, - сказал рыцарь, с улыбкой поглядывая на невесту. Улыбка необыкновенно ему шла.
– Мое имя - Тилвин Тюдда, я начальник стражи в Дареме и троюродный брат вашего жениха. Не бойтесь меня.
И даже имя ему шло Тилвин - верный друг, а Тюдда - так назывались щиты у вестфальдов. Эмер сразу прониклась к нему приязнью.
– Простите, сэр Тилвин, я ужасно виновата, - начала она покаянно, но он не дал ей договорить.
– Полноте, невестка. Я не такой приверженец обрядов, как Годрик и леди Фледа. Неделя поста - это не шутки. А вы - девушка. Небеса всегда прощают слабость красивым девушкам. Пусть это останется нашим общим секретом.
Он улыбнулся ей, перед тем, как она скрылась за дверью своей комнаты. Улыбка шла ему необыкновенно.
Эмер спрятала драгоценные продукты в корзину для рукоделий, села на кровать и вдруг тоже улыбнулась.
С этого дня её предсвадебное заточение стало не таким мучительным. Начальник стражи зачастил проверять женскую часть замка и неизменно являлся, чтобы выказать почтение молодой госпоже Дарема. А после его посещений Эмер прятала в корзинку за кроватью свежий хлеб, вяленое мясо, или горшочек с тушеными овощами и курицей, или сладости.
- Вы не боитесь, что леди Фледа узнает и разгневается?
– спросила как-то Эмер, когда Тилвин принес ей миндальный пирог, завернутый в чистую тряпицу.
Пирог он достал из-за пазухи, и когда Эмер развернула лакомство, пирог был теплый - то ли сохранил до сих пор жар печи, то ли был согрет мужским телом.
– Мне она показалась строгой хозяйкой, не терпящей, когда ей прекословят или поступают не так, как она велела, - девушка отломила от пирога порядочный кусок и сразу же зажевала, прикрывая от наслаждения глаза и жестами рассказывая, насколько всё вкусно.
– И будете правы, невестка, - весело отозвался Тилвин, необычайно довольный, что угодил ей.
– Леди Фледа крута нравом, и лучше её не злить. Но вы же меня не выдадите?