Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров
Шрифт:
– Начнем с него. Сделай точную копию.
Задание показалось мне совсем легким, и я улыбнулась, но Макс снова поднял палец:
– Нет. Убери с лица эту самодовольную ухмылку. Мне не нужны твои фантазии на тему, как выглядит этот цветок. Мне нужен именно он. Точная копия, вплоть до мельчайших деталей.
Я перевела взгляд с Макса на маленький желтый цветок в его руке, внимательно рассмотрела слои лепестков. Я не сомневалась, что смогу справиться с заданием. Но разве это более впечатляюще, чем мои обычные фокусы? Люди жаждут зрелищ. Им хочется, чтобы волшебство поражало. И
– Ты уверен, что так я произведу впечатление на экзаменах? – с сомнением спросила я.
– Ты намекаешь, что я хочу ввести тебя в заблуждение?
На моем лице было ясно написано, что я не поняла ни слова из его ответа.
Макс глубоко втянул воздух сквозь зубы.
– Послушай, многие полагают, что вальтайны-фрагменты недостаточно могущественны. По общему мнению, магия вальтайнов выбеливает кожу и волосы, так что, если следовать этой логике, такие, как ты…
Такие, как я, в их глазах не обладают достаточной силой. Я кивнула, глядя на свою руку с двумя смуглыми пальцами. Золотистые отметины раньше снижали мою стоимость как рабыни, а теперь умаляют и мою ценность как вальтайна.
– Это не доказано. Но реальность такова, что многие, особенно завершенные вальтайны, будут ожидать твоего провала. Они будут специально искать повод, чтобы доказать твою несостоятельность. Мы должны постараться и посрамить этих умников в лунных робах. Но для этого ты должна довести технику до совершенства.
«Мы должны постараться». Значит, уже появилось «мы».
Должна признать, что такие перемены в его отношении приятно меня удивили: от попыток отделаться от меня до глубокой заинтересованности в моем успехе.
– Я постараюсь.
– Уж изволь. Мне и так есть чем заняться. Не хотелось бы тратить на тебя время впустую. – Макс вручил мне цветок. – Помни – точная копия.
Задание оказалось сложнее, чем я думала.
Первый цветок легко материализовался у меня в руках, мерцая серебристыми полупрозрачными оттенками. Но Макс едва взглянул и сразу же покачал головой:
– Что я тебе говорил? Это не оригинал. Это – твоя интерпретация или, что еще хуже, твое представление о том, как должен выглядеть цветок. Он не живой.
Я еще раз взглянула на свое творение и поняла: он прав. Созданный мной цветок получился идеальным, чересчур правильным: ровные ряды похожих на слезы лепестков издалека казались настоящими, но при ближайшем рассмотрении выглядели безнадежно фальшивыми.
Я кивнула, дала цветку растаять в воздухе и попыталась снова.
И еще раз.
И еще.
И еще…
Слишком большой. Слишком маленький. Слишком правильной формы. Слишком симметричный.
– Ты повторяешься с лепестками, – заметил Макс.
– Знаю, – проворчала я.
Я не собиралась делать их одинаковыми, но добиться другого варианта было слишком сложно. Мой разум казался слишком неуклюжим и неповоротливым, чтобы создать множество мельчайших деталей. Голова гудела, но я не жаловалась и не возражала.
Часы летели. Я тратила на призыв все больше времени, заклинания висели в воздухе, свиваясь, подобно дыму. Вскоре мы оба начали
– Мы можем закончить на сегодня, – предложил Макс, поднимаясь. – Это непростое задание даже для опытных повелителей. Необязательно пытаться одолеть его сегодня.
– Нет, – ответила я, не отрывая взгляда от полупрозрачного цветка.
– Что?
– Давай не будем останавливаться.
Макс с недоуменным видом замер на полушаге.
– Я предпочитаю слышать такие предложения немного в другой ситуации. Но пожалуй, сейчас я отвечу так же, – сказал он, потом вернулся и снова уселся на землю, немного издевательски приподняв бровь. – Если ты сможешь, то и я смогу.
Я была уверена, что смогу. Поэтому мы продолжили: я создавала цветок за цветком, а Макс во всех подробностях рассказывал, что я сделала неправильно. К тому времени я уже научилась моментально определять, чего не хватает моему творению, так что успевала его развеять еще до того, как Макс открывал рот. Последние лучи солнечного света уже давно скрылись за горизонтом, оставив нас в темноте. Макс зажег огонь в ладонях и положил его на землю, где тот завис жутковатым самоподпитывающимся шаром.
– А я так смогу? – спросила я, не отрывая взгляда от стотысячного призванного цветка.
– Не знаю. Сможешь?
Я перевела взгляд на огненный шар. Огонь всегда давался мне с трудом, как будто он говорил на языке, который я не совсем понимала. Макс назвал вызванный мною огонь искрами и не ошибся.
Но вслух я небрежно сказала:
– Уверена, что да.
Как будто для меня это пустяки.
Макс усмехнулся.
Сотни цветов растворялись в ночи. Ответы Макса становились все медленнее, в них звучало все меньше энтузиазма. В конце концов он встал и потянулся:
– Ладно, хватит. Пора спать.
У меня создалось впечатление, что у него уже нет сил, чтобы формулировать более сложные предложения.
– Ты иди. Я пока останусь.
– Ты уверена? – после короткой удивленной паузы переспросил Макс. – Метод битья головой о каменную стену со временем теряет свою эффективность.
– Я не понимаю, что это означает.
– Это означает, что глупо убивать себя работой. Но опять же, кто я такой, чтобы судить.
Я услышала, как открылась дверь, но мои глаза были прикованы к лепестку, который я создавала.
– Удачи.
На моих губах промелькнула горькая улыбка.
– Я собираюсь сделать все для того, чтобы удача мне не понадобилась.
– Даже не знаю, пугает меня твой ответ или умиляет.
И с этими словами Макс закрыл дверь, оставив меня одну в тишине, погруженную в работу.
В какой-то мере я находила утешение в том, что у меня есть задание, ради которого стоило бороться, прилагать усилия, чтобы превзойти жалкие крохи доставшегося мне таланта и выковать успех из чего-то более крепкого. Процесс действовал на меня успокаивающе: как в трансе, я снова и снова билась о каменную стену, откалывая от нее кусочки. Я чувствовала, как стена начинает крошиться под моими руками и в то же время разрушать меня. В конечном итоге останется только одна из нас. Я не собиралась отступать.