Война призраков
Шрифт:
Дэррны были жестоки, но они знали, как дать своим подопечным шансы на выживание.
Миа тосковала по тем дням, когда ее жизнь была упорядочена и расписана на годы вперед. Не нужно принимать решений, не нужно колебаться и мучиться вопросами. Для чего? Учение Хэтар говорит, что неведение есть благодетель, а излишнее знание склоняет человека к Хаосу. Оно право. Миа плыла в океане Хаоса и не могла прибиться к берегу. Безумие окружало ее. Брат предал. Цитадель недоступна.
У нее больше нет дома и нет будущего.
Нет цели.
Миа бежала трусцой
Но не совсем. Преодолев очередной подъем, шаари перескочила через гребень в полметра высотой, поросший лишайниками, и приземлилась на вершину камня. Уменьшив свой вес, Миа постояла несколько мгновений. Ее дыхание было ровным, точно в груди работали не легкие, а какая-то машина.
Не открывая глаз, «призрак» сделала сальто и приземлилась на носочки в трех метрах впереди, на краю естественной площадки. Вокруг нее, чуть ниже, росли голубоватые кусты с красивыми розовыми цветами. Цветы были хищными и не испытывали недостатка в насекомых, слетающихся на источаемый ими аромат.
Миа провела рукой по бритой голове — волосы слегка отросли.
«Что ему еще может быть надо от меня?» — подумала шаари.
— Выходи.
Она чувствовала, что Фаннур где-то поблизости, но не видела его до момента, как силуэт брата не появился на краю площадки. Навыков маскировки он явно не утратил.
Миа ждала. Гриф приблизился на несколько шагов. На нем была серая накидка, лежащая складками, голова пряталась под капюшоном. Шаари увидела бледное вытянутое лицо и усталые холодные глаза глубоко в орбитах.
— Я давно не видел тебя, — сказал Фаннур, — ты все время прячешься. — Он бросил взгляд на небо. — Как всегда — отличная погода, верно?
— Пришел уговаривать? — бросила вопросом на вопрос Миа. Целую секунду она была во власти жгучей ослепляющей ненависти. Наверное, сейчас она могла и убить брата… «Призраки» убивают — это единственное, что они умеют делать хорошо. А согласно Учению Хэтар родственные связи не имеют значения. — Мой ответ — нет. Был раньше и остается до сих пор. — Миа посмотрела в его горящие злобой глаза. — Ты напрасно теряешь время.
«Призрак» покачал головой.
— Я согласился бы с тобой раньше. Не теперь.
Напряжение копилось, и оба видели, как стремительно расширяется пропасть между ними. Миа старалась не поддаться панике и страху. Фаннур был настроен решительно, и все разговоры в духе «прикончи меня, но не заставляй предавать» принимали совсем иной смысл.
Гриф мог убить сестру и, возможно, даже думает об этом.
— Не понимаю, — ответила шаари. — У тебя появились какие-то дополнительные аргументы? Хочешь выставить дэррнов в еще более дьявольском свете и так убедить меня? Не выйдет.
Фаннур отвел взгляд и, отойдя на несколько шагов в сторону, сел на камень. Словно капитулировал. Миа продолжала наблюдать.
— Что бы ты сделала, если бы тебе представилась возможность улететь отсюда? — спросил он.
— Куда?
— Не имеет значения. Вот если я тебе предложу такой вариант? Сейчас.
В детстве Миа понимала брата куда лучше, ей даже казалось, что она по-настоящему читает его мысли. Теперь Фаннур казался ей ожившей статуей, которая не испытывает эмоций и в чье голове никогда ничего не было. Это еще сильнее раздвигало края пропасти между самыми близкими друг другу людьми.
— Не знаю, во что ты намерен играть теперь, но мой ответ отрицательный.
— Почему же?
— Инициатива исходит от тебя. Достаточно.
— Слушай, я не намекаю, что ты должна строить из себя мою любящую мамашу, но пойми — я действую в твоих интересах. Повторюсь. Если ты не перейдешь на мою сторону, лучшей уйди подальше. Иначе придется убить тебя.
Миа жестко усмехнулась.
— Это соответствует твоим новым принципам?
— Я не хочу получить удар в спину, — ответил Фаннур. — Ты упорствуешь в своем нежелании признать правду…
— Не начинай! — почти взмолилась Миа. От одной мысли, что брат снова начнет объяснять ей на пальцах свои «очевидные» мысли, шаари тошнило.
— Я повторю вопрос: ты хочешь улететь?
Тон Фаннура стал куда жестче.
«А может, я в самом деле дура? Чего я хочу? Любой другой давно бы, наверное, принял какое-нибудь конкретное решение…»
— Нет.
Гриф прищурился, решив, тем не менее, продолжить. Возможно, он подозревал, что упрямство Мии не более чем стремление отомстить себе самой, жажда наказания за мнимые преступления.
Шаари тщательно гнала от себя эти мысли.
— Помнишь, я говорил тебе про Муад Хадай? Этот мир находится в Диком космосе, у галактической границы, — сказал Фаннур, делая вид, что не слышал категоричного ответа. — Там почти никто не живет, архивы говорят о немногочисленных пришлых кочевниках. Я хочу использовать Муад Хадай в качестве базы для шаари. Мы улетим туда, когда падет Цитадель. На планете есть древние постройки, кто их возвел, никто не знает, и мне кажется, мы можем сделать их своим временным домом. По сведениям Фонда «Бегелесс» с Нарджи, который одно время проводил там раскопки, под храмом есть разветвленные катакомбы. Ты можешь укрыться там, пока не прилетим мы.
Миа не сразу нашлась с ответом. Он действительно верит в то, что говорит? Первым ее желанием было расхохотаться брату в лицо и только усилием воли ей удалось не поддаться искушению.
— Как ты себе это представляешь? — спросила шаари.
— Просто. Я сажаю тебя на корабль, ввожу в борткомп координаты Муад Хадай, и ты просто улетаешь отсюда.
— Что же я стану там делать?
— Я бы посоветовал дождаться меня и других, — сказал Гриф, — может, к тому времени ты изменишь свое мнение. Тогда присоединишься к нам.