Война с невидимым врагом
Шрифт:
— Ничего не остается, как вернуться и проверить все снова. Поездка оказалась пустой тратой времени и денег.
— Не повезло, — посочувствовал его собеседник. — А почему бы вам не попробовать обратиться в контору по недвижимости Кастера в Хенбери?
— А это идея! Спасибо.
Он вернулся на автобусную остановку в полной растерянности. В таком малюсеньком городишке такое событие, как убийство, пусть даже и очень давнее, должно было вызвать массу разговоров. И уж шофер такси об этом непременно рассказал бы, когда они проезжали мимо. А толстяк, услышав об упавшем дереве, должен был тут же выложить все детали этого события. Увы, ни один из них об этом даже не заикнулся.
И тут ему в голову пришла очень простая мысль.
Как он раньше не додумался? Надо просто просмотреть местные газеты! Он узнает все, не привлекая излишнего внимания.
Он обратился к старику на соседней скамейке:
— Где здесь редакция местной газеты?
— У нас нет такого заведения. Мы пользуемся «Хенбери газет», она выходит по пятницам.
Подошел автобус, он сел в него и устроился у окна. Через улицу, в дверях магазинчика, все еще стоял толстяк и со скучающим видом наблюдал за автобусом. Он вполне теперь был уверен, что если толстяка кто-нибудь спросит о нем, то тот сможет дать точное его описание и точное время приезда и отъезда. Он вполне выглядел внимательным наблюдателем, который ничего не упустит, если его спросить о том, что он видел.
Господи, почему другие люди обладают такой хорошей памятью, в то время как его собственная так его подводит?
Если его преследователи докопаются до его поездки в Бельстон, это может быть серьезной уликой. Возможно, он и сделал серьезную ошибку, поехав сюда. Возможно, ему не следовало поступать так, давая волю подсознательным порывам. Когда начнутся допросы, это путешествие будет иметь очень большой вес на чаще обвинения.
«Очень хорошо. Вы не виновны. Допустим такой вариант. Допустим, что вы никогда не знали Элайн Лафарк. Тогда почему вы пустились в бега? Почему вы покинули свой дом в таком паническом бегстве?»
«Я совсем не пускался в бега. Мне не от кого убегать. Я просто решил недельку отдохнуть от работы. Я просто устал, и мне нужен был отдых».
«Это вам сказал врач?»
«Нет, я не консультировался у моего доктора по этому вопросу».
«А почему нет? Если вы настолько устали, то доктор выдал бы вам на этот счет документ, и все было бы намного проще, не так ли?»
«Я не настолько устал. Я этого не утверждал. Не надо приписывать мне липшее».
«Не надо нас учить. Просто давайте прямые ответы на прямые вопросы. Вам ведь нечего скрывать, не так ли?»
«Да».
«Отлично. Вы сказали, что очень устали и хотели немного отдохнуть». «Да».
«Вы сами себе поставили диагноз, и сами себе прописали лекарство?»
«Да, против этого нет закона».
«Мы хорошо знаем законы. А теперь ответьте на такой вопрос: вам не кажется странным, что вы решили отдохнуть как раз в тот момент, когда мы напали на ваш след? И почему вы не могли отдохнуть дома, вместе с женой й детьми?»
«Это никому бы не принесло пользы».
«Что вы хотите этим сказать?»
«Мое состояние беспокоило их, и это, в свою очередь, беспокоило меня. Чем хуже я себя чувствовал, тем хуже сказывалась на мне их тревога. И я решил, что единственно правильное: решение — это отдохнуть где-нибудь в мирном спокойном местечке».
«В таком, как Бельстон?» «Раз я уезжал из дома, мне надо было куда-то ехать, не так ли? Я мог поехать куда угодно, совершенно произвольно».
«Вы сами сказали, что могли поехать куда угодно во всем большом мире. Но вы поехали в Бельстон. Как вы это можете объяснить?»
«Я никак не могу этого объяснить».
Возможно, что в этот момент он начнет кричать, и они обменяются многозначительными взглядами, давая друг другу понять, что тот, кто кричит, обычно загнан в угол. Он прокричит ответ, желая подчеркнуть свою невиновность, а на самом деле только покажет им, что он находится на пределе и вот-вот сломается.
«Я не могу вам сказать, почему я поехал именно туда. Я был на грани нервного срыва и не мог логически рассуждать. Я поехал куда глаза глядят, считая, что эта поездка поможет мне. Это чистая случайность — то, что я поехал в Бельстон».
«Так и никак иначе?»
«Да».
«Вы совершенно случайно поехали именно туда?» «Правильно».
«Вы вполне в этом уверены?» «Да».
Дальше последует волчья улыбка.
«Когда вы уезжали из дома, вы сказали жене, что едете в Бельстон?» «Да».
Попытка выиграть время, отчаянное обдумывание ответа.
«Она так сказала».
«Она ошиблась».
«Ваши дети тоже слышали это».
Молчание.
«Все трое совершенно одинаково ошиблись?»
«Возможно, я это и говорил, но я не помню этого. Возможно, это название и сидело у меня в голове, и я сказал, не думая».
«И таким образом вы поехали в Богом забытый уголок, а? Многие из ваших соседей и не подозревают о его существовании. И как же это пришло вам в голову? Как вы узнали об этом городке?»
«Не знаю».
«Насколько мы знаем, вы там не родились. Вы там не женились. Ваша жена тоже не из тех мест. Таким образом, у вас с этим местом нет ничего общего. Так что же побудило вас поехать туда?»
«Я вам уже говорил несколько раз, что я не знаю, почему я туда поехал».
«А почему вы решили наговорить кучу лжи об этой поездке?»
«Я ничего не говорил. Я сказал об этом только своей жене, вы сами это только что утверждали».
«Не берите в голову, что мы говорили. Подумайте лучше о том, что вы сами говорили. Вы сказали Макхену, что у ваших родственников неприятности. А ваша жена об этом ничего не знает. Вы сказали жене, что едете по делам в Бельстон, а на службе это начисто отрицают. Вы сказали шоферу такси и владельцу магазина, что ищете место для фабрики, а на самом деле болтались, по вашим словам, без дела».
«Я не хотел, чтобы Макхен знал, что я устал».