Война за веру
Шрифт:
Надо высаживаться на берег и топать ногами. Только не сразу, а через пару дней. Причем вряд ли кто станет искать практически под носом. Ловить станут в любом другом направлении. А пока нужно готовиться. Вода заметно отступила, и внутрь теперь попадал свет. Значит, прошло не меньше суток. Второй отлив был бы вечером. Неплохо отоспался. И неудивительно, что тело затекло и болело, когда очухался. Еще и это добавилось. Надо восстанавливаться, иначе трудно придется в дороге. До болезни студент слабаком не был. Чемпионом, впрочем, тоже. Немного борьба, слегка качалка. В морду дать мог, да не особо и приходилось. Теперь ситуация резко изменилась. Здесь придется драться всерьез, убивая.
Вылез на
Передых, и все сначала, причем повторно в более быстром темпе, пока оставались силы. Приличного бойца в строю, умеющего правильно реагировать на команды, делают за полгода при помощи палки. Хорошего фехтовальщика учат годами. У меня для начала неделя, хорошая реакция и знание кучи финтов и подлых приемов. Главное, приучить мышцы к нагрузке, постепенно повышая. А профессиональный учитель имеется в голове. Отдых, еще один сухарь и снова сначала. Теперь с топором и ножом. Каждую связку тщательно отработать. Если понадобится – тысячу раз. Пока намертво не превратится в рефлексы. Настоящий мастер умеет импровизировать, а не работает по шаблону, но я даже не воин пока. А если хочу выжить и произвести на родственников впечатление, обязан уметь драться.
Две дюжины дней спустя я стоял и смотрел на крепостные стены. Четыре дня просидел в пещере, пока имелись сухари. Затем выгреб к ближайшему удобному пляжу и, затопив лодку, углубился в бесконечные, заросшие деревьями холмы. Прямо идти в таких местах невозможно, к тому же старательно избегал любых людей. На птиц мне хватало и пращи, с которой неожиданно легко получилось. В основном питался рыбой. Пришлось серьезно потренироваться, пока научился бить острогой на ручьях. Первым делом вырубил себе подобие копья-посоха и привязал к нему один из ножей. Теперь им можно было колоть и резать. Рыба из-под воды ничего не видит, главное, не шуметь, не топать ногами и не закрывать солнце. Тень, упавшую на воду, они сразу замечают. По-настоящему крупных не попадалось, тем не менее набить брюхо обычно хватало. Важно целиться чуть ниже, чем кажется из-за отражения.
Всю дорогу при малейшей возможности продолжал нарабатывать навыки работы с кинжалом и посохом. В целом все шло неплохо, несмотря на вечно полупустой желудок. Сложность была в погоде. Если днем еще терпимо, то ночью уже всерьез холодно. Сдохнуть от банальной простуды, переходящей в пневмонию, в мои планы категорически не входило. Конечно, можно было попытаться раздеть прохожего, отняв у него овчину, но по лесу случайные люди не ходили, а на дороге одиночек не наблюдалось. Все идут компанией, возможно, как раз на такой случай. Связываться с толпой мужиков было сыкотно. Просто приобрести – тоже. Ты покажи им серебро, так неизвестно, кто кого ограбит и закопает. Получалось, надо заглянуть в ближайший город и купить нужное, а заодно и выяснить насчет поисков. Забыли уже или нет? Не особо боялся быть узнанным. Стандартный портрет, рассылаемый в таких случаях, рисовать было некому. Все, меня видевшие в замке, находились в гостях у Аида. А нынешний я мало походил на прежнего. Обноски драные, хоть и не растолстел, но вместо болезненной худобы сплошные жилы и мускулы. Прежде съеденное уходило от постоянных болей, теперь шло в мясо, возвращая прежнюю форму. Мне б нормально питаться какое-то время и стану молодцом в полном расцвете сил.
Бург хоть и небольшой, однако на достаточно оживленном тракте, и народу по дороге таскается немало. Трактир для приезжих не зря у перекрестка. Кто не хочет платить за ввоз товара, следуя дальше, может заночевать вне стен. Дом был сложен из крупных бревен и, судя по всему, давно. Дерево почернело. Внутри одно общее помещение без всяких перегородок и прилавков. Готовили на огне прямо в углу, в печи, и отгорожена была так называемая кухня драной и засаленной дерюгой. Света мизер. Два узких окна, закрытых бычьими пузырями. Они сами по себе мутноватые и света пропускают самую малость. Память исправно говорила, что таковых заведений повидал не одну сотню и они особо не отличаются по обстановке и ассортименту, однако реальность совсем иное. Прошлое превратилось в нечто вроде кинофильма. При необходимости нужные сведения всплывают, и картинка не удивляет, однако все как бы отстраненно. Я лично прежде, если можно так сказать, не трогал и не нюхал окружающую действительность.
– Чего имеется поесть, – плюхаясь на скамейку и сгребая прямо на пол оставшиеся от предыдущего гостя объедки, – и пива, – требую.
В ответ на оценивающий взгляд трактирщика выкладываю на стол заранее приготовленную серебряную монету. Номинала не видно за древностью, но на вес половина стандартного денария. Ясное дело, грязен, оборван, зарос уже не щетиной, практически начало бороды, но бреются здесь исключительно высшие сословия, и одет в наидешевую ткань. У такого редко деньги водятся. Еще и пристроился в самом углу. На самом деле чтоб стенка была за спиной и соседи отсутствовали, но здесь приземляются обычно небогатые прохожие. К счастью, на улице день в разгаре и не так много посетителей.
– А остаток за ночевку.
– Комната имеется, но доплатить придется.
– На сеновале высплюсь. – Не люблю спать внутри помещения в здешних местах. Помимо обычного набора из блох, вшей и прочей кусачей радости еще и душно от множества людей. Кто-то рассчитывает на отдельную комнату с большим окном и кроватью со свежими простынями? В ней спят по трое и одетыми. Иногда прямо в башмаках. А то и прямо на полу целой компанией. Лучше уж отдельно. Холодновато, но пока не зима. – И утром слегка перекусить.
Он с сомнением осмотрел потертый кругляш и, кивнув, удалился. Уж что-что, а здешние расценки прекрасно знаю. И так слегка переплатил. В самую меру, чтоб можно было б повозмущаться при плохом угощении.
Покойный друид сказал «память». Основная все ж прежняя от разбойника-наемника, но много и от парня. Рассказывать о случившемся или тем более позволить кому-то ковыряться в своей голове я не собирался. Есть опытные друиды, способные заставить вспомнить любое слово, произнесенное в твоем присутствии, но зачем? Как бы вместо перехода назад не разобрали на части, изучая феномен. Одного близкого знакомства с настоящим магом более чем достаточно.
– Как зовут? – спросил трактирщик, ставя на стол горшок с едой. Накрыл сверху краюхой хлеба и добавил кружку, опять же с крышкой в виде желтого сыра.
– В… валид, – с запинкой выдаю.
Вот так и горят на пустом месте сильно хитроумные граждане. Все обдумал, а имя забыл изобрести. Конечно, можно и прежнее выдать, все равно с былым телом ничего общего, но раз начал с Владимира, дико переходить на Капида. Вот и вышло нечто среднее, как все нынче.
– Иду в паломничество на юг, в Эрдей.