Война

Уильямс Уолтер Йон

– Да, милорд, – уверенно ответил Мерсенн.

– Ракеты запущены и разгоняются на химических двигателях, – доложил Хусейн. – Установки свободны.

– Ро, соедините меня с комэскадрой.

– Слушаюсь, милорд.

На экране Мартинеса появилась Ида Ли.

– Вы что-то хотите передать леди Миши?

– Только то, что менее чем через минуту включатся два двигателя. Будут указания от леди командующей?

– Подождите.

Экран померк, а потом на нем появилась Чандра Прасад.

– Посылаю

координаты курса вашему пилоту. Ускорение 0,1 g, пока не убедимся, что двигатели в порядке.

– Понял. Мерсенн, дайте сигнал об ускорении.

Все напряженно ждали завершения обратного отсчета, за которым последовали удаленный гул и легкий толчок: камеры ускорителей медленно вращались, приходя в стартовое положение. Компьютеры отрегулировали осевую тягу двух двигателей, скомпенсировав отсутствие третьего. Ускорение постепенно нарастало, пока не достигло 1 g.

– Работа двигателей в норме, – сказал Мерсенн.

– Отлично.

– Милорд, – сказал Пэн. – Мы проследили сигнал поискового лазера. Третья станция Архана.

На Архане, планете с относительно маленьким населением, отсутствовало полноценное кольцо ускорителя, но было три геостационарные станции, соединенные с экватором системой подъемников. Первую станцию, как золотое обрамление бриллианта, окружало небольшое кольцо.

– Хусейн, уничтожьте Третью станцию, – приказал Мартинес.

Капитан подумал, что наксиды должны пенять на себя. Их предупреждали, что при малейшем неповиновении их уничтожат. И неважно, будет ли это корабль, станция или кольцо.

По крайней мере, сейчас не Бай-до. И не надо ронять целый ускоритель, весящий миллиарды тонн, в атмосферу населенной планеты.

Была надежда, что наксиды эвакуировали тысячи обитателей станции, прежде чем подставить их под удар. Но Мартинес сомневался. Насколько он мог судить, наксиды никогда не полагались на запасной вариант и, если что-то шло не так, лишь упорнее продолжали следовать основному.

– Милорд, сообщение от такелажника Джукса, – сказал Ро.

– Да? – Мартинес понятия не имел, что может понадобиться художнику.

– Он просит разрешения зайти в ваши апартаменты, чтобы проверить, в порядке ли картины.

Мартинес подавил улыбку. Все произведения искусства были в автоматизированных рамах, предохраняющих от перегрузок, но тем не менее желание Джукса защитить картину, стоившую восемьдесят тысяч зенитов, показывало его приоритеты.

– Разрешаю, – сказал он.

– Милорд, – начал Мерсенн после запуска ракеты, – мы выяснили причину неполадки в двигателе.

– Докладывайте.

– Ей стал насос высокого давления из Первой системы охлаждения. Он сломался, а это послужило толчком для целого каскада неполадок, приведших к полной остановке двигателя.

– Сломался? – переспросил Мартинес. – Как сломался?

–

Отсюда сложно судить. Но по какой-то причине он не сработал, предохранительный клапан не открылся – и двигатель заклинило. Компьютер не был на сто процентов уверен, что корабль сможет поддерживать ускорение в 8 g с помощью двух двигателей, поэтому он застопорил их.

– Ясно. Благодарю, Мерсенн.

Это надо было обдумать.

Как только боевая тревога закончится, он сразу пойдет в машинное отделение и выяснит, что произошло.

***

– Подгонка данных, – сказал Мартинес с холодной яростью. – Вы вносили в журналы ложные записи, скрывая, что плановый ремонт не производился, и в результате подвергли корабль опасности.

Старший такелажник Франсис тупо смотрела на стену за спиной Мартинеса и молчала.

– Разве я не достаточно ясно вас предупреждал? Нельзя было догадаться, что случится, если я поймаю вас на этом?

Гнев бурлил в Мартинесе, отдаваясь мучительной болью в голове и запястье. Впервые за свою карьеру он понял, как офицер может пойти на крайние меры и достать изогнутый клинок из ножен, чтобы полоснуть им по горлу подчиненного.

Улики против Франсис нашлись сразу. Она и ее такелажники частично разобрали огромный блестящий турбонасос, перекачивающий охладитель из теплообменника в Первый двигатель. Пустые металлические стены камеры пахли хладагентом, ботинки и манжеты Мартинеса тоже пропитались им. В насосе разорвало требующую тонкой настройки турбину, и осколки перекрыли аварийный клапан, который останавливал поток охладителя в случае поломки. Первый клапан заело, а второй, запасной, не открылся. И автоматика отключила двигатель.

Было сложно представить, почему со столь важным оборудованием случилась такая авария. Насос и все другие ключевые механизмы намеренно создавали с расчетом на больший срок износа, чем предусматривали инструкции. Насос мог выйти из строя только в одном случае – при нарушении правил эксплуатации.

Но это было лишь теорией. Настоящим гвоздем в крышку гроба старшего такелажника стал серийный номер насоса, не совпавший с записью в журнале 77-12. Как понял Мартинес, номер в журнале оказался чистой выдумкой.

– Что ж… такелажник второго класса Франсис, полагаю, что пора вашей команде заменить насос, – сказал капитан.

Услышав о своем понижении, Франсис сверкнула глазами и сжала челюсти так, что заиграли желваки.

Мартинес посмотрел на Марсдена, аккуратно вставшего на темную пластиковую решетку, чтобы не намочить туфли хладагентом.

– Кто теперь старший такелажник? – спросил Мартинес.

– Первый такелажник Рао. – Секретарю даже не понадобилось заглядывать в планшет.