Война
Шрифт:
Петербурга, как в другой реальности, я не планирую, если только небольшой городок для осуществления торговли и обеспечения одной из русских эскадр в Балтийском море. Главные же силы русского Балтийского флота стоят на острове Эзеле, закрывая проход в Рижский залив, ну и в самой Риге.
Если говорить о русских кораблях, то это уже вполне себе сила. Как десять лет назад начали строить свой флот, так и не заканчиваем и поныне. Единственно, что Архангелогородские верфи несколько приходят в упадок, как не поддерживаем государственными субсидиями. Просто более выгодно строиться в Риге, куда приходит по Западной Двине лес, где более охотно селятся корабелы-иностранцы,
Делать из Риги свой условный Петербург для меня было сложным решением. Да, тут изначально более развитая инфраструктура, проверены и измерены фарватеры, глубины, есть складские помещения, какие-никакие, но дороги, да и жилых строений вполне много. Но я помнил из курса истории, пусть и без подробностей, что рижане то и дело бунтовали и были рассадником сепаратизма.
Так что я несколько обезопасил себя и свою империю и послал бывших жителей Риги осваивать новые земли, туда, где в иной реальности должны были переселяться сербы и хорваты, в район будущего города Славянск. На границе с Гетманщиной им не будет скучно жить. А земли там всяко лучше для сельского хозяйства, чем под Ригой.
Отправлены были не все рижане. Небольшая часть, прежде всего нужные мастера, оставалась. Ну а в город хлынули как русские купцы, так и иностранные специалисты.
Всего получается в год построить четыре линейных корабля, до пяти фрегатов, до десяти брандеров и судов поддержки, но, что еще важнее, шесть торговых кораблей. Причем судна для купцов строятся за счет самих торговцев, правда те получают некоторые послабления в налогах, как и право первоочередной закупки товаров на Московском торговище, то есть, бирже.
Получилось купить несколько кораблей и у англичан с голландцами. Это их испанские призы. Начинается воспетая писателями пиратская вакханалия в Карибском море, испанские корабли все чаще подвергаются нападению пиратов, то есть, каперов. Ну да мы не брезгливые, палубы от крови отмыли, да свои команды посадили на кораблики. Стоит еще упомянуть, что русский флот имеет шестнадцать галер.
Пушечное вооружение кораблей уже, наконец, наше. Получилось создать что-то похожее на карронаду. Это легкое орудие, как я думал, даст некоторое преимущество русскому флоту, наравне с тем, что часть орудий на кораблях, на линейных точно, исполнены из чугуна с конусообразной каморой. Дальность таких пушек повышается, как и точность стрельбы. Так что мы комбинируем пушечное вооружение кораблей, чтобы вначале накрывать врага, используя возможности бить на большом расстоянии, ну а приблизившись, от всей широкой русской души влупить картечью из карронад.
Морские схватки у русских моряков уже были. Экспедиции к испанским владениям закончились боями с пиратами, то ли голландцами, то ли самими испанцами, прикрывавшимися политически тем, что это не флотские, а каперы напали. К слову, из известных пяти столкновениях три за нами, два… Но эти поражения нас учат.
Учитывая, что бой с пиратами — это прежде всего абордаж, иначе приз не получить, мы проработали свою оборону в этом ключе. Теперь на каждом линейном корабле в обязательном порядке минимум десяток императорских телохранителей — мастеров контрактного боя. Эти ребята давно переросли и мой, надеюсь верить, высокий уровень подготовки. Там уже такой накопленный опыт, который фиксируется и обрабатывается и в теории, и на практике, что сравнить в этом времени не с чем. Так что телохранители не только сами, как сила, но
Превосходство телохранителей над иными воинами в любой армии достигается многими факторами. Во-первых, я привнес систему тренировок, взятую из будущего. В спецподразделениях покинутого мной времени уже были такие выстраданные системы, апробированные и эксклюзивные, что местным воякам в ближайшие лет двести до такого и близко не дорасти.
Во-вторых, я же внедрял множество приемов рукопашного боя, особенности боевой работы спецподразделений, с акцентом на использовании чуть ли не камней и палок. В-третьих, сильно помогало мое понимание правильного питания, строения мышц, важности растяжки, упражнений на реакцию и многое другое, что позволяет при равных взращивать людей сильных, ловких, выносливых.
Есть и в-четвертых, пятых. К примеру, мы проводим максимально возможную селекцию, если корректно так говорить в отношении людей. Из всех воинских подразделений идет отбор способных людей, сами инструкторы выезжают в города и проверяют парней, иногда даже девушек на способности к военному делу, но женщины-телохранители единичны. А еще в Государевой школе телохранителей никогда не гнушаются использовать опыт иноземцев. Поэтому телохранители без труда могут отличить дестрезу от генуэзской школы фехтования. Мало того, в мире уже ходят байки про «русскую школу фехтования». Она сформирована, как квинтэссенция всего опыта, включая мои навыки ножевого боя.
Может и перехваливаю я телохранителей, разные истории случаются, но это то мое детище, которым отчего-то хочется гордиться большее остального.
Однако, проблема с кадрами на флоте все равно стоит в полный рост. Государева навигационная школа в Риге выпускает пятьдесят мичманов в год, еще есть школа навигации в Архангельске. Но этого мало, учитывая, что специалисты нужны и растущему торговому флоту.
Казалось, открывай себе навигационные классы, да не тушуйся. Но кто будет учить гардемаринов? Мы и так собираем весь опыт, тратим средства на методички, привлекаем, кого только можно, но более двух навигационных школ открыть пока не получается.
Проблему частично решаем тремя способами. Первый — это школы, а так же получение чина по выслуге лет или при отличной службе, но по рекомендации капитана корабля. Второй — это привлечение поморов, которые испокон веков имеют дело с морем. Пришлось внедрять систему призыва среди молодежи этого народа Русского Севера. Здесь же нужно отметить и службу казаков. После набегов запорожцев и донцов на турецкие прибрежные города, среди казаков появились опытные матросы, способные не растеряться в море. Таких нужно несколько обучить, есть вопросы по дисциплине, но в целом казаки закрывают ряд позиций. Ну и третий способ комплектования команд — иностранцы, с неизменной языковой проблемой. Так что на корабле есть штатная должность переводчика, который так же и писарь и представитель дипломатического ведомства.
Вместе с тем, таких критических вопросов, как были еще шесть-семь лет назад на флоте, удается избегать. Ну а опыт — дело наживное и тут главное, ходить в море, а не сидеть в портах. Кроме того, флот привлекает дворян, особенно не сильно обремененных землей. Тут есть больше возможностей для карьеры, чем в сухопутной армии.
И сейчас я наблюдал за тем, как тренируются два экипажа, совершая маневры в поле зрения от крепости Иванграда. Это будущие команды строящихся двух линейных кораблей.