Воздух, которым он дышит
Шрифт:
Глава 14
Тристан
4 апреля, 2014 года
Три дня до прощания
— Этот хороший, если вы ищете что-то действительно крепкое, — директор похоронного бюро, Гарольд, говорил с моей матерью, в то время как мы стояли и смотрели на гробы. — Он полностью медный, имеет превосходную стойкость к коррозии. Он крепче, чем
— Это очень хорошо, — говорила мама, тогда как я оставался совершенно незаинтересованным.
— И, кроме того, если вы ищете что-то немного лучше высшего класса, тогда можете посмотреть на эту красоту, — пальцем Гарольд легко коснулся своей клиновидной головы перед тем, как указать на внутреннее убранство другого гроба. — Это цельная бронза, самая крепкая и долгоживущая из любых материалов для гробов. Если вы хотите отправить в путь своих любимых стильно, то этот вариант для вас.
— Есть также гробы из твердого дерева. Возможно, они не такие крепкие, как предыдущие, но ударопрочные, что хорошо. Они представлены в разных типах твердых пород деревьев, таких как вишня, дуб, ясень или орех. Сейчас мой самый любимый из обработанной вишни, но это только мое мнение.
— Чертово дерьмо, — пробормотал я сквозь зубы, так что услышала меня только мама.
— Тристан, — проворчала она, снова поворачиваясь к директору бюро. — Будь милым.
— У него есть любимый гроб. Это чертовски странно, — прошипел я, раздражаясь из-за Гарольда, раздражаясь из-за моей матери, раздражаясь из-за того, что Чарли и Джейми умерли. — Можем мы покончить с этим? — пожаловался я, глядя на пустые гробы, которые скоро будут наполнены всем, что у меня было.
Вернитесь ко мне.
Мама нахмурилась, но пошла вперед и взяла в свои руки принятие решений, когда я пытался сделать вид, что не существую.
Гарольд привел нас в свой кабинет, где нацепил на лицо свою жуткую улыбочку и начал говорить о том дерьме, что раздражало меня каждый прожитый миг.
— Для надгробной плиты мы также советуем венки на сезон каникул или вазы с цветами, и одеяла для холодных месяцев.
— Вы что, издеваетесь? — пробормотал я. Мама положила руку мне на плечо, успокаивая, будто это могло удержать меня от того, чтобы наброситься на Гарольда, но было уже поздно. Я уже слишком далеко зашел. — Это действительно хорошо для тебя, да, Гарольд? — спросил я, наклоняясь вперед и сжимая ладони в кулаки. — Должно быть, это хорошая гребаная работа — продавать грустным идиотам чертовы одеяла для их любимых. Позволить им вкладывать свои деньги в это глупое дерьмо, которое не имеет значения, потому что они в уязвимом положении. Одеяло? ОДЕЯЛО? Они мертвы, черт возьми, Гарольд, — прокричал я, вставая с кресла. — Мертвым не нужны одеяла, потому что им не холодно. Им не нужны венки, потому что они не празднуют
Мама поднялась и потянулась ко мне, но я вырвал свою руку. Моя грудь вздымалась и опадала, дыхание становилось все сложнее и сложнее контролировать, и я мог чувствовать неистовство, что плескалось в моих глазах. Я потерял их. Я распадался на части все больше и больше с каждой прошедшей секундой. Я вылетел из кабинета и прислонился спиной к ближайшей стене. Мама извинялась перед Гарольдом. Я сжал руки в кулаки и начали бить стену рядом со мной. Снова и снова я ударял своими кулаками по стене. Пальцы начали краснеть, и мое сердце становилось холодным…
Они умерли.
Они умерли.
Мама вышла из комнаты и остановилась напротив меня, ее глаза наполнились слезами.
— Ты взяла одеяло? — с сарказмом спросил я.
— Тристан, — прошептала она, печаль слышалась за ее мягкими словами.
— Если ты это сделала, то тебе нужно было взять зеленое для Чарли и фиолетовое для Джейми. Это были их любимые цвета… — я тряхнул головой, не желая больше говорить. Не желая, чтобы мама попыталась заставить меня чувствовать себя лучше. Не желая дышать.
Это был первый день, когда их смерть ощущалась реальной. Первый день, когда я пришел к осознанию, что через три дня я скажу последнее «прощай» моему миру. Моя душа горела, и каждым миллиметром своей кожи я чувствовал огонь. Я тряс головой сильнее и сильнее, закрывал свой рот руками и выл в своей печали.
Они умерли.
Они умерли.
Вернитесь ко мне.
— ЧАРЛИ! — закричал я, резко садясь в постели. Снаружи было по-прежнему темно, и мои простыни промокли от моего собственного пота. Легкий ветерок подул через мое окно, и я пытался отогнать кошмар, который был реальнее, чем все предыдущие. Мои кошмары были моими прошлыми воспоминаниями, которые преследовали меня.
Я увидел, как зажегся свет в доме Элизабет. Она подошла к окну и взглянула в мою сторону. Я не включал свет. Я сел на край кровати, а мое тело продолжало гореть. Свет заливал ее лицо, и я видел, как двигаются ее губы.
— Ты в порядке? — спросила она, обхватывая себя руками.
Она была так чертовски красива и так раздражала меня.
Еще меня раздражало то, что, возможно, мои крики будили ее почти каждую ночь. Я подошел к окну, мои глаза оставались прикрытыми из-за той вины, что Чарли и Джейми не было здесь.
— Иди спать, — сказал я ей.
— Хорошо, — ответила она.
Но она не пошла в кровать. Она сидела на краю своего подоконника, а я оперся на свой. Мы смотрели друг на друга до тех пор, пока мое сердцебиение не замедлилось, а ее глаза не закрылись.