Воздухоплаватели
Шрифт:
В конце сорок третьего, перед самым началом наступления, он узнал от комдива Введенского о старшем сержанте - командире полкового орудия, который за десять дней разбил девятнадцать - девятнадцать! - огневых точек врага.
Урвав время - а в те дни его явно не хватало, - генерал выбрался на Пулковские высоты в полк, где и служил этот старший сержант. Его вызвали. И вот, пригнув голову под косяком, в землянку вошел несмело худощавый пожилой боец с лихими, прямо молодецкими усами, которые броско смотрелись на морщинистом лице.
"Вы же герой!.." - начал было беседу Михалкин. "Ай,
После встречи генерал Михалкин доложил командующему и члену Военного совета о мужественном артиллеристе. Тут же получил для вручения ему орден Красного Знамени, и на другой день - вновь на Пулковских высотах - вызывает старшего сержанта: "А ну снимите ватник!" Снимает артиллерист как-то нехотя, и Михалкин крепит к его гимнастерке орден. Но вот пальцы натыкаются на что-то металлическое, и он спрашивает: "Что там у вас, под гимнастеркой?" Смущенно расстегивает старый артиллерист воротник, в Михалкин видит на внутреннем кармане четыре Георгиевских креста и медали.
"И все ваши?" - ахает удивленно. "Мои".
А под Псковом Михаилу Семеновичу вновь напомнили о доблестном командире расчета - он подбил два танка!
Генерал решил обязательно поехать и лично вручить ему новую награду. Но на день-два задержался, а когда приехал, узнал, что герой накануне погиб...
Долго проклинал Михаил Семенович свою нерасторопность и забывчивость запамятовал вот имя сержанта, настоящего русского воина. Мирный мужик, который не гонялся ни за воинской славой, ни за воинскими подвигами, когда пришла пора, незаметно вроде день ото дня вершил он этот подвиг за свободу Отечества.
Сколько же таких солдат шло дорогами войны!..
На Карельском перешейке
Передислокация. Прорыв трех полос линяя Маннергейма. Штурм Выборга. Поездка в Москву. Встреча с главным маршалом артиллерии Н. Н. Вороновым. Дивизион передается в распоряжение командующего артиллерией 2-го Белорусского фронта
В Ленинграде у нас - тыловая база снабжения дивизиона. Она размещается в здании музыкального техникума в Лесном. Когда я добираюсь сюда, мой помощник по тылу майор Н. М. Иванов докладывает, что получен приказ фронта на передислокацию дивизиона из-под Пскова по железной дороге в Ленинград. А затем отрядам предстоит расположиться на Карельском перешейке вдоль бывшей государственной границы. Ведь именно там передний край ближе всего к Ленинграду - в тридцати километрах.
В штабе артиллерии от полковника Витте узнаю, что дивизион наш поступает в распоряжение командующего артиллерией 21-й армии.
– А кто будет командовать артиллерией 21-й армии? - интересуюсь я.
– А разве Михалкин вам не сказал? - удивился Витте. - Он и назначен на эту должность. Театр боевых действий ему знаком еще по финской... Тогда он был начальником артиллерии корпуса, а командующий фронтом Говоров в то время возглавлял штаб артиллерии седьмой армии, в которую входил корпус Михалкина. Он его хорошо знает.
"Не расходятся, выходит, у нас с Михалкиным фронтовые дороги, - подумал я. - Опять будем воевать вместе..."
Передислокация отрядов проходила тяжело. Весенняя распутица была в самом разгаре. Она размыла, расхлябала все дороги. Лебедки, газозаводы, другую технику - все это к вагонам буксировали артиллерийские тягачи по жидкой и топкой грязи. Но блестяще проявили свое умение скрытно сниматься с позиций воздухоплаватели дивизиона. В двухдневный срок перебазировались мы без потерь, организованно и, как было приказано, тут же принялись за подготовку к новым боевым делам.
Работать нам предстояло на четырех точках, поэтому штаб дивизиона предложил создать три отряда и звено под командованием Кирикова, Шестакова, Ферцева и Баурова. Два отряда закрепили за 3-м артиллерийским корпусом и отряд со звеном - за артиллерией 21-й армии. Много пришлось поработать штабу, для того чтобы обеспечить отряды запасными оболочками, газом в баллонах и газгольдерах, картами с разведданными целей противника.
В штабе артиллерии 21-й армии нас проинформировали о действиях артиллерии в предстоящей наступательной операции. Дивизиону была поставлена первоочередная задача - до 9 июня уточнять цели (вести разведку), а за день до начала артподготовки корректировать огонь на их уничтожение. Многое невольно удивляло и заставляло задуматься: ведь за десять-одиннадцать дней нам предстояло пройти с армией от Сестрорецка и Белоострова более ста километров, освободить северные районы Ленинградской области и штурмом взять Выборг.
И вот воздухоплаватели принялись изучать укрепления Карельского перешейка. Здесь у финнов стояли и дот-"миллионер" с двухметровыми железобетонными перекрытиями, и другие чудеса трех полос обороны. В финскую войну этот район был освобожден за три с половиной месяца, а сейчас его предстояло взять всего за десять дней.
Конечно, учитывался большой опыт войск Ленинградского фронта, да и выделялось на эту операцию немало - 5,5 тысяч орудий и крупнокалиберных минометов, около 900 реактивных установок, около 1000 самолетов. И все же задача стояла очень сложная: за десять дней с боями - до Выборга!..
Для большей оперативности руководства отрядами наш ПКП с развитием боевых действий решено было держать вместе со штабом артиллерии 21-й армии, а отрядам продвигаться вместе с артчастями.
Надо сказать, что сама природа Карельского перешейка - густые леса, изрезанный рельеф - идеальная маскировка позиций, и противник так хорошо использовал это, что даже с самых ближних наземных наблюдательных пунктов отыскать его было очень непросто. К тому же звукометрическая разведка не успевала развертываться. Так что надежда на нас была основная.
В целях скрытности подготовки к наступлению работать воздухоплавателям пришлось ночами. А ведь июнь-то месяц белых ночей. Лишь полчаса, которые отводил поэт ночи, помните: "Одна заря сменить другую опешит, дав ночи полчаса" - использовали мы на совесть. Одиночные подъемы - в основном с целью разведки - до 9 июня. А с 9 июня наша дальнобойная артиллерия начала методическое разрушение обороны врага, и уже все аэростаты отрядов день и ночь в воздухе. Но это еще шла только предварительная обработка позиций: выявлялись огневые средства противника, ранее скрытые.