Воздухоплаватели
Шрифт:
С Сергеем Мироновичем я встретился тогда уже вторично.
Годом раньше, в 1930 году, я работал нештатным техником-смотрителем по ремонту жилых домов на улице Чайковского. Вдруг рабочие, ремонтирующие фасады, окликают меня, энергично машут руками - скорее, мол. Я спускаюсь со строительных лесов:
– В чем дело?
– Да вас там... Киров спрашивает.
– Киров?!
Надо сказать, что Сергей Миронович часто ходил в Смольный пешком по улицам Воинова, Каляева и Чайковского. И вот его внимание, должно быть, насторожило то, как
– Здравствуйте, Сергей Миронович! Филиппов - техник-смотритель, представляюсь взволнованно.
– А не кажется ли вам, товарищ Филиппов, что, уничтожая украшения старинных домов, вы уродуете лицо нашего города? - опрашивает Сергей Миронович. - Штукатурите под правило, занимаетесь упрощенчеством. В конце концов и превратите прекрасный дом в сарай!
– Но ведь карнизы наполовину порушены, и по проекту после ремонта они должны быть простых форм. Хотя, честно говоря, жаль рубить лепку... виновато оправдываюсь я.
– Вот и хорошо, что жаль. Так и договоримся: уродовать фасад прекратите, а в шестнадцать часов зайдите в архитектурное управление получите соответствующие указания. И я распоряжусь, чтобы подобных вещей больше не допускали. Всего хорошего. - Киров протянул мне руку и ушел в сторону Таврического сада.
А я, взволнованный встречей с таким человеком, взлетел на леса и гаркнул что было сил:
– Прекратить "отделочные" работы!..
Ох, спасибо Сергею Мироновичу... Сколько потом раз вспоминался нам, строителям, этот наш секретарь...
– С благополучным прибытием, товарищ майор! - бодрый голос шофера Васи Козуба вмиг водворил меня с лесов в кабину грузовика. Навстречу - командир отряда Крючков.
Михаил Павлович Крючков до войны был школьным учителем. Отсюда, наверное, и ясность суждений, и мягкое, уважительное отношение к подчиненным. Конечно, опыта пока маловато, но я уверен - он быстро освоится с новыми обязанностями. Проходим с ним в землянку, уточняем детали предстоящей работы по уничтожению орудийных группировок осадной артиллерии противника, но - звонок. Крючков подходит к телефону:
– Да, товарищ Девятый. Так точно. Оболочку уже ремонтируем. Газ есть только что майор Филиппов привез в баллонах.
Крючков передает, что Михалкин требует меня к нему на НП.
Спешу к башне мясокомбината и докладываю о прибытии.
– Майор, - говорит генерал, - ты получил приказание Жданова о переводе своего КП из Манушкино? Так постарайся расположиться поближе к моему ЗКП будешь пользоваться коммутатором. Главное - надежная связь.
Я даже вздрагиваю от неожиданности. Вот так случай! Ведь запасный КП Михалкина в подвале дома № 98 по Международному проспекту. Это же мой дом! В горле першит хрипотца.
– Товарищ генерал, я перемещу КП в свою квартиру. Она на пятом этаже все равно пустует. На крыше наблюдательный пункт развернем.
– Как? - удивляется Михалкин.
Я объясняю ситуацию. Генерал и штабисты хохочут.
– Ну, майор! Хочешь воевать, не выходя из квартиры - с комфортом? веселится Михалкин, потом серьезно: - А впрочем, резон здесь есть. Только... может, повыше забраться?
– Дом-то семиэтажный. Да неудобно забираться в чужую квартиру. Ведь после войны соседи с меня деньги за ремонт потребуют! А моя квартира на углу. Тут и восток, и запад, я юг для наблюдения открыты. Потолки высокие сам строил и проектировал. Да еще ваша связь с ЗКП. Лучшего не пожелаешь...
Мои слова обретали все большую уверенность. Воодушевленно убеждая Михалкина, я все больше и больше убеждался сам в целесообразности этого неожиданного варианта. В самом деле, из окон в бинокль видны Автово - отряд Шестакова, Пулково - отряд Крючкова, Колпино - отряд Карчина. А главное, рядом запасный КП Михалкина - надежная связь. Как это ни парадоксально воевать в собственной квартире, - а лучше не придумать!
– Добро, - улыбаясь соглашается Михалкин. - Убедил. Давай-ка заезжай на обратном ходу в свою хату да на месте убедись во всем. Коль решишь окончательно, то я звоню Жданову и сообщаю о твоем выборе. Не будем терять времени.
И вот я вновь у своего дома. Нахожу бывшего старшего инженера-электрика Сергея Васильевича Васильева. Сейчас он здесь и комендант, и хранитель. У него ключи от моей квартиры.
Оставляю во дворе шофера, а сам поднимаюсь на пятый этаж. Гулкими кажутся в проеме мои шаги, а может, просто волнуюсь и это кровь стучит в висках? Вот и знакомая дверь. Машинальный когда-то, а теперь осторожный поворот ключа...
"Ну, здравствуй", - переступаю порог своего дома. На полу стекла, куски штукатурки. Из комнаты в комнату гуляет ветер, бередит запыленные шторы. В стенах торчат черные зазубрины осколков.
Подхожу к одному окну, ко второму, вглядываюсь в горизонт. Да отсюда хоть время засекай, которое уходит в отрядах на выполнение приказа "В воздух!".
Через дня два моя квартира - КП, именуется просто и ясно: "Арбуз". Это наш позывной. В спальне сооружены нары в два этажа, в гостиной размещаются связисты и техники. Иовов, Васин и Просянников сразу же проводят кабель к ЗКП и налаживают рацию. Оборудуется и оперативный зал. Там размещаем огневой планшет, телефоны, карты, приборы... На кухне, засучив рукава, хозяйничает наш повар Гога Сохашвили.
Теперь можно звонить Михалкину:
– На проводе "Арбуз". Все в порядке.
– Ну жди, скоро заеду, посмотрю, - обещает генерал.
Рация и телефонный коммутатор обеспечивают нам надежную связь с отрядами, артчастями, контрбатарейным корпусом и штабом фронта. А фельдъегерскую связь обеспечивает лихой мотоциклист Василий Васин.
"Арбуз" становится в центре действия отрядов на южном направлении. И этот командный пункт будет держаться до конца сорок третьего...