Воздушная гавань
Шрифт:
Очень довольная, вторая девушка заулыбалась, хотя головы не подняла:
— Так мало людей понимают мои шутки. Обычно они не смеются, но очень странно на меня смотрят.
— Я та самая, кто вечно беседует с кошками, — сказала Бриджет. — Уж поверьте, я точно знаю, о каких взглядах вы говорите.
Бриджет снова оглянулась на Роуля, но два кота пока так и не избавились от оков взаимного безразличия.
— Знаете, Чудачка, я все думаю о словах копьеарха. Насчет целей мастера Феруса.
— Она имеет в виду «секретную миссию», — пояснила Чудачка своим кристаллам.
— Мастер рассказал вам, чего хочет добиться?
Чудачка провела кончиком пальца по контуру своей банки. Возможно, у Бриджет разыгралось воображение, но крошечные кристаллы вроде бы отвечали еле заметным свечением на прикосновение пальца к стеклу.
— Бриджет не очень хорошо понимает мастера, — наконец произнесла Чудачка. — Он охраняет знание с ревностью банкира, стерегущего монеты.
— Значит, вы тоже не знаете точно, что он здесь ищет.
Не отрывая взгляда от банки, Чудачка слабо улыбнулась:
— Он подбросил мне пару медяков. Очень страшных.
Бриджет сдвинула брови.
— Но, конечно, совсем не сложно догадаться, что он намерен обнаружить аврорианских лазутчиков и сорвать их планы.
— Логика Бриджет кажется неуязвимой, — подтвердила Чудачка. — Я и сама думала примерно о том же.
Бриджет согласно кивнула.
— Чтобы помешать аврорианцам, мы ищем помощи у кошек Альбиона. Вот только враги до того успешно прячутся, что мы до сих пор не можем выяснить, где они. Спуститься по вентиляционным шахтам сквозь половину хабблов Копья и хоть где-то не оказаться замеченным кошкой — невероятное достижение. Чтобы действовать так скрытно, они должны были что-то предпринять. Как считаете, Чудачка, возможно ли, что аврорианцы также прибегли к услугам кошек и используют их для разведки?
При упоминании своего имени ученица эфирреалиста чуть съежилась. Ее шепот был едва слышен:
— Не кошек. Не кошек.
— Не кошек, — повторила Бриджет. — Значит, им помогает кто-то другой. Кто-то страшный?
— Этот медяк ужасает меня больше остальных, — призналась Чудачка своей склянке. — Я слегка тронутая, но я не дура. Если бы Бриджет знала, то испугалась бы не меньше моего.
Чувствуя, как холодок бежит по спине, Бриджет склонилась над Чудачкой, чтобы тихо спросить:
— Вы хотите сказать… что-то из… — Во рту совсем пересохло, и ей пришлось прочистить горло. — Что-то с Поверхности?
В том, что какие-то обитатели Поверхности могли попасть в Копье, не было ничего нового. Вообще говоря, мелкие зверьки постоянно забирались внутрь. Копье пронизывали буквально сотни миль вентиляционных шахт и туннелей, водных и канализационных каналов, цистерн и отстойников. Везде, где было возможно, Строители установили металлические решетки, но постоянный контакт с внешней атмосферой постепенно разъедал их защитное покрытие, в конечном итоге обращая в ржавчину.
Люди не вполне осознавали, как много кошки делают для защиты жителей любого Копья. Разумеется, милые пушистые задиры поступили бы так же в любом случае, и не ради еды, а просто из любви к охоте. Принято считать, что кошки охотятся в основном на мелких грызунов и им подобных существ, и это, конечно, чистая правда, — но на самом деле, действуя сообща, кошачий клан вполне способен загнать и свалить добычу куда крупнее себя.
Иногда, впрочем, в туннели Копья проникали существа, слишком крупные и опасные даже для кошек. Именно поэтому каждый хаббл нанимал зверодавов — людей, которые профессионально охотились на таких хищников, выслеживая и истребляя кошмарных непрошеных гостей прежде, чем эти чудища могли устроить охоту на граждан Копья, а также ремонтировали и меняли защитные решетки.
Но то дикие существа. А если аврорианцам чудом удалось натаскать какую-то свирепую зверюгу с Поверхности сражаться заодно с ними… Существует немало преданий, романов и пьес с сюжетами, построенными на метаниях некой заблудшей души, которая пытается приручить дикую тварь с Поверхности и заставить ее выполнять свою волю. И всех этих вымышленных персонажей неизменно встречает одна участь: мучительная гибель в когтях собственного питомца.
Диких тварей нельзя приручить. Их нельзя подчинить. Что, собственно, и делает их дикими.
— Они здесь чужаки, и они хотят нас уничтожить, — сообщила Чудачка своей банке. Лицо девушки было изможденным, но говорила она спокойно и сухо. — Нас всех, до единого. Им нет разницы, какое Копье мы зовем своим домом.
— Что ж, — вздохнула Бриджет, — если аврорианцы и впрямь задумали поиграть с этим огнем, ждать недолго. Пламя обожжет их самих.
— Однажды мне приснился весь наш мир, целиком, — сказала Чудачка. Ее усталый взгляд скользнул по лицу Бриджет, прежде чем бессильно упасть. — И этот мир пылал в огне.
Бриджет не ответила, но плечи девушки вздрогнули от внезапного озноба, и она отвернулась еще раз взглянуть на Роуля. Ожидание затягивалось.
Глава 30
Когда бармен махнул им рукой, Бенедикт отправился за заказанными напитками. Сразу по его возвращении мастер Ферус с явным воодушевлением ухватил свою довольно объемистую пивную кружку и немедленно поднес к губам, чтобы долго от нее не отрываться.
— Боже мой, — покачала головой Гвен. — Я вполне уверена, что настоящий джентльмен не стал бы так набрасываться на выпивку.
Сияя от удовольствия, Ферус опустил кружку и стер пену с верхней губы.
— Ошибки нет, джентльмен не стал бы. Но, к счастью, я избавлен от всех качеств, присущих настоящим джентльменам, а посему могу не забивать себе голову правилами этикета…
Старик помахал бармену опустевшей кружкой и распорядился:
— Еще одну, сэр Бенедикт!
Едва успевший усесться Бенедикт криво улыбнулся старику и, не сетуя, встал вновь, чтобы проделать еще одно путешествие через общий зал таверны и обратно. Вернулся он с двумя огромными кружками, по одной в каждой руке, и обе аккуратно выставил на стол перед Ферусом.
— Вот человек, способный планировать! — обрадовался старый эфирреалист. — Предвидение и предусмотрительность — вот важнейшие черты любого, кто претендует на солидность.