Воздушная гавань
Шрифт:
Свежесотканный шелк, вспомнил Роуль, был довольно липким и представлял собой дополнительную опасность. Излишняя спешка только повредит. Поэтому кот тщательно обдумал тактику сражения, позволив шелкопрядам одолеть на своих нитях половину пути вниз, к выстилавшим туннель плитам.
Лишь тогда он ринулся в бой.
Роуль бросился не на нижнего из спускающихся шелкопрядов, а на самого верхнего. Обе его передние лапы, прямые и вытянутые, врезались в тварь, с силой толкая ее назад. Инерция прыжка позволила Роулю кувыркнуться в воздухе и, отскочив, надежно приземлиться на лапы, чтобы проследить за результатом атаки.
Жертва его толчка раскачивалась по широкой дуге, опутывая своей шелковой нитью тросы более торопливых тварей. Шелкопряды встревоженно пищали, и липкий шелк, тянувшийся из брюшек, слипался, сковывая и их самих. Один шелкопряд безнадежно барахтался в узлах, а еще двое судорожно дергали ногами в липких петлях. Лишь трем удалось избежать общей катастрофы и благополучно достичь пола.
Не теряя времени, Роуль кинулся к первому шелкопряду и изо всех сил ударил его лапами, свалив набок и отбросив в сторону. Второго постигла та же участь, а третий в это время яростным прыжком сам атаковал кота.
Опытный воин, Роуль намеренно дожидался, чтобы глупая многоножка первая перешла в нападение. Он бросился навстречу и одним плавным движением лапы, в развороте, перевернул атакующего на спину. Шелкопряд ударился оземь и бессильно защелкал ядовитыми челюстями, пока кот придерживал распахнутые жвалы чудища передними лапами и одновременно яростно скреб когтями задних по его уязвимому брюху.
Ноги шелкопряда дрогнули, стоило Роулю задеть некий жизненно важный узел у него внутри, и кот с презрением скинул с себя неприятеля. Два уже спустившихся противника, не успев пока подняться на свои многочисленные ноги, продолжали скрести ими по каменным плитам. Роуль кинулся к ближнему, хорошенько впился зубами в подбрюшье и, прежде чем враг смог бы, опомнившись, свернуться и пустить в ход жвалы, дернул головой, разрывая мягкие ткани. Подобно первой, тварь издала отвратительный визг и, судорожно суча конечностями, заковыляла прочь.
Роуль сразу выплюнул дурно пахнущий комок внутренностей и повернулся к третьему шелкопряду, чтобы увидеть, как на это мерзкое существо опускается подобно каменной колонне большой и крепкий ботинок Мышонка. Шелкопряд не был создан для противодействия подобной массе или силе, а потому был даже не столько раздавлен, сколько расплескался по сторонам. Роуль развернулся к запутавшимся в нитях остальным шелкопрядам, прыгнул на одного из них и прикончил его в несколько укусов, стараясь избегать шелковых плетей, — и, пока он был этим занят, Мышонок превратила двух оставшихся противников в мокрые пятна на полу.
А они бывают полезны, эти люди, подумал Роуль. Неуклюжие, медленные и не всегда хорошо соображают, но они очень, очень сильны, благодаря лишь своей внушительной, неоспоримой массе. Теперь он начинал видеть отцовскую мудрость в желании держать нескольких людей поближе к домашним туннелям. Людям хорошо удается справляться с досадными затруднениями, которые отняли бы у кошек слишком много времени и сил.
Роуль спокойно огляделся по сторонам в поисках новых врагов, но развлечь себя было уже нечем. Вот и хорошо, решил он. Вкус у них противный, и у него уйдет не меньше недели, чтобы избавить мех от этой вонючей слизи.
— Ну вот, я сохранил обе ваши жизни, — подытожил Роуль для людей. — Хотя, должен признать, Мышонок, твоя помощь оказалась не столь уж излишней.
— Благодарю, — мрачно уронила Мышонок. Содрогаясь, она оглядывала подошву своего смертоносного ботинка. — Брр. Какая гадость!
— Никчемная в придачу, — с отвращением добавил Роуль. — Это даже не было настоящей битвой, да и съесть их мы не сможем.
— Еще не хватало, — фыркнула Мышонок. — Их укусы ядовиты, разве нет?
— А что, кого-то из нас укусили? — поинтересовался Роуль.
— Нет.
— Значит, нет, — просто сказал Роуль. — Очевидно, не ядовиты…
Кот устремил выразительный взгляд на боевую перчатку девушки:
— Оружие, которое не нашло применения, — вообще не оружие.
— Мне не хватило времени прицелиться, а потом они сразу запрыгали повсюду, — объяснила Мышонок. — Еще и тебя облепили… Помнится, ты просил не наступать на твой хвост. Я решила, ты не захотел бы остаться без него после неудачного выстрела.
Обдумав этот довод, Роуль кивнул.
— Пожалуй, это не кажется неразумным. Излишне самоуверенно, но не лишено логики.
— Спасибо, — сказала Мышонок тем тоном, который иногда заставлял Роуля подозревать, что девушка над ним смеется. Увериться в этом он был не в состоянии. Уши у Мышонка смехотворны, а хвоста и вовсе не имеется. Как, черт побери, можно понять, что на самом деле творится за этими огромными близорукими глазными яблоками, не имея ни малейшей подсказки?
— Так вот на что это похоже… — пролепетала необычная человеческая девушка. Ее всю трясло. — Шелкопряды, шелкопряды, бегите…
— Чудачка, — окликнула ее Мышонок. — Все уже в порядке. Они все мертвы. Мы с ними расправились.
Чудачка яростно замотала головой и ткнула вверх вытянутым пальцем.
— Бриджет не знает, — прохныкала она. — Только не Бриджет… Там, там, там!
И тут из дыры в потолке на них хлынул целый поток шелкопрядов. Все они были более-менее того же размера, что и первая группа опасных тварей, — зато теперь их стало куда больше. Не десятки или дюжины. Сотни. Сотнями и сотнями они лились сквозь дыру: под жуткий хор щелкающего визга, под громовой перестук зазубренных челюстей они спешили спуститься по уже висящим нитям, подобно аэронавтам наоборот. Как множество флотилий этих аэронавтов.
Наверняка их собралось здесь слишком много, чтобы Роуль мог одолеть всех их в одиночку.
— Бежим! — завопила Мышонок. Она схватила Чудачку, и Роуль побежал рядом с ними. Ученица эфирреалиста и два бравых гвардейца, ни один из которых не нес сейчас службу и, не будучи мужчиной, не мог похвастать особенной мужественностью, стремглав помчались по узкому проходу.
Вслед за ними, с цокотом и клекотом, устремилась приливная волна разъяренных шелкопрядов.