Воздушный замок
Шрифт:
В первый день каникул, поздней ночью, они стояли на Ленинградском вокзале и ёжились от холода. Поезд подошёл за десять минут до отправления. Света и Ольга застелили в купе полки и моментально уснули. Когда они проснулись, в купе было как в холодильнике, а поезд нёсся по туманным и заснеженным ленинградским пригородам.
Ленинградская Малая Охта не очень отличалась от московских Чертанова, Бирюлёва или Хорошёво-Мнёвников. Оле и Свете показалось, что они никуда не уезжали. Те же белые блочные дома, те же универсамы с длинными очередями в кассы и с чёрствыми батонами, те же заколоченные до лета овощные
Оля и Света остановились у старшей Олиной сестры. Была сестра уже много лет замужем за ленинградцем, иногда (а точнее, когда ссорилась с мужем) начинала вдруг сетовать, что зря переехала из Москвы, ехидно обзывала Ленинград дырой, провинцией, чем приводила мужа в бешенство.
Придя из Эрмитажа, Оля и Света пообедали и теперь стояли у окна в детской комнате, наблюдая, как по улице ползёт, уничтожая сугробы, снегоуборочная машина. Сверху на это было интересно смотреть. Ловко орудовала машина своими кривыми лапами. В детской комнате — ковёр во весь пол, по стенам — полки с игрушками. Дети придут из детского садика, прибегут в комнату, обнимут Ольгу и закричат: «Тётя Олька! Тётя Олька приехала! Не уезжай от нас, ладно?»
В детстве Оля и Света дружили самозабвенно. Потом это прошло, но добрые отношения остались. Правда, они стали немного натянутыми, потому что Оля и Света никак не могли решить, кто командует, а кто слушается. Первый разлад произошёл, когда Оля после четвёртого класса поступила в среднюю художественную школу. Света сразу же начала усерднее играть на пианино и одно время утверждала, что будет учиться в консерватории. Однако после десятого класса Света поступила в Полиграфический институт, на экономический факультет. Конкурс туда был всего два человека на место. Про консерваторию Света забыла. Пианино дома пылилось, и Светин брат-шалун писал на пыльной крышке разные нехорошие слова.
Учиться было грустно: институт маленький, вечера скучные. Товаровед-библиограф — так называлась будущая Светина специальность. По-простому это означало работник книжного магазина. В лучшем случае директор, в худшем — продавец. В институте при входе на их факультет стоял стенд: «В книжную торговлю — специалистов с высшим образованием!» Институт занимал трёхэтажное здание на Садово-Спасской улице. Здание было такое старое, что ремонт стал хроническим состоянием института. Сколько кофт, брюк, юбок испачкала Света в краске и в извёстке за два года учения!
Иногда, особенно когда шёл дождь и падали листья, когда капли зигзагами стекали по институтским окнам, Света думала, что в жизни ей пока не очень-то везёт: парня хорошего не встретила, будущая профессия не интересует, дома — такая тоска, такая тоска… Причин этого невезения Света не понимала. Были моменты, когда она злорадно думала о себе, как о совершенно чужом человеке: «Так тебе и надо, дуре! Будешь стоять за прилавком в синем халате!»
На втором курсе у Светы появился друг. Жили они на одной лестничной клетке, но дружить начали как-то внезапно. Несколько раз Света видела, как Коля — врач-стоматолог — поднимался на лифте в свою однокомнатную квартиру с разными девушками, большей частью невысокими брюнетками. Очевидно, такой тип ему нравился. Света вяло ревновала его, потому что больше ревновать было некого. Институтских мальчиков она в расчёт не брала, а старые школьные приятели служили в армии, откуда присылали жалобные письма, или же где-то учились, и было им не до Светы.
И когда Коля однажды обнял и поцеловал Свету в лифте, она даже обрадовалась. Несколько раз они ходили в кафе и в театр. У Светы даже вошло в привычку по вечерам сидеть у Коли дома на диване и смотреть цветной телевизор. Коля хвастался, что какие-то трубки в телевизоре французские, поэтому изображение яркое, не то что в других цветных телевизорах…
На институтских мальчиков Света теперь взирала высокомерно, сравнивать с Колей их не смела, а один раз, на зависть подругам, заставила Колю встретить её у дверей института, что тот сделал крайне неохотно. Помнится, всю дорогу до метро Коля угрюмо молчал.
На кухне у Коли стояло списанное зубоврачебное кресло, а вместо тарелок он пользовался эмалированными ванночками, куда обычно зубные врачи со звоном бросают инструменты.
Коля постоянно подсаживался к Свете на диван, и ей приходилось вести упорную борьбу с его нескромными руками. Отношения между Колей и Светой становились всё более напряжёнными. Света как-то некстати вспоминала многочисленных брюнеток — посетительниц этой квартиры, а Коля злился, говорил, что он для неё на всё готов, а она не может понять, что он мужчина… Да-да, мужчина! И не может больше ждать…
— Чего ждать? — спрашивала Света.
— Сама, знаешь чего! — Коля недовольно уходил за столик перед диваном, крепко отпивал из фужера и закусывал яблоком.
— А если не дождёшься, тогда, наверное, мне все зубы вырвешь? — спрашивала Света.
Коля зеленел.
— Ты страшная женщина… — говорил он. — Зачем ты надо мной издеваешься?
— Это ты надо мной издеваешься, — отвечала Света. — В загс не зовёшь, кольца не заказываешь… Я уже, если хочешь знать, фату приглядела… Как думаешь, если с белыми кружавчиками по краям, красиво будет?
— Мы же не дети… — стонал Коля, поедая яблоки.
— Квартирка, правда, у тебя тесноватая… — хозяйски осматривалась Света. Ей становилось по-настоящему весело.
— Вот что, — сказал однажды Коля и выключил телевизор. Замечательные французские краски погасли. — Ступай-ка ты вон, чтобы духу твоего здесь не было!
— Стало быть, не про вас честная девушка… — ответила Света и, чинно пригладив юбку, вышла из Колиной квартиры.
Дверь за ней яростно захлопнулась. На лестнице Света хохотала истерично и долго. Её манило открытое окно. Ставни ходили туда-сюда, как ладони. Вскоре Света снова встретила Колю в лифте с очередной брюнеткой, Коля сухо кивнул Свете и отвернулся. «Это маньяк! — шепнула Света брюнетке. — Он заманивает девушек к себе домой, связывает и вырывает все до одного зубы…» Коля нажал на красную кнопку «стоп» и вышел вместе с брюнеткой на два этажа раньше.
Света улыбнулась и поехала дальше.
4
Встреча у метро «Парк Победы» прошла немного скованно. Семь часов — время для свиданий неудачное, все возвращаются с работы, у метро толкучка. Саня привык, что всегда инициативу берёт на себя Юрка: разговаривает, увеселяет, делает так, что по прибытии на место все чувствуют себя старыми знакомыми. Но на этот раз всё было иначе. Едва завидев белую Олину шапку, Юрка дёрнулся навстречу, потом вдруг остановился и сделал попытку заскочить в будку телефона-автомата, хотя звонить Юрке было решительно некуда.