Вожди белых армий
Шрифт:
О том, как жили в Галлиполи и кем был для воинов, прошедших ад Гражданской войны, генерал Кутепов, узнал я и из рукописных воспоминаний о поручике Русской Армии Врангеля Н. М. Жукове, автор которых — его сын отец Вениамин Жуков, настоятель парижского прихода Русской Православной Церкви Заграницей, о чем уже я упоминал в главе о генерале Врангеле. Батюшка Вениамин пишет:
«Отец служил в Алексеевском полку. Его часть эвакуировалась в Галлиполи, где собралось около 20000 вооруженных Белых воинов. Однажды англичане и французы решили их обезоружить и объявили в известный день маневры по направлению лагеря. В назначенный день двинулись на русский лагерь сенегальцы, но не прошли половины пути, как встретились с вооруженными русскими солдатами, совершающими маневры по направлению города. Так все осталось по-прежнему, и русские продолжали каждый день свои упражнения, чтобы быть готовыми на случай высадки в России.
Союзники, за счет Черноморского флота, кормили наших солдат около года, предоставляли в городе муку, крупу, сухие овощи и пр.; наши по очереди направлялись в командировку для разгрузки вагонов, что считалось выгодным занятием. Однажды отец варил себе суп; в котле, по его словам, ложка бегала за фасолью. Подходит ген. Кутепов, попросил отпробовать и похвалил, пожав руку отцу. ПОСЛЕ ЭТОГО ПОДХОДИЛИ ДРУЗЬЯ ПОЖАТЬ ЕМУ ЭТУ РУКУ (выделено мною — В.Ч.-Г.).
Год прошел и всем стало ясно, что десанта не будет, и военные части стали расформировываться, и люди стали уезжать куда только можно было на работу: в Болгарию, Сербию, Италию, Францию… Отец поселился в Болгарии, женился на беженке, моей матери. В Болгарии первые годы сохранялся военный строй в виде фехтовальных училищ. Русские беженцы сформировали прекрасные хоры. В одном из таких хоров, под управлением Сорокина, пел и мой отец, обладавший прекрасным баритоном. В кафедральном соборе Св. Александра Невского в Софии пели на двух клиросах с болгарским хором. Впечатление на болгар было неописуемое».
В это время командир 1-го армейского корпуса генерал-от-инфантерии А. П. Кутепов щеголял в форме 2-го Офицерского стрелкового генерала Дроздовского полка, в которой он изображен на своей самой, наверное, известной поясной фотографии, в левом нижнем углу которой каллиграфическая надпись: «Ген. А. Кутеповъ». На его груди вверху кармана видны слева направо орден Св. Георгия 4-й степени, орден Святителя Николая Чудотворца и знак 1-го Кубанского — Ледяного похода. В центре кармана ниже — крест Галлиполийского знака. Фуражка на Александре Павловиче с малиновой тульей, белым околышем с черными выпушками; погон — малиновый с белой выпушкой, золотой литерой «Д» и вышитыми черной нитью генеральскими зигзагами.
В Болгарии поручик-алексеевец Жуков должен был продолжать часто видеть своего корпусного, пока там Кутепова не посадили в тюрьму…
В конце декабря 1921 года генерал Кутепов вместе с частями своего неразлучного 1-го армейского корпуса из Галлиполи перебрался в Болгарию. Сильным ударом по Врангелевской армии явилась начавшаяся в апреле 1922 года Генуэзская конференция, на которой западные страны сговаривались о партнерстве с Советской Россией.
Бывшие союзники в очередной раз решили пожертвовать белыми в угоду своей общеевропейской политики. Нажим Франции и Англии увенчались тем, что врангелевским частям в Королевстве сербов, хорватов и словенцев запретили именоваться «армией», низведя их до уровня обычных эмигрантских организаций.
Взялись за Белую гвардию и в Болгарии. Генерал Кутепов получил указание властей, что его подчиненные отныне не являются боевыми войсками и должны разоружиться. Врангелю въезд в Болгарию запретили. В это время в стране царила сложная политическая борьба, в которой коммунисты, готовившие свое вооруженное выступление, пугали общественность правым переворотом, ударной силой которого вполне мог быть белый корпус монархиста Кутепова.
В результате провокаций левых сил болгарское правительство начало акции против врангелевцев. Полиция совершила внезапный налет на контрразведку генерала Кутепова, арестовав ее начальника полковника Самохвалова. При обыске обнаружили ряд документов, компрометирующих русских: сведения о болгарской армии, разведданные другого военного характера. К этому подбросили фальшивки, чтобы создать картину готовящегося кутеповцами государственного переворота.
Одновременно полицейские начали обыски в Русской военной миссии и хотели захватить квартиру А. П. Кутепова в расположении русских подразделений. Конвойцы командира корпуса немедленно выдвинулись с винтовками и пулеметами, собираясь дать бой. Кутепов приказал им сложить оружие. Начальник штаба болгарской армии Топалджиков по телефону пригласил Александра Павловича для переговоров в Софию, гарантируя ему возвращение.
Однако в Софии генерал Кутепов был арестован и в мае 1922 года за «антиправительственную деятельность» вместе с генералами Шатиловым, Поповым, Вязьмитиновым и группой врангелевских старших офицеров выслан из Болгарии.
С ноября 1922 года генерал А.П.Кутепов трудился помощником Главнокомандующего Русской Армии генерала барона П. Н. фон Врангеля, расположившего свой штаб в сербском городе Сремски Карловцы. В марте 1924 года Александр Павлович был освобожден от этой должности в связи с его переходом в распоряжение Великого князя Николая Николаевича и переездом в Париж.
В сентябре 1924 года генерал Врангель отдал приказ о создании отделений Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) во Франции, Бельгии, Германии, Австрии, Венгрии, Латвии, Эстонии, Литве, Болгарии, Турции, Королевстве сербов, хорватов и словенцев, Греции и Румынии. Главком Русской армии барон Врангель стал председателем РОВСа и монархистски вошел в подчинение к бывшему Верховному Главнокомандующему Российскими Императорскими армиями Великому князю Николаю Николаевичу, ставшему в ноябре 1924 года главковерхом Русской Армии.
Генерал Кутепов, с весны 1924 года помогавший Николаю Николаевичу и нашедший с ним общий язык по задаче проникновения в Советскую Россию для подпольной революционной работы, стал реализовывать ее в РОВСе. Он организовал в нем боевой отдел для ведения диверсионно-разведывательных операций в СССР.
Этот заключительный период жизни и белой судьбы Александра Павловича стоит рассмотреть на фоне его взаимоотношений с генералом А. И. Деникиным, который также жил в то время во Франции и, возможно, был самым близким другом Кутепова.
Близкий знакомый деникинской семьи в эмиграции, бывший белый боец Д. В. Лехович в своей книге «Белые против красных» так это оценивает:
«Деникин хорошо знал Кутепова с самого начала Белого движения и ценил его. По складу характера Кутепов более чем другие соратники был схож с Деникиным: та же боевая храбрость, то же гражданское мужество, прямолинейность в высказывании мысли и то же отсутствие малейшей склонности к интригам. Кроме того, Деникин знал и не сомневался в том, что Кутепов искренне любил его».
Бывший лейб-гвардеец Кутепов был, так сказать, монархическим воплощением черт характера либерала Деникина. Александр Павлович, тоже как Антон Иванович, с боевыми крестами на груди, носил так же, как Деникин, «рыцарски» подкрученные усы и бородку клином, хотя и смоляные, долго не седеющие. Впрочем, этот стиль был и у антимонархиста генерала Маркова, вообще любим императорскими офицерами.
Прямым взглядом широко поставленных глаз Кутепов очень походил на Деникина, как бы демонстрируя предельное прямодушие. Поэтому в эмиграции они оставались едва ли не самыми близкими товарищами из всех белых генералов. Александр Павлович, постоянно сообщая Деникину новости из Галлиполи, потом из Болгарии, по разным вопросам спрашивал у него совета, а во Франции обо всем стали говорить начистоту, сдружились семьями.