Вожди белых армий
Шрифт:
В ноябре в Ростов-на-Дону прибыло военное судно «Колхида», красные матросы которого вместе с местными большевиками подняли в городе восстание. Атаман Каледин бросил на его подавление снова юнкеров, туда пошли и офицеры из "Алексеевской организации", как называлась формирующаяся в Новочеркасске Добровольческая армия. Ростовские старики казаки помогли им разгромить большевиков и навести порядок.
Начали складываться донские белоказачьи партизанские отряды. Первых партизан здесь формировал с 30 ноября есаул В. М. Чернецов, в Первую мировую войну — лучший офицер-разведчик 4-й Донской Казачьей дивизии, воевавший и во фронтовом партизанском отряде Шкуро. В белый донской отряд Чернецова пошли в основном гимназисты, кадеты и студенты: 3 тысячи кадровых казачьих офицеров в Новочеркасске и 5 тысяч офицеров в Ростове выжидали, несмотря на то, что атаман Каледин объявил приказом по Войску Донскому формировать части для защиты Дона от красных.
Едва ли не единственным из казачьих генералов поддержал идею Чернецова К. К. Мамонтов. Он приступил к формированию своего партизанского отряда из казаков станицы Нижне-Чирской.
В конце декабря 1917 года в Новочеркасске была сформирована Добровольческая белая армия, во главе которой стали Верховный руководитель генерал Алексеев и ее командующий генерал Корнилов. Донской атаман Каледин вместе с Алексеевым и Корниловым для руководства Белым движением создали «триумвират», при котором стал работать "Гражданский совет" из российских общественных деятелей.
На Дону рождалось двоевластие, стычками забродившее по станицам. 10 января 1918 года в станице Каменской прошел съезд фронтовых казаков вместе с представителями Донского областного Военно-революционного комитета, Московского Совета, ВЦИКа. В результате образовался казачий ВРК во главе с бывшим вахмистром Подтелковым и бывшим прапорщиком Кривошлыковым.
Донские полки стали отказываться подчиняться Каледину, в начавшейся Гражданской войне донцы пытались себя уверить, что их казачья хата с краю. Переговоры между калединским правительством и казачьим ВРК прошли в Новочеркасске 15 января, где Подтелков ультимативно требовал от Донского атамана сдачи власти.
В это время кумир молодежи Чернецов, уже в чине полковника, вел свой партизанский отряд на большевицкое гнездо в станице Каменской. И эти восемьсот офицеров, гимназистов, кадетов под командой храбреца-полковника разбили ревкомовские части… Каледин выдвинул казачьему ВРК свой ультиматум — самораспуститься!
Тогда 19 января ВРК признал власть ВЦИКа и Совнаркома, сплотился с Донским областным ВРК, заимев таким образом полную поддержку советских. 20 января красные войска 1-й Южной революционной армии, группы Саблина с авангардом из казаков 10-го, 27-го, 44-го полков под командой войскового старшины Голубова, широко известного «разинством» и пьянством, обрушились на чернецовцев. Многие из этих юных партизан лишь недавно были обучены стрелять, их разбили, а израненного Чернецова привели к Подтелкову. Когда тот оскорбил Каледина и партизанскую дружину Чернецова, полковник ударил Подтелкова по лицу, был изрублен шашками.
Генерал Деникин потом писал:
"Со смертью Чернецова как будто ушла душа от всего дела обороны Дона. Все окончательно развалилось".
29 января 1918 года Каледин сообщил войсковому правительству, что для защиты Донской области от красных нашлось лишь 147 штыков, и устало сказал:
— Население не только нас не поддерживает, но настроено враждебно…
Отчаявшийся Алексей Максимович пошел в свою комнату в Атаманском дворце, написал предсмертное письмо генералу Алексееву и застрелился.
Самоубийство Каледина всколыхнуло Дон. На другой же день генерал Мамонтов на Войсковом круге вместе со съехавшимися депутатами от станиц и войсковых частей выбирал новую власть. Бывшего при Каледине Походным атаманом Донского казачьего войска генерал-майора А. М. Назарова избрали теперь Донским Войсковым атаманом, а Походным атаманом Назаров назначил генерал-майора П. X. Попова. Тут же разгромили в Новочеркасске Совет рабочих депутатов, а Ростов, оборону которого держали добровольцы Алексеева и Корнилова, был объявлен на военном положении.
Походный атаман Попов стал собирать разрозненные белоказачьи партизанские отряды, среди каких заметно выделялись спайкой нижнечирцы генерала Мамонтова. Начштаба Попова полковник В. И. Сидорин призвал всех офицеров присоединиться к ним. Однако против 147 штыков, из-за жалкости которых застрелился былой Донской атаман, теперь из тысяч казачьих офицеров в строю Донского войска все равно оказалось всего полторы тысячи конников, имевших 5 орудий и 40 пулеметов.
В феврале на Новочеркасск двинулись большевицкие войска под командой Голубова, силы которых значительно превосходили белых. Походный атаман генерал Попов решил уйти со своим сводным отрядом, в костяке которого были мамонтовские партизаны, в задонские степи. 25 февраля (отсюда все даты по новому стилю) 1918 года, отстреливаясь от авангарда красных войск, казаки Попова оставили Новочеркасск, начав свой Степной поход.
Донской атаман генерал А. М. Назаров отказался присоединиться к Попову. Наступавший на город бывший подполковник Голубов обещал амнистию всем новочеркассцам, но генерал Назаров, раньше преподававший в Тифлисском военном училище, командир казачьей бригады в Первую мировую войну, оставался не из-за надежды уцелеть. Он был вторым после Каледина выборным Донским атаманом со времен Петра Великого и не хотел позорить честь бегством.
25 февраля красные вошли в Новочеркасск, Голубов ворвался в Атаманский дворец, где атаман Назаров невозмутимо вел заседание Войскового Круга и мужественно встретил красного главаря.
Через пять дней повели его превосходительство генерала А. М. Назарова расстреливать. Когда взвод палачей против него выстроился, атаман снял с шеи иконку-благословение, что сохранила его на войне, помолился и поцеловал святыню. Стрелки вскинули винтовки, Анатолий Михайлович скрестил руки на груди и вдруг властно скомандовал:
— Раз, два, три… сволочь, пли!
Его уже упавшее мертвое тело красные долго долбили пулями…
Отряд генерала Попова, в составе которого были мамонтовские партизаны, прибыл в станицу Ольгинскую, где донцы собирались встретиться с руководством Добровольческой армии, пришедшей сюда из Ростова в Ледяном походе. Попов собирался убедить руководство добровольцев увести вместе с ним их четырехтысячное войско в степные «зимовники» Сальского округа, чтобы там выждать перемен настроения казаков, как на Дону, так и на Кубани.
Добровольческое командование собрало Военный совет, на котором столкнулись точки зрения не симпатизировавших друг другу глав белой армии Корнилова и Алексеева. Корнилов вместе с генералом Лукомским поддержали предложение генерала Попова уходить с донцами в Сальскую степь, потому что там красные отряды не могли помешать: они вели «эшелонную» войну и опасались отрываться от железных дорог. А оттуда с Задонья открывался путь на Волгу вдоль магистрали Торговая-Царицын. Корнилов считал переброску в те степи самым разумным, чтобы потом поскорее выйти к Волге, на север и наступать на Москву.