Возлагая бремя
Шрифт:
— Рональд, прежде чем отправиться к тебе, я отправил две звезды на его захват. Они должны будут привести его сюда, и плюс захватить артефакт, с помощью которого были прокляты Кристина и Билл.
— Артефакт? — удивился я. — Ты ничего о нём не говорил. И к тому же как ты понял, что это именно артефакт?
При просмотре воспоминаний это понять невозможно.
— По улыбке, — ответил Жигаев. — Когда он притронулся стетоскопом к Биллу, на его лице появилось удовлетворенная улыбка. Сложно объяснить. Проше показать это, и ты сам поймешь.
— Позже я обязательно посмотрю
— Думаешь это они заказали Билла?
— Билл занимался вопросом возврата денег. Коротышкам это не понравилось, и они решили устранить его.
— Но главой рода являешься ты. Если я правильно понял, Зразр знает кто принимает решения в роду. Зачем ему устранение Билла?
Немного подумав, я спросил.
— Сергей, а ты смотрел воспоминания после того как Билл и Кристина вернулись из Мунго?
— Нет, — ответил он.
— Значит надо это сделать.
— А в чём дело?
— Как я говорил, это проклятие по типу империуса! Они могли просто убить их. А раз они использовали это проклятие, значит им что-то было от них нужно.
— Я отдам приказ, чтобы за ними вели постоянное наблюдение.
— Не стоит, — остановил я Жигаева. — Проклятие исчезло после того как они выпили зелья из амброзии. Но это не значит, что они ничего не успели совершить. Отправь людей в кабинет Билла пусть начнут проверку всех записей, сделанных со дня посещения Мунго.
— Ты думаешь, что пока он находился под проклятьем, успел что-то совершить или рассказать гоблинам? — я кивнул. — Но как? Он же больше не покидал крепость.
— Вот в этом нам и предстоит разобраться.
Жигаев кинул, после чего он пошёл раздавать указания.
Через полтора часа я спускался в подземелье. Жигаев сообщил мне, что целитель уже доставлен и они приступили к допросу. И я тоже решил послушать, что тот расскажет.
— Вы все умрете! Мои хозяева придут и уничтожат вас всех! — надрывался пленник.
— Успели что-нибудь узнать? — спросил я у Жигаева.
— Нет. Целитель неплохой окклюмент, и я не смог проникнуть к нему в голову. По крайней мере пока.
— Если ты не против, я сам попробую, — сказал я, вынимая из кобуры волшебную палочку.
– Legilimens, — произнёс я.
Как я и думал, для меня не составило большого труда прочитать мысли Патрика Гордона. Чистокровного мага в седьмом поколении. Я успел быстро просмотреть все его воспоминания.
Их род с самого начала своего существования продался коротышкам. Именно они дали Гордонам знания о том, как создать ритуальный камень. А также снабжали их артефактами, информацией и средствами для того, чтобы со временем Гордоны влились в высшее магическое общество. И у них это получилось ещё два поколения назад, их стали приглашать на приёмы в министерство, и они даже побывали на приёмах у двух древнейших родов. Их род стал довольно-таки известным именно на поприще целительства. И судя по тому, что я видел, Патрик и впрямь являлся хорошим специалистом.
В принципе мои мысли касательно участия гоблинов уже подтвердились.
— Глава, — обратился
— Да. И, к сожалению, род Гордонов сегодня будет полностью уничтожен.
— Даже так? — удивленно спросил Жигаев.
— Их род является рабами гоблинов. И насколько я смог понять, они сами рады своему положению. Не знаю связан ли этот фанатизм с заключенными клятвами и обетами, но их род пролил очень много волшебной крови. Мраксы, Лествиджы, Йорки, Гонты… — перечислял я фамилии вымерших древнейших родов, — это всё их рук дело. Они накладывали замедленные проклятия на представителей неугодного рода, которые проявлялись в их потомках.
— Но разве никто не мог его заметить? — спросил Жигаев.
— Если не знать куда смотреть, то его не увидишь, — ответил я. И почти сразу от моих глаз пошло фиолетовое свечение. Проверив всех в помещении, сообщил, что ни на ком из нас их нет. И тем не менее я знаю, как минимум, семь родов, включая пару древнейших, на которых это проклятие уже есть.
— А что насчёт Билла и Кристины? Он их тоже проклял?
— Нет. Коротышки дали приказ проклясть их только гниением разума. Но для чего, — пнул я лежащего передо мной «овоща», — он знает.
— Понял. А что делать с пленником?
— Он нам больше не нужен, к тому же я сжёг ему разум, когда проникал в глубинные воспоминания.
— Я понял, — ответил Жигаев, и камеру осветила зеленая вспышка.
Когда мы вышли из подземелья, я услышал голос Вурдина.
— Рональд, твои действия переходят все границы! Немедленно освободи целителя Гордона!
— Сергей Николаевич? — удивился я. — Что Вы здесь делаете?
— Как что?! Стоило мне начать заниматься работой, мне пришло сообщение из Британского филиала, что люди с гербом Уизли ворвались в больницу и силой увезли оттуда целителя.
— Как Вы думаете, почему мои люди схватили этого целителя, учитывая, что совсем недавно Вы помогали в лечении Билла и Кристины? — спокойно спросил я, не обращая внимание на возмущенный тон Вурдина.
— Что?… Нет… Не может этого быть! — прозвучало от Вурдина. — Рональд, я должен с ним поговорить. Он не мог…
— Патрик Гордон мертв. И я собираюсь пресечь этот чистокровный род сегодня же.
— Что ты такое говоришь? Как мертв?!
В последующие пять минут я очень кратко рассказал, что мне удалось узнать из воспоминаний Гордона. И когда я закончил, Вурдин имел крайне бледный вид.
— Да как же он мог?! Мы же целители! А клятвы…
Вурдина отвели в комнату и дали зелье сна без сновидений. Я впервые видел его в таком состоянии. Насколько я понял, их семьи были очень дружны, и для него узнать о них такое стало сильным потрясением.
— Сейчас ещё и этого целителя потеряют, — подумав сказал Жигаев.
— Пусть. Вурдин хороший человек. Но для него целительство стоит на первом месте. Он равнодушен к политике, алкоголю и деньгам. Он живёт тем, что постоянно ищет новые способы лечения. И насколько я понимаю, он также думал про Гордона.