Возлюби соседа своего
Шрифт:
— Послушай, Од, — пыталась урезонить ее Нелл, — давай порассуждаем.
Закурив, Одри мрачно молчала.
— Пока у Дульси нет достаточной информации. Показ только через два месяца, и сейчас она вполне может исказить все собранные ею сведения так, что получится статья, не оставляющая от нашей репутации камня на камне — ведь именно так она собирается писать.
— Уж это как пить дать, — Одри нервно смяла сигарету.
— Мы каждый год нанимаем временных сотрудников в мой отдел для помощи в организации гала-представления. Что они думают о нас и что делают, когда контракт с ними кончается?
—
— Так почему то же самое не может случиться с Дульси? Я попробую управлять ею. Откровенно говоря, я собираюсь перевербовать ее. Я заставлю работать ее так напряженно, что к сентябрю она будет чувствовать, что это ее гала-показ. Все это старо, как мир: сработает чувство единой команды. По крайней мере, она будет предана Гэллэрду уже настолько, чтобы написать о нем справедливо.
Одри некоторое время внимательно смотрела на свои ногти, потом подняла глаза на Нелл. Взгляд ее был холоден:
— А если этого не случится?
— Тогда надо принять это как реальность.
— Ну нет, моя дорогая. Принять эту реальность на себя придется именно тебе. Я бы отдала многое, чтобы узнать, на какую газету она работает.
— Я убеждена, что это не «Трибюн». Вполне возможно, что «Джорнэл».
— Убеждена? Почему? Что тебе известно?
— Вчера вечером я обедала с издателем «Джорнэл» — он мой новый сосед…
— О, это замечательно!
— Но не думаю, что наши встречи станут регулярными…
— Ты сможешь умаслить его до сентября…
— Видишь ли, я только что порвала с Гутри, и теперь…
— Поверь мне, здесь нет ничего предосудительного: дружеские отношения…
— Он как раз тот человек, что мог нанять Дульси…
— И все-таки ты не уверена в этом?
— Нет. Хотя он проронил, что не верит в недоброжелателей. Он верит, что существует спланированная месть.
— Бог мой! Послушай, Нелл. Если ты собираешься и дальше работать с Дульси, ты должна поддерживать с ним постоянные отношения, пока все не выяснится.
— Но это невозможно. — Она не смогла бы объяснить Одри своего отношения к Шеа. Поэтому срочно искала приемлемую причину. — Одри, это не мой тип мужчины. Он… такой… слишком физиологический.
— Моя дорогая, меня не тронет даже то, если он Квазимодо. Ты не должна упускать его.
Когда дверь за Одри закрылась. Нелл была уверена, что у нее на лбу крупными буквами написано «Смертный приговор». Она схватила свое сувенирное пресс-папье и яростно встряхнула его: снежные хлопья рассыпались вихрем. Она не собирается все последующие девять недель умасливать Шеа. Мало ли что может случиться за это время. Но она не рискнула бы выразить словами то, что она вкладывала в это «мало ли что». С другой стороны, не было уверенности, что Шеа сам захочет видеться с нею. Он может рассудить, что она — малопродуктивный источник информации, и видеться более нет причин. А если он не позвонит ей сам, да и Одри не будет, пожалуй, настаивать на их контактах… или будет? Пожалуй, будет, решила про себя Нелл.
Назвать причины, по которым она не должна более видеться с Шеа, было так же сложно, как сосчитать снежные хлопья, но втайне она знала, что основная и единственная — это страх, что ее тело вновь предаст ее. Однажды испробованное ощущение будет теперь требовать повторения. Она страстно желала, чтобы Шеа взял ее руку и рассказывал бы ей глупые истории. Она почти ощущала его объятия… его губы… Она потрясла головой, чтобы скинуть это наваждение, но ничего не получилось.
Жесткий контроль за собой. Вот в чем успех. Надо зажать в кулак свои бушующие чувства. Раньше она никогда не теряла контроль над собой. Нельзя позволять себе потерять голову и на этот раз.
Тут врасплох ее застала Люси, которая начала сыпать вопросами, еще не приблизившись к ее столу: «Что сказала Одри? Что произошло вечером? Собираетесь ли вы разоблачить Дульси? Как он выглядит? Ты заманила его в ловушку? Он признался?» Сегодняшний костюм Люси в стиле «привет покорительницам дикого запада» был оживлен индейским поясом, пряжка которого размером с тарелку вынуждала ее для компенсации откидывать плечи назад, дабы пряжка не перевесила всю Люси.
— Налей себе чаю, и я расскажу, что мы решили с Дульси. Вначале Одри была, конечно, в не себя, но затем мы пришли к некоторому роду двустороннего соглашения: если Дульси остается, то я…
— То ты?
— Об этом позже. Мы можем и дальше использовать Дульси в работе, в наших общих целях, в целях Гэллэрда.
— В шпионских романах это называется перевербовкой агента, — живо сообразила Люси.
— Прошу тебя, понаблюдай за ней. Выдели ее из числа других временных работников. Дай ей работу, предполагающую большую ответственность. Мне бы не хотелось, чтобы она в числе других наблюдала за фотокопировальной машиной.
— Разве ты не опасаешься за последствия?
— Я уверена в своей идее. Если ей что-то особенно удастся, не замедли вознаградить ее, но чтобы это было не слишком очевидно. О'кей?
Люси выпила чай и кивнула в знак согласия.
— Давай начнем с проработки такого вопроса: у тебя есть какие-то идеи, чем ее занять?
— Я думала послать ее в тот магазинчик домашней живности за золотыми рыбками. Те, что привезли вчера, сегодня все плавали вверх животами.
— Не надо. Это слишком простая задача. Пошли ее в Аквариум Шедда. Пусть проконсультируется со специалистом по пресноводным рыбам, надо, чтобы он посоветовал, какие виды нам наиболее подходят. А потом пусть сама съездит за товаром. Если та партия рыбок выживет, пусть закажет достаточное количество для гала-показа — и чтобы вся ответственность за них легка целиком на нее. Пусть знает, что мы на нее полагаемся; и это действительно будет так.
— Ты и в самом деле думаешь, что это сработает?
— Должно, Люси. А если нет, нас обеих надо отправить на свалку.
Люси внимательно смотрела на дно своей чашки, как будто могла прочесть там ответ. Когда она подняла лицо, брови ее были решительно сдвинуты:
— Можешь рассчитывать на меня, Нелл. А какое условие поставила Одри? Это как-то связано с тем издателем газеты, с которым ты обедала прошлым вечером? Как его имя — кажется, Шоу?
— Шеа. Просто Шеа. И никакого имени.