Возлюби вампира своего
Шрифт:
Когда же волчонок зарычал, я провела языком по его шее, по вибрирующему кадыку и выше, до самого подбородка. Мальчишка застонал, член в моей руке еще увеличился, как всегда бывает перед самым оргазмом, и я впилась зубами в вену, прокусив четко по старым следам от клыков…
В этот раз я была не очень голодна, так как днем, еще в дороге, успела отлететь подальше и подкрепиться бредущим по степи человеком. Правда, волки все равно его нашли, но уже после того, как я напировалась вдосталь, осушив полностью.
Однако щенок долго обвиняюще смотрел
Оборотни, как и вампиры, произошли от людей, со временем выделившись в отдельную независимую расу. Но, в отличие от них, мы так и не научились размножаться сами. Каждый птенец вампира до перерождения был человеком. Мы полностью зависим от никчемных слабых существ. Они наша основная еда, и только благодаря им мы можем продлевать наш род.
Но при этом оборотни до сих пор ощущают свою связь с людьми, иногда вступая с ними в союзы, от которых могут рождаться дети, полукровки. Тогда как мы человеческую расу презираем и используем.
Поэтому днем, найдя в степи обескровленный труп, щенок немного расстроился. Зато сейчас ему мой дневной перекус только на пользу. Я сыта и вместо бурного пира, как вчера, просто посмаковала его для удовольствия, как дорогое вино после плотного ужина.
Во время оргазма мальчишка ненадолго уткнулся мне в плечо, вздрагивая всем телом. Потом, резко выпрямившись, сверкнул испепеляюще-злыми искрами в глазах и, разнообразия ради, выругался иначе:
– Тварь!..
Пришлось поучить уважению, с размаху залепив пощечину, так что на щеке появился отпечаток моей ладони. Мальчишка лишь задышал громче и чаще, но извиниться даже не подумал. Я залепила вторую пощечину, а потом взлетела и пнула его ногой в живот, роняя на землю. Но звереныш даже попытался извернуться и укусить, за что получил по лицу третий раз. А ведь могла и между ног с размаху!
– Жаль, а казался умным, – процедила я, с усмешкой глядя в практически синие от злости глаза. – Если по-хорошему не понимаешь, будем развлекаться по-плохому.
Идею поднять всю стаю и заставить бежать всю ночь я отбросила сразу. И не из-за желания доказать, что щенок ошибся. Нет, он был прав, я еще та тварь. Жестокая, циничная, но умная. И именно поэтому я не буду наказывать остальных волков за то, что их вожак не умеет держать язык за зубами. Кто ляпнул, тот и ответит за свои слова.
И так легко, всего лишь небольшой взбучкой, точно не отделается. Я не злопамятная, но мстительная. И месть люблю готовить медленно, с наслаждением. Так что развлекаться по-плохому мы будем не сегодня.
Мальчишка, убедившись, что бить его больше не станут, отполз к ручью, разделся и принялся стирать штаны. Чистюля…
Остальные волки делали вид, что ничего не замечают. Ни того, как я питаюсь от их вожака, ни того, как я его от души отлупила. И правильно делают.
Если бы щенок обозвал меня «тварью» не так громко, я бы избила его втайне от остальных. Чтобы не позорить. Все же сложно уважать и подчиняться тому, кого на твоих глазах пинает ногами хрупкая большеглазая блондинка на вид лет двадцати, не старше. Только первое впечатление очень обманчиво. Во время обращения мне действительно было девятнадцать, а сейчас уже пара сотен. Но внешне я осталась прежней.
Убедившись, что у щенка все в порядке, я вновь улеглась спать ночью. На какие только извращения не пойдешь ради собственной стаи!
Глава 3
С рассветом я погнала волков дальше, не заставляя их мчаться на износ. Да, пришлось бежать чуть дольше, даже после заката. Но в этот раз мальчишка не стал просить о привале, а несся, размахивая хвостом, впереди стаи. В ворота моего замка он вбежал с гордо поднятой головой, как и положено сильному независимому вожаку. И… застыл.
Уж не знаю, что он и его волки себе представляли, когда я говорила «мой замок», только, когда они его увидели, морды у них очень сильно вытянулись.
Я подпитывала здание магией, не давая ему окончательно разрушиться, но не мешала лесу захватывать территорию. Лесные деревья уже давно проникли за ограду, перемешались с садовыми, превратили когда-то аккуратные клумбы в поляны. Белые каменные дорожки спрятались под зелеными зарослями травы.
Внутри замка творился такой же разгром, как и снаружи. Я поддерживала в порядке лишь свою комнату, да и то начала заниматься этим не так давно. Первые лет тридцать после того, как мое гнездо было уничтожено, я прожила как в тумане, охотясь на животных и крыс, потому что люди не забирались так далеко.
И только потом, найдя уцелевшие книги и дневники создателя, я стала по ним обучаться быть вампиром, а не изгоем.
В каждом из нас со временем пробуждается не только обычная вампирская магия – скорость, сила, умение ненадолго взлетать, даже не обращаясь в летучую мышь; притягивать к себе предметы через расстояние; убивать смертных, не прикасаясь к ним; привязывать их к себе, очаровывать и манипулировать их сознанием. Но и какой-то особенный, личный дар, возникающий от соединения возможностей создателя и того, что было в самом тебе изначально.
Именно поэтому первые поколения вампиров тщательно выбирали себе птенцов. Это теперь их штампуют ради количества, как расходный материал, чтобы использовать в своих непрекращающихся войнах за территорию, за власть, за ценные ресурсы.
Наш создатель выискивал нас, как старатель золото. И растил, уча управлять своими новыми возможностями, контролировать свои инстинкты и готовиться к пробуждению дара. Особенного дара.
До перерождения наш создатель был магом всех стихий. А мы, его птенцы, изначально наследовали только одну, но потом, со временем, смогли бы пробудить в себе возможность управлять и остальными силами. Только времени нам никто не дал!