Возлюбленные-соперники
Шрифт:
Уже не в первый раз за этот вечер Джеймс признался себе, что его чувства к Белле сильны и далеко не просты, поэтому возвращение в Лондон вовсе не казалось ему привлекательным. Но, как говорится, долг зовет. Он обязан вернуться, завершить свои дела в «Линкольнз инн», разобраться с требованиями старухи и, наконец, встретиться с Грегори. В одном по крайней мере он был уверен — Белла останется в Уиндмуре. Отдав ей свое свидетельство, он это обеспечил. Теперь она может не беспокоиться о собственности, а он — о том, что она исчезнет и придется ее искать.
Джеймс решил немного подождать. Ему надо услышать
Отложив ручку, он сложил письмо. В это время дверь за его спиной открылась, и Джеймс обернулся, уверенный, что увидит Коутса.
Белла.
При виде ее у него все внутри перевернулось. Она была в том же аметистовом платье, на шее горели кроваво-красным огнем рубины. Не было только перламутровых гребней в волосах, и роскошные волосы свободно обрамляли лицо, на котором сверкали зеленые глаза.
Он тут же почувствовал влечение. Тягу, которую не мог преодолеть. Его охватило желание. Неужели она пришла, чтобы провести последнюю ночь вместе?
Джеймс встал. Белла закрыла за собой дверь и сделала шаг вперед.
Что-то было не так. Охваченный физическим желанием, он не сразу отметил встревоженное выражение и бледность ее лица — словно ей приходилось сдерживать целую бурю эмоций.
Его тоже охватила тревога.
— Что-нибудь случилось?
Белла подошла к столу и положила на него бумагу. Его свидетельство на право владения Уиндмуром.
— Я передумала, — заявила она. — Полагаю, будет правильно, если это поместье останется у тебя. Твое предложение компенсировать мне его стоимость остается в силе?
Герцог почувствовал, как внутри что-то сломаюсь. Желания исчезли.
— Чем вызвана такая перемена?
Ее голос был безжизненным:
— Я передумала. Ты провел здесь детство, поместье напоминает тебе об отце, старом герцоге. Ты и только ты законный владелец. А я лучше поеду в Лондон.
Герцог прищурился.
— В Лондон? А как же твое желание писать? Ты сама убеждала меня, что положение независимой землевладелицы дает тебе возможность осуществить свои давние мечты.
— Я могу писать и в Лондоне. Там я буду ближе к редакции «Таймс». Возможно, даже встречусь с главным редактором.
— Но ведь это будет бесполезно, разве нет? Редактор считает, что ты мужчина.
Белла стала белой как мел. Джеймс едва справился с желанием схватить ее за плечи и вытрясти всю правду. Вопрос, действительно ли она находится в опасности, больше не стоял. Теперь следовало выяснить, что ей угрожает. Что могло случиться за час, прошедший с момента их расставания?
Он медленными шагами подошел и остановился рядом. Так близко, что мог ее коснуться, если бы захотел. Протянув руку, он намотал на палец упавший на щеку локон. Белла судорожно втянула воздух, ее глаза наполнились слезами. Мужчина чувствовал, что и она изнывает от желания, но любовное томление победило другое чувство, оказавшееся сильнее, — страх. Она была вся во власти страха, как уголовный преступник, который готовится предстать перед жюри присяжных.
Герцог лихорадочно прикидывал, как лучше поступить. Если она не останется в Уиндмуре, то будет ближе к нему в Лондоне. Ему придется пересмотреть свои планы…
— Мое предложение остается в силе, — сказал он с едва заметным холодком, — при одном условии: в Лондон ты поедешь со мной завтра.
— Хорошо.
Ответ был дан слишком быстро. Она бежит отчего-то. Или от кого-то?
Он больше не станет спрашивать. Все его предыдущие попытки узнать у нее правду оказались неудачными. Теперь он прибегнет к официальным процедурам, с которыми знаком лучше.
— Спасибо, — сказала Белла. — Похоже, я снова у тебя в долгу.
— Иди, Белла. Собирай вещи.
Как только она ушла, Джеймс отправился на поиски Бобби. Было уже за полночь, и маленький конюх спал в своей постели в крыле для слуг. Джеймс потряс его за плечо.
— Что с лошадьми? — испуганно воскликнул мальчик.
— С лошадьми все в порядке, — заверил его Джеймс. — Я пришел по другому поводу. Белла и Харриет завтра отправятся в Лондон вместе с нами. Женщины поедут в моей карете, а я — верхом на Максимусе. Когда мы прибудем в Лондон, наши пути разойдутся. Меня ждут в доме на Парк-стрит. Но куда собирается ехать Белла, я не знаю. Я хочу, чтобы ты остался рядом с ней. Мне необходимо знать, где она остановится.
— Она будет недовольна.
— Не важно. Можешь проследить за ней тайком, если понадобится.
Бобби довольно ухмыльнулся:
— Это не проблема, ваша светлость. Я вырос на лондонских улицах и знаю все закоулки как свои пять пальцев. Она ни за что меня не заметит.
Глава 22
Лондон оказался не таким, каким его помнила Белла. Хотя она здесь родилась, ее отец переехал в деревню, когда ей было семь лет. Воспоминания были смутными: ее маленькая спальня в скромном кирпичном доме, крики разносчика за окном — он продавал свежие горячие булочки, звон церковных колоколов воскресным утром, игры с соседскими ребятишками, запах цветов.
Они выехали из Уиндмура накануне рано утром, остановились в гостинице на ночь и снова тронулись в путь, едва рассвело. Джеймс, похоже, очень спешил в Лондон. Белла не жаловалась. Спешка ее вполне устраивала, поскольку с каждым часом она становилась все дальше от Руперта. Лондон давал ей шанс спрятаться и исчезнуть, раствориться в шуме и суете большого города. Здесь она расстанется с Джеймсом, но это все равно бы случилось, даже если бы она осталась в Хартфордшире.
Он постоянно жил в Лондоне, и, учитывая получение титула, возвращение в город было неизбежным.
Городской воздух был наполнен запахом угольного дыма и влаги — собирался дождь. Из окна роскошной кареты герцога Белла с любопытством разглядывала улицу, заполненную разномастными экипажами, легкими колясками и гружеными телегами. Они проехали мимо кофейни, и Белла вдохнула аромат свежесмолотого кофе. Вдали, на фоне затянутого дымкой неба, виднелись силуэты заводских труб и церковных шпилей. Харриет сидела напротив Беллы и с детским любопытством смотрела в окно. Судя по выражению ее лица, город ей нравился. Джеймс ехал верхом рядом с каретой. Женщины долго отказывались, заверяли, что вполне могут отправиться в Лондон почтовым дилижансом с ближайшей станции, но Джеймс настоял. Он заявил, что в любом случае предпочитает ехать верхом.