Возлюбленные-соперники

Габриэлл Тина

Стоджес тихо скрылся, плотно закрыв за собой дверь.

На Джеймса уставились серо-синие стальные глаза.

— Итак, ты наконец прибыл. А я уж думала, что ты и дальше будешь валяться в пьяном ступоре в Богом забытом деревенском поместье.

— Какая радушная встреча! Вы получили мою записку?

— Прошло много недель. Я думала, ты явишься домой намного скорее.

Домой. Это место было для него не больше домом, чем закрытые школы, в которых он провел все свое детство. То, что герцогиня этого не понимала, многое говорило о ее характере.

С

явным неудовольствием старуха смерила его холодным взглядом и сказала:

— Нам следует многое обсудить. У тебя есть обязанности по отношению к этому дому и титулу.

Джеймс обвел глазами комнату.

— Этот дом явно ничего не потерял из-за моего отсутствия. Уверен, слуги ходили перед вами по струнке.

— Не стоит меня переоценивать. Речь не об этом. Теперь ты герцог.

— Да, кстати, об этом. Вы уверены?

Старуха явно растерялась.

— Я же говорила, что твой отец признался в этом на смертном одре. Я поручила солиситору проверить брачную лицензию. Все законно.

— Понятно, — насмешливо протянул он. — Тем не менее у меня осталось довольно много вопросов. Не секрет, что вы никогда не относились ко мне одобрительно. Зачем же выносить сор из избы и обнародовать секрет старого герцога? Пусть бы унес эту тайну в могилу. Грегори — его сын, и титул перешел бы к нему, поскольку других претендентов нет. Его для этого растили.

Герцогиня прижала руку к груди.

— Ты хочешь обвинить меня во лжи? Нет, мое сердце определенно этого не вынесет!

— Ах, оставьте свой драматический талант для «Друри-Лейн», — досадливо поморщился Джеймс. — Мы оба знаем, что ваше сердце мягкое и чувствительное, как булыжник. Вы никогда палец о палец не ударите, если не видите в этом выгоду для себя и своего положения в обществе.

Джеймс размышлял об истинных мотивах герцогини с тех самых пор, как она появилась в суде и объявила сногсшибательную новость.

— Говорите же. Мы сейчас одни, и вы вполне можете сказать правду. Это связано с Грегори?

Старуха прищурилась так, что глаза превратились в узкие щелки, и, ткнув пальцем в сторону Джеймса, высокомерно заявила:

— А теперь послушай меня. Еще со времен первого герцога Блэквуда титул переходил от отца к старшему сыну, и на мне лежит ответственность за продолжение этой традиции. Ты — законный герцог.

— Так как же насчет Грегори?

— Он не может носить титул! — резко выпалила она. — К несчастью, мальчик превратился в вечно пьяного бездельника и игрока. Хуже того: как выяснилось, он употребляет опиум.

Опиум!

Интересно, когда Грегори подсел на этот вызывающий быстрое привыкание и крайне разрушительный наркотик? Джеймс и раньше предполагал, что действия герцогини вызваны безответственным поведением его единокровного брата, но даже представить себе не мог, что все так запущено.

Вдовствующая герцогиня встала, подошла к нему и гордо выпрямилась.

— Понимаю, ты считаешь, что я не уделяла тебе должного внимания в детстве, но я никогда не выпускала тебя из виду. Твое образование — за которое заплатила я — и последующее обучение в «Линкольнз инн» превратили тебя в умного и проницательного барристера, умеющего управлять людьми. Ты станешь хорошим герцогом, если сумеешь справиться с одним пороком.

Джеймс не сумел сдержаться.

— Просветите меня, пожалуйста, — насмешливо полюбопытствовал он, — о каком пороке идет речь, и я приложу все старания, чтобы его изжить.

— Не глупи! Для меня не является тайной твоя репутация распутника. Мне также известно о низменных мужских потребностях. Знаю я и о твоем отрицательном отношении к браку. Последнее, вероятно, вызвано тем, что брачный союз твоих родителей был коротким и неудачным. Я бы не осмелилась тебя просить обуздать животные стороны твоего характера, однако бесспорно одно: ты обязан жениться и произвести на свет наследника. После этого мне остается только надеяться, что ты станешь разборчивее в связях.

Джеймс всегда гордился тем, что сумел много лет назад дистанцироваться от этой семейки, поэтому даже сам удивился силе охватившей его ярости. «Спокойно, Джеймс. Не позволяй ей задеть тебя за живое».

Он медленно вздохнул, успокаиваясь. Собственно говоря, она не сказала ничего нового. Многие мужчины из общества, тем более имеющие титул, женились, чтобы увеличить свое состояние, упрочить статус или имея в виду обе цели, а потом заводили любовниц и жили в свое удовольствие. Когда наконец рождался наследник мужского пола, жены тоже находили себе любовников.

Тогда почему слова герцогини так сильно разозлили его?

Вероятно, все дело в самоуверенности надменной старухи, похоже, убежденной, что, после того как его столько лет отвергали, он должен бежать по первому ее зову и становиться на задние лапы, как только она щелкнет пальцами.

Раздался стук в дверь, и в комнату заглянул Стоджес.

— Лорд Грегори, ваша светлость.

Вошел брат Джеймса, одетый в панталоны и бесформенную рубаху. Он был худ как скелет.

Некогда красивые каштановые волосы поблекли, карие глаза ввалились, на истощенном лице отчетливо выделялись скулы. В общем, несостоявшийся герцог Блэквуд больше всего был похож на труп.

Джеймс видел его на похоронах старого герцога лишь мельком, а до этого они не встречались около года. Нельзя было не ужаснуться происшедшими с этим совсем молодым человеком переменами. Он похудел не меньше чем на пятьдесят пять фунтов.

Все характерные признаки злоупотребления опием были налицо: резкая потеря веса, землистый цвет лица, сухие потрескавшиеся губы, налитые кровью глаза. У Джеймса были клиенты, скатившиеся по такой же наклонной плоскости к гибели. Злоупотребление алкоголем, игра, женщины, невоздержанность в еде, наркотики — все это звенья одной цепи. Если предаваться лишь одному какому-нибудь излишеству, такого результата не будет, зато их комбинация быстро лишает человека здоровья и разума.