Возлюбленный из камня

Уоррен Кристина

Он жаждал ее вкуса, хотел познать прикосновение этого твердого бутона к языку. Спар готов был поспорить, что это восхитительно.

И не разочаровался, ни вкусом, ни тем, как Фелисити вскрикнула и выгнулась, предлагая ему больше себя.

Она положила руку на его затылок, скользя пальцами по коротким волосам и не находя во что вцепиться. Спар и не хотел, чтобы она погружала свои коготки в него, желал отдать ее на растерзание той страсти, которая нарастала между ними, и чтобы Фелисити стала столь же беспомощной, как и он.

Потянувшись,

он схватил ее за запястья и прижал руки к кровати. Фелисити вновь застонала и стала слабо сопротивляться, но он не обращал внимания, переводя внимание на вторую грудь.

Каждый раз, когда он всасывал твердую вершинку, Фелисити вздрагивала под ним, а когда Спар слегка прикусил чувствительный сосок, она закричала от удовольствия.

— Боже, ты меня убиваешь, — проговорила она тонким, с придыханием голосом, но и из-за такого Спар стал настолько твердым, что мог забивать гвозди. — Спар, прошу.

— Тс-с-с. Позволь мне познать тебя.

Фелисити вздохнула, и он почувствовал, как ее мышцы расслабились. От ее готовности отдать себя ему, он хотел запрокинуть голову и взвыть, как животное, давая понять каждому существу в пределах слышимости, что она принадлежит ему. Спар должен войти в нее. Скорее.

Удерживая ее руки по бокам, он начал спускаться ниже, не отрывая губ от ее тела. Прокладывая дорожку из поцелуев, он вкушал аромат кожи Фелисити прямо под грудью, затем в выемке пупка, а после и с вздрагивающего животика.

И Спар понял, что соблазнен сладостью этого запаха, его концентратом, увеличивающимся по мере приближения к средоточию ее страсти.

Он вдохнул этот аромат, богатый пряностями, теплом меда и ее собственным опьяняющим запахом женственности.

Слишком прост для цветка, слишком сладок для мускуса, напоминающем Спару дымящийся ладан. Такое пришлось бы по душе даже богам. Хотя вряд ли бы он стал делиться даже с ними.

Фелисити судорожно втянула воздух, сопровождая вдох крошечным стоном, который пронесся прямо к члену. Для Спара самым большим афродизиаком во Вселенной стало понимание, что она хочет его хотя бы наполовину также сильно, как он ее. Ему нужно показать, как ему хорошо с Фелисити, но еще больше ему нужно испробовать ее.

Когда Спар прикоснулся губами к ее завиткам, она дернулась всем телом. Фелисити пыталась освободить запястья, но Спар не намеревался ее отпускать.

Вместо этого, он повел плечами и оказался между бедер Фелисити, заставляя ее широко открыться. Спар нашел для себя место, за защиту которого убил бы тысячу демонов, и собирался использовать его по максимуму.

С благодарным вздохом он раздвинул языком ее складочки и насладился первым глотком ее вкуса. Сладкий, дикий и невероятно будоражащий, и он лишь распалил голод Спара.

Он еще раз лизнул, но на этот раз проник языком глубже. Ее соки растеклись по его языку, как мед, скользящий с ложки, вызывая пристрастие к сладкому, которое могла утолить лишь Фелисити.

— Ох! — кратко и отрывисто вскрикнула Фелисити, задержав дыхание от удивления

и удовольствия, что лишь подстегнуло Спара. Он наслаждался ее вкуснейшими соками, получал удовольствие от криков, исходящих из сильной и прекрасной ее сути.

Его очаровывало, как она таяла под ласками, становилась податливей и увлажнялась от каждого движения его языка. Спар ощущал слабую дрожь ее бедер, когда Фелисити крепче обхватила его плечи, и захотел, чтобы она так же крепко сжимала его бедра, когда он проникнет в жар этого желанного тела.

Подняв голову, Спар проследил взглядом каждый изгиб Фелисити, чтобы увидеть, как она запрокинула голову и приоткрыла рот, хватая воздух. Ее кожа блестела от пота из-за жара, созданного их телами, и Спар знал, что не видел ничего прекраснее.

Почувствовав его взгляд, она открыла глаза, затуманенные страстью, и посмотрела на Спара. Между бровей пролегла крохотная морщинка.

Она начала выдергивать и выкручивать руки из его захвата. Когда он ее отпустил, она с напряженной нежностью прижала ладонь к его щеке.

— А теперь, — потребовала она наполненным страстью и хрипотцой шепотом. — Иди ко мне.

* * *

В течение долгой, тихой минуты Спар просто смотрел на нее своими черными и блестящими глазами, какие бывали у него в облике гаргульи. Фил не ощутила даже укола беспокойства. Перед ней ее Страж, ее защитник, который умрет раньше, чем сделает ей больно.

Фелисити протянула руки, прижимая Спара к себе. Он разжег страсть внутри нее, и какая-то ее часть боялась, что этот пожар уже не потушить. Ее лоно буквально болело от пустоты и желания. Прямо сейчас Спар нужен ей внутри.

— Прошу, — взмолилась она, и, словно ее собственный ангел-хранитель, он ответил на ее мольбу.

Не отводя взгляда от ее глаз, Спар шире развел ее ноги и разместился между ними. Затем провел головкой члена по расселине, и от этого райского наслаждения Фелисити увлажнилась еще сильнее.

Она выгнулась, телом требуя воссоединения, и услышала грубый шепот, которым он просил ее расслабиться и спокойно лежать, давая ему возможность позаботиться о ней.

Фил понимала это и доверяла Спару больше, чем самой себе на данный момент, но это не умаляло ощущение ноющей пустоты. Для этого нужно, чтобы Спар проник в ее тело.

Она впилась ногтями в гладкую кожу его плеч и выдохнула мольбу.

— Войди в меня, Спар. Прошу.

Издав стон, который словно шел из глубины души, Спар одним толчком соединил их.

Фил вскрикнула, лишившись воздуха и ошеломленно застыв. Она чувствовала, как ее тело растягивается, приспосабливаясь к его размеру, и упивалась вспышкой дискомфорта, который перерос в удовольствие, такое огромное, что Фил хотелось плакать от радости.

Она никогда в жизни не ощущала подобного, ничто так не сотрясало до самого основания, заставляя чувствовать себя умершей и родившейся заново. Фелисити могла сравниться с фениксом, создающим пламя, которое охватывает ее.